Я робко покачала головой, чувствуя, что ноги еле держат меня, и я скукожилась от страха, что он может в любой момент взбеситься и сделать что-то не то. Глубоко внутри я понимала, что не должна быть такой предвзятой, ведь у меня были чувства к этому человеку, но ничего не могла поделать со своей сущностью трусишки.

— Ты боишься меня, — утвердительно проговорил он и опустил моё запястье. — Что он сказал тебе? — спросил он требовательно, пока я глотала ртом воздух, боясь разреветься в любую секунду.

Узнав, кем он является на самом деле, я ощущала, что этот парень резко стал для меня чужим, и безумно хотела убежать от него, чтобы запереться в своей квартире. Чтобы ощутить себя в безопасности.

— Соник, что он тебе сказал? Умоляю, не молчи. Это всё тот же я! — кричал он сердито, сжимая кулаки, а я всё делала шаги назад, пока не вжалась спиной в стенку, медленно скатываясь по ней.

— Почему? — единственное, что смогла я выговорить, не поднимая на него головы.

— Что почему? — переспросил он нервным тоном, заставляя меня вздрагивать от каждого своего движения.

— Почему ты не рассказал мне всё сам? — ответила я хриплым голосом, опуская волосы на лицо и пытаясь держать в себе желание заплакать.

— Я… не знаю, — проговорил он тихо и резко опустился на одно колено передо мной, осторожно заправляя мои волосы за ухо. — Нам было так хорошо вдвоём, что я хотел как можно дольше растянуть это всё.

— Ты знал, что сегодня приедет Боён и расскажет мне всю правду? — поинтересовалась я, всё ещё не решаясь посмотреть на парня.

— Да, — он кивнул и обхватил ладонью мою щёку, поворачивая мой взгляд к себе.

Посмотрев на лицо Джунёна, я понимала, что не могу отказаться от тех чувств, которые испытываю к нему, но я была слишком сильно разочарована, чтобы оставить всё, как есть.

— Ты же мог представиться собой? — спросила я, хватая его ладонь, чтобы убрать её с лица, но не отпускала её. — Сказать, что ты брат моего соседа. Что ты….

— Что меня только что выписали из психушки? — усмехнулся он и протянул большой палец другой руки, чтобы вытереть скатившуюся по щеке слезу. — Если б я не влюбился в тебя в то утро, то может и представился своим именем.

— Ты влюбился в меня в то утро? — переспросила я, постепенно давая волю слезам.

— С первого взгляда. Ты сидела на коврике перед дверью в свою квартиру и вслух хаяла почтальона, — он говорил с улыбкой на лице, заставляя меня вспомнить этот случай. — А потом ты назвала меня Боёном, и я не смог признаться в том, что я… Я не хотел, чтобы ты боялась меня.

— Как ты узнал моё имя? — я продолжала задавать вопросы, чувствуя, как страх уже отходит, и всё ещё поглаживала пальцами его ладонь.

— Увидел имя адресата на твоих письмах, — пожал он плечами так, словно всё это нормально.

Я не знала, почему согласилась зайти, но уже было поздно, и я сидела в кресле Минсу, ожидая, когда Джунён оденется. Ему не пришлось долго упрашивать меня зайти в квартиру, чтобы нормально поговорить, и я понимала, что нам предстоит заново знакомиться. У меня было много вопросов, и все они были связаны с его психозом.

— Выпьешь чего-нибудь? — спросил он, входя в гостиную, и я лишь робко покачала головой. — Соник, расслабься, — сказал он, садясь на подлокотник моего кресла, а я даже не повернула к нему голову, всем телом напрягаясь от его близкого присутствия. Я жалела о том, что решила зайти, ведь не знала, как пройдёт наш разговор, что сильно пугало меня. — Квон Сонхи, — позвал он меня.

— А? — я резко подняла на него голову, и он, воспользовавшись моей реакцией, крепко поцеловал меня в губы, сильно сжимая пальцами мой подбородок.

Я определённо была напряжена, что даже не смогла закрыть глаза, чтобы хотя бы телом принять то, что это тот самый парень, с которым встречаюсь.

— Ты всё ещё боишься меня? — спросил он, отстраняясь от меня и медленно поднимаясь на ноги.

Я отрицательно покачала головой, хотя не знала, правда ли это.

— Мне просто… непривычно, — ответила я, замечая его обиженный взгляд.

— Мне нравилось то, как ты относилась ко мне, — проговорил он, ходя из стороны в стороны.

— Как к соседу? — предположила я, мысленно пытаясь расслабиться, ведь Джунён и раньше был таким.

Просто тогда я считала его поведение инфантильностью, а сейчас связывала каждую его странность с психозом, который он, по его словам, уже излечил.

— Как к нормальному парню. Ты улыбалась моим глупостям, а иногда и поддерживала их, — говорил он куда-то в сторону, уставившись взглядом в пол. — Ещё вчера ты призналась мне в том, что хоч…

— Ещё вчера ты был Квон Боёном! — прикрикнула я, вставая на ноги, и заливалась краской. А ведь я и забыла про свои слова и надеялась, что он не будет их вспоминать.

Джунён остановился и посмотрел на меня, прищурив глаза.

— Значит, мой брат нравится тебе больше, чем я? — спросил он с хитрой ухмылкой.

— Я не это имела в виду, — промямлила я, совсем не ожидая такой интерпретации моих слов.

— Знаешь, я бываю очень ревнивым, — сказал он, широко улыбаясь, что не могло не настораживать.

— И поэтому ты избил своих однокурсников? — вырвалось у меня, и я быстро закрыла ладонью рот, но было уже поздно.

Улыбка парня быстро сменилась хмурым взглядом. Он засунул руки в карман шортов, и сквозь тонкую ткань я заметила, как они сжимались в кулаки.

— Вот, что тебе рассказал Боён, — проговорил он, скрежеща зубами.

Я молча смотрела на него, понимая, что должна сказать что-то, но ожидала, что он сделает это первым. Джунён уставился на меня задумчивым взглядом и громко стучал зубами. И лишь через несколько минут мучительного молчания, сделал глубокий вдох.

— Хорошо. Было такое дело. И я сильно жалею об этом. Будь у меня шанс, я бы сразу извинился перед ними. Но весь остаток своего выпускного вечера я провёл в холодной камере полицейского участка, а следующим утром был отправлен в частную клинику для психически больных. А знаешь, что обидно? Те люди, которые меня туда отправили, были виноваты в том, что я достиг этого состояния, — каждое его слово отдавало холодом.

Он говорил медленно с презрительными нотками в голосе, что я могла ощутить всю обиду и ненависть, накопившуюся у него за целый год.

— То есть, твой отец и брат? — спросила я, не до конца веря в то, что его семья могла так поступить.

— Боён тебе случайно не рассказывал о нашем детстве? Нет? — поинтересовался он, подтверждая мои догадки о том, что у этих братьев было непростое прошлое.

Я еле покачала головой, садясь на подлокотник дивана в ожидании, что он, наконец-то, выложит мне источник своей проблемы, но парень лишь отмахнулся.

— Спасибо ему. Надо его лично поблагодарить, — иронизировал он, легонько захлопав в ладони, и взял с журнального столика пачку сигарет.

— Ты не хочешь сейчас спуститься к нему? — неуверенно поинтересовалась я, пока он делал длинные затяжки сигареты, выдыхая дым в открытое окно.

— А почему бы ему не подняться ко мне? — ответил он, ухмыляясь в сторону улицы, которая уже была заполнена людьми, спешащими по своим делам в будний день. — Я каждый день ждал его в больнице, могу и здесь подождать, — он пожал плечами, и я могла понять его обиду.

Несмотря на свои непонятные чувства к происходящему и неуверенности в том, приняла ли я Джунёна, мне почему-то сейчас захотелось помирить братьев.

— Ты собираешься жить у Минсу? — спросила я, скрестив руки на груди, и только сейчас вспомнила о том, зачем вообще поднималась к соседу.

— Если только ты не хочешь приютить меня у себя, — он игриво хихикнул, задвигав бровями, а я быстро отрицательно закачала головой, не уверенная в настоящей причине своего отказа: в том, чтобы жить в квартире с парнем, или в том, чтобы жить именно с Джунёном, который может оказаться опасным.

— Скажи, Джунён, — мне всё ещё непривычно было произносить его имя, но я всё равно заставляла себя почаще прокручивать его в голове, чтобы не обманывать саму себя, — ты же ведь не полностью вылечился, да?