Ивона искоса глянула на Торгона и других гномов. Торгон, бывавший в Кверке, судя по всему, не единожды, посматривал вокруг без особого интереса, одобрительно кивая каким-то собственным мыслям. Те же из гномов, что, подобно Ивоне, посетили эльфийское королевство впервые, глазели на строения с открытыми ртами. Торгон это тоже заметил.

– Чего уставились? – рявкнул он на соплеменников. – Аль дома из камня впервые увидели? А ну, рты позакрывать и не позориться!

Столь явно таращиться по сторонам гномы перестали, но Ивона слышала краем уха их перешептывания и обмен впечатлениями. Ну как же, до сих пор они думали, что с камнем только гномы управляться умеют, а эльфы лишь на то и годны, чтоб на флейте да на лютне играть где-нибудь в лесу под деревом. И вдруг на тебе!

Несколько примирил их с действительностью постоялый двор и корчма при нем. Эльфы, по природе своей способные упиться до розовых индриков чаркой не слишком крепкой медовухи, не жаловали спиртные напитки. Однако и медовуху, и пиво варили – на экспорт. Почему бы и не варить, коль сырья невпроворот: все доход в казну. А эльфийская национальная гордость и осознание себя выше всех прочих рас не давали им делать это плохо. Вот этим-то экспортным пивом гномы и снимали с себя час спустя усталость.

Виллеаден с напарником, наскоро перекусив, куда-то исчезли, кивнув Ивоне на прощание и выразив надежду на встречу утром.

– Чудно, – сказал Торгон, подсаживаясь к девушке, – что эльфы так тебя приняли.

– Как? – не сразу поняла Ивона.

– Ну… хорошо. Кверкские эльфы и раньше-то не слишком охотно общались с прочими расами, хотя в Кверке есть и гномы, и люди. Они даже к эльфам и эльфинитам, проживающим в других государствах, относились с подозрением. А уж теперь…

– А что – теперь?

– Видела, как наши эльфийские ребятки сбежали? Это – по секрету – их как стражей на совет вызвали. В ближайшей священной роще два дерева погибли. Не знаю уж, что эльфы так со своими рощами носятся, но для них хуже оскорбления нету, чем дерево без дозволения срубить.

Путь до Нареоль-Кверка, эльфийской столицы, запомнился Ивоне меньше, нежели предыдущий отрезок пути. Виды эльфийских рощ и садов хоть и продолжали радовать взгляд, но элемент новизны исчез. Громадные деревья уже не поражали своими размерами, а цветущие «не вовремя» кустарники и травы перестали вызывать удивление. Ивона ощущала почти повсюду то возрастающий, то угасающий магический фон, кое-где магия струилась подобно ручейкам или же скапливалась, как вода в промоинах известняка. Колдовать здесь почти везде было бы удивительно легко.

Ивона попыталась обсудить это с Виллеаденом.

– Я не маг, – ответил эльф, – я воин. Я не способен видеть магию. Но, – добавил он, подумав, – у эльфов не зря есть поговорка, которая на Лиррик переводится как «Дома и деревья помогают». Наверное, под этой народной мудростью что-то кроется… Они преодолели еще один совершенно воздушный на вид мост, перекинутый через небольшую речку, с неумолчным плеском мечущуюся по своему каменистому ложу.

– Но я знаю, – продолжил Виллеаден, – одного эльфа, который может рассказать тебе все о магии рощ. Если захочет, конечно.

– Ты опять за свое! – возмутилась Ивона, за ночь пришедшая к выводу, что эльф шутил по поводу ее возможного родства с Мастером Рощ.

– Ты, может быть, удивишься, но я совершенно не шучу. Ты действительно чем-то неуловимо похожа на благородного Алеседиона, но при этом ты – какой-то совершенно особый случай. Моего чутья не хватает, чтобы распутать твою родословную. Но вот мой дядя…

– Виллеаден, – серьезно попросила Ивона, – не продолжай.

Эльфийская столица поражала как архитектурными шедеврами, так и достижениями в озеленении территории, хотя полтора дня путешествия по Кверку успели подготовить Ивону к открывшемуся зрелищу и несколько сгладили впечатление. Тем не менее она, затаив дыхание, смотрела на тонкие арки, перевитые плющом и словно вырастающие из вихря побегов и листьев; на стены зданий, где резной орнамент стремился слиться с зелеными узорами живого вьюнка; на причудливые шпили, прихотливо и органично переплетающиеся с изломанными линиями высоких дерев, словно воздевших к небу тонкие руки-ветви. Был здесь и видимый лишь во время движения узор на уличных плитах, только изображал он не летящих птиц, а непрерывно тянущиеся побеги с то и дело раскрывающимися на них цветами.

Глядя, как под копытами Шпата распускается очередной цветок, Ивона вспомнила мостовые берронских городов – с их колеями, проторенными тяжелыми колесами повозок, с их выщербленными булыжниками и россыпями конских яблок и прочих нечистот.

– Нет, – подумала она вслух, хотя и вполголоса, – эльфы правильно делают, что людей сюда не пускают.

– Почему? – удивился Торгон, трясущийся рядом на своем пони.

– Я удивляюсь, – вполголоса проговорила Ивона, наклонившись к нему, – что сюда пускают хоть кого-то. Как они терпят осквернение такой красоты копытами каких-то лошадей?! – Тут один из упряжных битюгов неожиданно задрал хвост, насколько позволяла упряжь, и украсил улицу по-своему. – Да и не только копытами…

– А то эльфийские лошади лучше наших! – усмехнулся гном, косясь на жеребца под едущим чуть в стороне Виллеаденом. Конь вышагивал по мостовой тонкими черными ногами, а его вычищенная скребницей шерсть переливалась в косых солнечных лучах подобно жидкому золоту. – Может, статью они и вышли, но уж в отношении яблок ничуть не лучше своих собратьев.

– Просто мы не ленимся убирать улицы ежедневно, – сообщил Виллеаден, – а людей не пускаем вовсе не из-за этого. Да и то лишь в последнее время.

– Понимаем! – с одобрением сказал гном. – Культура!

– Всё-то вы, эльфы, слышите, – проворчала Ивона.

– Да, – просто ответил Виллеаден, – но иногда делаем вид, что не замечаем.

– Так, – обратился за завтраком к Ивоне Торгон, – мы здесь задержимся на четыре-пять дней, может быть – даже на неделю.

– А куда вы потом, после Кверка, – назад в Турвин? – спросила Ивона. Она ковырялась в салате скорее с естествоиспытательским, чем с гастрономическим интересом. В тарелке, помимо кусочков более или менее узнаваемых овощей, явно присутствовала животная пища, вот только определить ее происхождение девушка затруднялась.

– Пока не могу сказать: еще не был в здешней конторе фактории. Весьма возможно, что потом поедем на север, в Солостров.

Гном сделал паузу, глядя, как его собеседница извлекает из салата щупальце с двумя рядами присосок.

– Ивона, – продолжил он, – если тебя заинтересует, то маг нам в этом обозе обязательно понадобится. А здесь его нанять нелегко. Людей здесь, почитай, нету, а эльфы местные могут и не согласиться. Так что ближе к концу недели я, вероятно, разыщу тебя, если, конечно, тебе с нами по пути. За мной не пропадет, уж можешь не сомневаться!

– Я подумаю, – серьезно ответила девушка внутренне радуясь такому повороту событий. – Надо бы только не забыть весточку послать дяде.

– Пошлем-пошлем! – закивал гном. – Здесь голубки обученные, до Турвина мигом домчат, а уж оттуда – курьер.

– Ладно, – улыбнулась Ивона, – у меня еще четыре-пять дней на раздумье.

Едва Торгон удалился, как появился Виллеаден, на сей раз без напарника. Да и всевозможного метательного и колющего оружия на эльфе-воине заметно поубавилось. Эльф подсел к девушке и беззастенчиво заглянул в ее тарелку.

– Нравится? – поинтересовался он. – Морепродукты! Но здесь их готовят не лучшим образом.

– На мой взгляд, вполне неплохо, а лучшего мне пока не предложили. Но вообще, Виллеаден, эльфы ведь лесной народ, при чем здесь морепродукты?

– Наши предки, жившие здесь три тысячелетия назад, были лесным народом. А современные эльфы Кверка вобрали в себя и культуру морских эльфов Восточного моря – вместе с ее весьма недурной кухней. Но я, вообще-то, о другом хотел спросить: какие у тебя планы на сегодняшний вечер?