— Но, Кергорн, если Этон действительно переместился в сознание и тело другого человека, что еще могла сделать Вельдан, чтобы доставить его сюда?

— Не смеши меня, — фыркнул Кергорн. — Что за чушь? Сивильда терпеливо вздохнула.

— Почему же чушь? Ведь нам известно, что делают драконьи провидцы, когда очередной из них умирает? Они переносят все в своего преемника…

Архимаг округлил глаза.

— Разумеется, нет! Что ты несешь? Как такое возможно? Подумай, сколько поколений провидцев существовало на свете, и вообрази себе всю эту толпу, которая пытается втиснуться в одно-единственное тело. Никто не сможет жить в подобных условиях на протяжении веков и оставаться в здравом уме. Они переносят только свою память. А дух и личность провидца уходят так же, как и все мы.

Сивильда посмотрела на него долгим взглядом.

— То есть ты хочешь сказать, что Вельдан лжет?

— Я хочу сказать, что она ошибается. Потеря провидца так огорчила ее, что она принимает желаемое за действительное. И верит этому человеку, хотя его слова не более чем бред сумасшедшего. А коли верит она — то и для Казарла будет достаточно.

— А как насчет Элиона? Он тоже заблуждается? Стоило Сивильде произнести эти слова, как она тотчас же горько пожалела о них.

— Элион? С тех пор как погибла Мельнит, Элион только и делает, что заблуждается. Подумать только — я отправил этого придурка на помощь остальным! Ты только послушай, что он сделал с моей напарницей…

— Кер, это уж слишком! Насколько я могу судить, ничего такого Элион с ней не делал. Какое ты имеешь право обвинять его, если она ушла по собственной воле? Что бедный мальчик мог поделать? Крылья ей оборвать?

— Он не должен был позволять ей уходить.

— Она старшая чародейка! Элион просто не имел права запретить Тиришри что бы то ни было. А ведь кому, как не тебе, знать, что представляет собой твоя напарница? У нее же шило в заднице!

— Ты никогда не любила Тиришри! Ты всегда ей завидовала! Полагаю, ее исчезновение тебе вполне по душе.

Сивильда в отчаянии всплеснула руками.

— Довольно! Я ухожу — когда ты такой, с тобой невозможно разговаривать. Но я предупреждаю тебя, Кергорн: добром это не кончится. В прошлый раз, когда ты начал оказывать давление на чародеев, мы получили Аморна, и к чему это привело? Если хочешь знать: в тот раз тебе просто повезло. Тебе чудом удалось восстановить контроль над Тайным Советом, и не думаю, что такое повторится. Если станешь продолжать в том же духе, у тебя вовсе не останется сторонников.

Кергорн пристально глянул на нее.

— Не будь дурой. Стабильность — единственное, что может сплотить Тайный Совет перед лицом кризиса. И чародеям должно достать мудрости осознать это.

— Ты сам глупец, — сказала Сивильда печально, отвернувшись от него. — И я могу только надеяться, что ты поймешь это прежде, чем станет слишком поздно.

В комнате на вершине Приливной Башни повисла долгая пауза, а затем Слушающие заговорили все разом, перебивая друг друга.

— Вы это слышали?

— Я поверить не могу…

— Бедная Велъдан! Бедные ее друзья! Они и не подозревают, что их ждет.

— Думаете, мы должны предупредить их?

Вауре покачала головой:

— Нет. Увы, мы не можем их предупредить. Кергорн догадается, что мы шпионим за ним. Ты уверен, что все верно расслышал, Башен?

Юноша кивнул:

— Одно из немногих преимуществ слепоты состоит в том, что ты развиваешь свой слух.

Дэссил уселся на задние лапы. Сейчас он особенно напоминал выдру.

— Но мы не можем этого так оставить. Кергорн зарывается! Возможно, сейчас он вне себя от гнева и отчаяния из-за пропажи Тиришри, но это не повод наказывать Вельдан. Сегодня она, завтра еще кто-нибудь… Каждый из нас может стать следующим.

Вауре выпорхнула из камина, волоча за собой длинный шлейф мерцающих искр.

— Маскулу должен узнать об этом как можно скорее, — сказала она. — Может быть, время смены лидера настанет раньше, чем мы предполагали.

— Вауре, ты уверена? — Байлен был самым осторожным из их тройки. — Георн может оказаться слишком горяч. Сейчас, когда мир катится к хаосу, переворот в Тайном Совете может принести больше вреда, чем добра.

Усевшись на подоконник, Вауре встряхнула своими золотистыми перьями.

— Дэссил, а ты что скажешь?

— Скажу: пора действовать. Что толку владеть всеми этими древними знаниями, если Кергорн собирается вечно держать их в тайне? Когда-то такая политика, возможно, имела право на существование. Но теперь это больше не работает. Моему-то народу с новым архимагом уж точно хуже не будет. А может, он сумеет им помочь — если кто-нибудь доживет…

Вауре вновь повернулась к человеку:

— Итак, Башен? Тот вздохнул:

— Согласен.

— Отлично. Если меня будут искать, придумайте какую-нибудь отговорку.

Феникс расправила крылья, выпорхнула в окно и была такова.

После того как Тормон и Сколль исчезли за изгибом скальной тропы, Рохалла направилась обратно к дому. Но тут же детская ручка потянула ее назад. Аннас по-прежнему стояла под дождем, ее маленькое личико было смущенным и одновременно упрямым.

— Я не пойду, — твердо сообщила девочка. — Я останусь здесь и подожду папу.

Рохалла вздохнула:

— Но, милая, мы же совсем промокнем. Твоему папе не понравится, если ты замерзнешь, ты же знаешь.

— Не беспокойся.

Аннас поковыряла грязь носком своего сапожка.

— Пойдем к огню, там тепло, — настаивала Рохалла, — и поглядим, не спрятали ли солдаты в своей кладовой немного конфет. Я уверена, там много всего интересного.

Аннас помотала головой.

— Не могу, — сказала она хмуро. — Я останусь тут.

— Но он скоро вернется, — терпеливо сказала Рохалла. — Зачем тебе непременно ждать прямо здесь?

Девочка поджала губы и уставилась в землю.

— Так он не потеряется, — сказала она тоненьким голоском. — Когда он ушел в прошлый раз, то потерялся, и плохой дядька схватил маму за шею. Она упала, и я больше никогда ее не видела…

Итак: он не потеряется.

У Рохаллы сжалось сердце. Ей было известно, что жену Тормона убили несколько дней назад в обстоятельствах столь пугающих, что никто не решался говорить об этом. Однако она не подозревала, что маленькая девочка была свидетельницей.

— Пожалуйста, можно я спущусь вниз? — прошептала Аннас. — Мне нужно найти папу.

Рохалла сдалась. Она видела, в каком отчаянии девочка.

— Ладно. — Она вздохнула. — Вот что я тебе скажу: мы будем стоять здесь, наверху, и сразу увидим его, как только он вернется. Годится?

— Ой, спасибо! Аннас обняла ее.

Пресвел уже вошел в дом, но идущая следом Серима повернула назад, чтобы привести остальных. Она недовольно шлепала по грязи, на чем свет стоит кляня Рохаллу и девчонку. Почему они не последовали указаниям Тормона? Теперь из-за них ей придется снова переться под дождь. Холод пробирал до костей, и Серима поглубже надвинула капюшон.

— Какого черта вы здесь делаете? Во имя Мириаля, отведи это проклятое дитя внутрь. Или ты не понимаешь, что если кто-нибудь из крылатых чудищ вылетит из города, вы будете как на ладони?

Девушка смутилась. Она была так поглощена Аннас, что совершенно позабыла о подобной опасности. Серима пристыдила ее… и заставила почувствовать себя дурой. Рохалла взорвалась в ответ.

— Не твое дело, — рявкнула она. — Неужели не видишь что Аннас беспокоится за отца? Ты, безмозглая старая дева! Ты до того высохла и зачерствела, что не способна понять такие простые человеческие чувства, как любовь и страх?

Серима поджала губы. Но выдержка не изменила ей. Даже в горячке этого момента Рохалла восхитилась ее самоконтролем.

— Я понимаю поболее, чем невежественная девица, которая только нянькой и может быть, — холодно отозвалась она. — Я знаю, например, что ребенок может простудиться, стоя под этим дождем. А может выйти хуже. Глянь туда.