Тут я покривила душой. Я знала, кого могу попросить о помощи, но не воспримет ли он это как желание продолжить знакомство?

Впрочем, этот довод не слишком меня напугал. Зачем предполагать худшее, если можно поехать и выяснить все на месте?

И я, не задумываясь, развернула свой автомобиль в сторону Подольской горы. Честно сказать, я не сомневалась, что он мне не откажет. И будет рад видеть меня.

Я даже забыла обо всех неприятностях и испытывала сильнейшее нетерпение, особенно если приходилось долго стоять у светофора. Правда, я вспомнила, что с утра не звонила Римме, и набрала ее номер. Я не хотела ее беспокоить и не стала вдаваться в подробности. Судя по веселому голосу Риммы, доктор неотлучно находился при ней. Но в трубке я слышала не только басок Ромашова, но и звонкий смех дочери.

– Что там происходит? – спросила я строго, когда сообщила Римме, что задержусь на пару часов. – Что за веселье?

– Володя с детьми мастерят воздушный змей, – сообщила Римма и, понизив голос до шепота, добавила: – Кажется, он нашел с Мишей и Таней общий язык.

Я хмыкнула про себя. Надо же, как все запущено! Погрузившись в свои проблемы, я утратила контроль за происходящими в доме событиями. Но это были радостные события. Светлые пятна на черной полосе.

– Будь осторожнее! – предупредила меня Римма. – И возвращайся быстрее! Сегодня Тамара радует нас пирогом с рыбой.

– Ребята поймали? – обрадовалась я.

– Поймали! Три очень приличные щуки! Одну, правда, сожрал Редбой, но нам тоже досталось.

Я рассмеялась, прекрасно понимая, отчего вдруг все мои проблемы словно уменьшились в размерах. И не из-за того, что бородатый доктор понравился нашим детям, и не из-за пойманных в кои-то веки Таней и Мишей щук. Нет! Я знала точно, это чувство возникло во мне сразу, как только я приняла решение попросить помощи у Суворова.

Удивительное дело, но во дворе знакомого мне девятиэтажного дома вовсю кипела жизнь. Сегодня было жарче, чем вчера, но лавочки возле подъездов оккупировали бабушки, в заполненной свежим песком песочнице копошились малыши, их мамы рядком сидели на длинной скамейке и что-то увлеченно обсуждали. В беседке несколько пожилых распаренных мужиков ожесточенно стучали костяшками домино. Ребятня каталась на скейтбордах и роликовых коньках, а две маленькие девочки, явно соревнуясь, прыгали через скакалку. На подъездных козырьках нежились толстые коты, а неподалеку с увлечением гонялись друг за другом кудрявая болонка и крохотная рыжая собачка и оглашали двор звонким лаем.

Мне даже показалась, что вчера я побывала в царстве Спящей красавицы, а сегодня прекрасный принц разбудил ее своим поцелуем, и жизнь в этом ухоженном дворе вновь закрутилась, как карусель в детском парке. Я присмотрелась к собачке и поняла, что это Дикси. Значит, где-то поблизости Эльза Марковна. И, словно прочитав мои мысли, старушка показалась из-за кустов. Она была не одна, а в компании высокого худого старика в белых льняных брюках, таком же пиджачке и в соломенной шляпе. Он курил трубку и, размахивая руками, что-то увлеченно объяснял своей даме, которая на этот раз была в узких брючках розового цвета, полосатой маечке и в шляпке с пером.

– Эльза Марковна! – окликнула я ее. – Здравствуйте!

Она живо оглянулась и, чуть спустив темные очки, посмотрела на меня.

– А, это вы? – радостно воскликнула она. – Опять ищете Мариночку? Но она не появлялась, рано еще. Вы бы оставили свой телефон, я ей непременно передам.

– Нет, сегодня я не к Марине. Я к Александру Васильевичу! Вы не видели его?

– Как же! Как же! – Эльза Марковна скорбно поджала губы. – Я в курсе, что эти мерзавцы напали на вас! Я рада, что Александр Васильевич пришел вам на помощь. Я так кричала, и Дикси лаяла... – Она покачала головой и посмотрела на своего спутника. – Николай Семенович, я вам рассказывала... Это и есть та самая милая девушка, на которую вчера напали грабители.

Пожилой джентльмен тоже осуждающе покачал головой, а Эльза Марковна снова обратилась ко мне:

– В дворницкой его не ищите. Он сейчас скорее всего в клубе с подростками. Я ведь не ошиблась, когда говорила, что у нас замечательный дворник?

– Да, да, – внес свою лепту джентльмен в шляпе и пыхнул трубкой. – За три месяца не только навел образцовый порядок в квартале, но и все окрестное хулиганье к ногтю прижал. Вся местная ребятня вокруг него крутится.

– Я уже это поняла, – улыбнулась я. – Дворник у вас и вправду замечательный. Уникальный дворник. Только подскажите мне, где найти этот клуб?

– В-о-он там! – махнул рукой с зажатой в ней трубкой Николай Семенович. – В подвале соседнего дома.

Я попрощалась со стариками и направилась в указанном направлении.

Я сразу увидела вывеску над входом в подвал. Клуб назывался «Добрыня». Подтверждением этому служил розовощекий богатырь на вывеске. Косая сажень в плечах, с пышными усами, он выжимал одной рукой огромную гирю, а в другой держал меч-кладенец. Внизу более мелкими буквами было написано: «Есть такая профессия – Родину защищать».

Я спустилась по ступенькам вниз. Дверь была открыта, и из подвала доносились бухающие удары, лязг металла, восторженные выкрики и прочие звуки, которые сопровождают серьезные занятия настоящих мужчин.

Я вошла в подвал и приятно удивилась. Во-первых, я не ощутила затхлых запахов, во-вторых, я не увидела обшарпанных стен. В-третьих, на входе пол устилали циновки, и серьезный мальчик лет четырнадцати предложил мне разуться, прежде чем войти в зал. На мой вопрос, где мне найти Александра Васильевича, он ответил, что тот на тренировке и следует подождать минут десять, когда он освободится.

Я присела на стул и огляделась. На стенах висели плакаты с изображениями известных спортсменов и большой портрет маршала Жукова на вороном жеребце. Налево, направо и прямо вели три двери. Я кивнула на них и спросила:

– Можно посмотреть?

Мальчик важно кивнул:

– Посмотрите, но только тихо! Не отвлекайте от занятий.

Я почему-то на цыпочках подошла к дверям и заглянула в каждую из них. Та, что справа, вела в тренажерный зал. Налево располагался настоящий учебный класс с десятком столов и кафедрой для преподавателя. На стенах висели щиты с изображением стрелкового оружия, какие-то схемы, образцы военной униформы, что-то еще, что я не успела разглядеть, и географические карты. Меня удивило, что за столами спокойно сидели подростки лет пятнадцати-шестнадцати и внимательно слушали высокого пожилого мужчину, по виду отставного военного, который расхаживал перед ними с указкой в руках и что-то объяснял.

Дверь скрипнула, мужчина оглянулся и строго на меня посмотрел.

– Извините, – поспешно сказала я и прикрыла дверь.

Более всего меня поразил даже не тренажерный зал, хотя он и был оснащен хорошими тренажерами, а то, что мальчишки в такую жару занимаются совершенно не свойственным для этого времени года делом. Вместо того чтобы гонять на футбольном поле мяч, купаться или прохлаждаться возле пивного ларька в компании своих сверстников, они что-то пишут в тетрадях и покорно внимают рассказам бывшего военного.

Я прошла к тем дверям, что вели прямо. Они открылись и выпустили стайку совсем уже маленьких, лет десяти, не больше, мальчишек в кимоно. За ними вышел их наставник – молодой человек лет двадцати пяти и тоже в кимоно.

– Всем немедленно в душ! – крикнул он.

И весело гомонящая компания скрылась за еще одной дверью. Я ее поначалу не заметила, так как она была не выкрашена, а отделана, как и стены, вагонкой.

– Вы к кому? – спросил тренер.

Я не успела открыть рот, как мальчик на входе вскочил на ноги и вытянулся по стойке «смирно».

– Они к Александру Васильевичу! – громко доложил он. – Я попросил подождать, когда закончится тренировка.

– Молодец, Синельников, – похвалил его тренер. И обратился ко мне: – Александр Васильевич освободился. Если вам срочно, пройдите в зал. Он сейчас индивидуально с ребятами занимается.