Затем, махая хвостом, стал прыгать вокруг Гордона. Бояться было нечего.

Бриан взял тогда фонарь и полез в пещеру. Гордон, Донифан, Бакстер и Моко последовали за ним. Через пробитое отверстие они прошли в темное углубление, в которое не проходил свет.

По размеру это была такая же пещера, как и Френден, но гораздо глубже, и земля была покрыта топким песком на пространстве пятисот ярдов. Можно было предположить, что в этой пещере были вредные газы. Но раз лампа горела, то это означало, что воздух туда проникал через какое-нибудь отверстие. Кроме того, Фаин не мог бы попасть туда.

В эту минуту Уилкокс на что-то наткнулся и, дотронувшись рукой, почувствовал что-то холодное.

Бриан поднес фонарь.

— Это шакал! — воскликнул Бакстер.

— Да шакал, которого загрыз наш храбрый Фанн, — ответил Бриан.

— Так вот объяснение того, чего мы не могли понять, — прибавил Гордон.

Если один или несколько шакалов проникли в эту пещеру, то надо было найти, через какое отверстие они туда попадали.

Выйдя из грота, Бриан стал обходить скалу со стороны озера, перекликаясь с товарищами, которые ему отвечали. Таким образом он открыл узкое отверстие между кустарниками, через которое влезали в углубление шакалы. Но после того, как Фанн полез туда же, часть стены обрушилась и загородила вход.

Таким образом все выяснилось: и рев шакалов, и лай собаки, которая в продолжение двадцати четырех часов не могла выйти.

Как все это было удачно! Не только Фанн вернулся к своим молодым хозяевам, но и они были избавлены от большого труда. Оказалась «совершенно готовая», как сказал Доль, большая пещера, о существовании которой Бодуэн не подозревал. Все мальчики, собравшись в новой пещере, огласили ее радостными криками, а Фанн — своим веселым лаем.

С каким усердием они принялись за работу, чтобы сделать из прохода удобный коридор. Вторая пещера, которую назвали «зал», по своим размерам оправдывала название. Пока будут устраивать кладовые по бокам коридора, весь материал перенесут в этот зал. Он может служить спальней и рабочей комнатой, а первая пещера будет отведена под кухню, буфет и столовую. Но так как рассчитывали все в ней складывать, то Гордон предложил назвать ее складом; это предложение было принято.

Прежде всего перенесли в новую пещеру койки и симметрично поставили их на песчаном полу. Затем разместили мебель с яхты: диваны, кресла, столы, шкафы, затем печи, которые могли нагревать это большое помещение. Потом к выходу из пещеры на озеро Бриан с большим трудом приделал двери с яхты. Кроме того, прорубили два новых окна по обеим сторонам двери, так что свет достаточно проходил в зал, а вечером он освещался фонарем.

На это устройство употребили две недели. Пора было кончать, так как после затишья погода стала меняться. Хотя не было еще очень холодно, но шквалы становились такими сильными, что было запрещено предпринимать экскурсии.

Ветер был такой сильный, что, несмотря на защищавший утес, вода в озере поднималась так же высоко, как и в море. Волны с шумом разбивались, и, наверно, ни одна лодка их не выдержала бы. Надо было вытащить ялик на берег, иначе его могло унести.

В пещере было тепло благодаря сухим дровам, хорошо нагревавшим печи.

Это было истинным счастьем, что они нашли помещение для всего, что им удалось спасти с яхты.

Гордон и его товарищи не выходили из-за плохой погоды и могли устроить помещение как можно удобнее. Они расширили коридор и вырыли два отделения, в одном из которых было заперто оружие.

Так как охотники не могли уходить далеко, то приходилось довольствоваться водными птицами, хотя все роптали, потому что Моко не мог уничтожить их болотного привкуса. В углу кладовой было устроено временное помещение для страуса, потому что сарай не был еще готов.

Гордону пришла мысль составить программу, которой все должны подчиниться после того, как она будет одобрена.

Надо было позаботиться и о нравственном воспитании. Неизвестно было, долго ли продлится их пребывание на острове. Если удастся уехать, то как им будет приятно, что они употребили время с пользой. Из книг библиотеки яхты они могли увеличить свои знания и посвятить себя обучению маленьких; таким образом, долгие зимние дни можно было проводить полезно и приятно.

Вечером 10 июня после ужина все собрались в зале вокруг топившихся печей, и разговор коснулся вопроса, какое название дать главным географическим пунктам острова.

— Это было бы очень полезно и практично, — заметил Бриан.

— Да, — воскликнул Айверсон, — главное, выберем получше названия!

— Так, как делали настоящие или воображаемые робинзоны, — заметил Феб.

— В действительности мы ведь тоже робинзоны, — сказал Гордон.

— Пансион Робинзонов! — воскликнул Сервис.

— Когда мы, — продолжал Гордон, — дадим название заливу, рекам, лесам, озеру, утесу, болотам, мысам, нам легче будет ориентироваться.

Это предложение было принято, и оставалось только придумать подходящие названия.

— У нас уже есть бухта Sloughi, где разбилась наша яхта, — сказал Донифан, — и я думаю оставить это название, к которому мы так привыкли.

— Конечно, — ответил Кросс.

— Мы также оставим название Френ-ден, — прибавил Бриан, — в память погибшего француза, место которого мы заняли.

Никто этого не оспаривал, даже Донифан, хотя предложение было сделано Брианом.

— А как мы назовем реку, впадающую в бухту Sloughi?

— Зеландской рекой, — предложил Бакстер. — Это название напомнит нам нашу страну.

— Хорошо!.. хорошо!.. — раздались голоса.

— А озеро как назвать? — спросил Гарнетт.

— Назовем его в честь наших семейств Family lake — Семейным озером, — продолжал Донифан.

Это название было принято с рукоплесканием.

Скала была названа Окленд-хилл (холм Окленда). Мыс, с которого Бриан думал, что видел на востоке море, был назван по его предложению False-Sea-point (мыс Ложного Моря).

Остальные названия были следующие.

Лес, где были найдены западни, — Fraps-woods (лес Западни), другая часть леса между заливом и утесом — Bog-Woods (лес Топи); болота, покрывавшие южную часть острова, — South-moors (Южные болота), ручей, перегороженный каменной запрудой — Dike-creek; (ручей Запруды), берег, у которого яхта села на мель, — Wreck-coast (берег Крушения), наконец, Sport-terrace (терасса Спорта) — лужайка между рекой и озером, предназначенная для упражнений, предусмотренных по программе.

Что касается других частей острова, то их будут называть по мере знакомства с ними и согласно с теми событиями, которые там произойдут.

Нашли нужным также назвать главные мысы, обозначенные на карте Франсуа Бодуэна. На севере острова — Норд-Кап, на юге — Сауф-Кап. По общему согласию остальные три мыса, выдающиеся на западе, были названы: Французским, Британским и Американским мысами, в честь трех наций — представительниц этой маленькой колонии. Эти названия были даны по инициативе Гордона, который был более занят устройством этого нового владения, чем стремлением выбраться отсюда. Мальчики уже больше не были потерпевшими крушение на «Sloughi», но поселенцами острова.

Надо было назвать сам остров.

— Слушайте! Я придумал, как его назвать! — воскликнул Костар.

— Ты придумал? — спросил Донифан.

— Молодец Костар! — воскликнул Гарнетт.

— Наверно, он назовет его островом Бэби, — заметил Сервис.

— Не смейтесь над Костаром, — сказал Бриан. — и выслушаем его.

Смущенный, мальчик замолчал.

— Говори, Костар, — произнес Бриан, подбодряя его. — Я уверен, что ты хорошо придумал.

— Так как мы ученики пансиона Черман, то и назовем его островом Черман, — сказал Костар.

Лучшего названия нельзя было и придумать. Все зааплодировали.

«Черман» похоже было на географическое название, и оно в будущем могло перейти в атлас.

Наступил час отдыха, Бриан обратился к мальчикам:

— Раз мы дали название нашему острову, то не следует ли выбрать начальника, который бы управлял им?