Стэн Крейтон стонал, мучаясь от побоев, которые достались ему от офицера, чьего имени он так и не узнал. Врач возился над ним, пытаясь остановить кровотечение и сделать что-нибудь с переломанной челюстью. Шериф Синклер, нахмурясь, смотрел на своего бывшего помощника.

— Кто тебя так отделал, черт возьми, Стэн?

— Он еще долго не сможет ответить на этот вопрос, — сказал врач. — Я собираюсь связать его челюсти проволокой. Какое-то время он сможет есть только жидкую пищу. Может быть, он сможет написать на бумаге, кто его так отделал.

Шериф покачал головой.

— Стэн не умеет ни писать, ни читать.

— Что ж, тогда вам придется подождать пару недель.

Стэн издал громкий стон. Он не мог произнести ни одного членораздельного звука, но даже если бы ему это удалось, он все равно не посмел бы рассказать о том, кто его избил, помня предостережения неизвестного офицера. Он сказал бы шерифу, что не видел напавшего на него человека.

— Через две недели этот военный уже будет за пятьсот миль отсюда, если у него приличная лошадь, — пробормотал шериф. — Сегодня очень странный день. Сначала приезжает этот офицер с приказом об освобождении Нины Хуарес, а потом — вот это.

Стэн уставился на шерифа. Военный? Он понял, что это тот самый офицер, который избил его. Что за связь между этим человеком и Ниной? И почему он мстил за нее? Но Стэн не мог даже спросить, как звали этого военного. Страшная боль пронзила его, когда врач попробовал водворить на место сломанную челюсть. Он подумал, что ничего подобного не случилось бы с ним, держись он подальше от этой мексиканской сучки. Слава Богу, что этот офицер увез ее отсюда! Врач все возился с челюстью, пока Стэн наконец не потерял сознание.

— Давай я сниму их, — сказал Клей, слезая с лошади. Он вынул из кармана ключ от наручников и подошел к Нине. — Извини, что мне пришлось надеть их на тебя.

— Ничего, — ответила Нина тихим голосом.

— Нет, в твоем состоянии, наверное, трудно было скакать во весь опор. — Он быстро снял наручники и стал гладить ее руки.

— Главное то, что я на свободе.

Клей посмотрел на нее снизу вверх, сознавая, какой ужас она, должно быть, пережила за эти месяцы в тюрьме. Он обнял девушку за талию.

— Слезай вниз, разомнись немного.

Нина послушалась его, перекинула ногу через седло и оказалась в его руках, которые бережно опустили ее на землю. Нина и Клей, не отрываясь, смотрели друг на друга. Она обняла его за шею. Он держал ее в своих объятиях.

— Все позади, Нина. Я увезу тебя отсюда и позабочусь о том, чтобы с тобой больше никогда не случалось ничего плохого. — Он чувствовал, что дрожит. Ее слезы капали ему на шею.

— Ты тут… не при чем, — произнесла она заикаясь. — Во всем виновата я сама. Зная, как ты страдаешь… я чувствовала себя виноватой. Если бы я не поехала с бандитами, ты не стал бы меня искать, и тебя бы не ранили.

Клей поцеловал ее волосы.

— Теперь уж ничего не вернешь. Главное — мы целы и здоровы.

Нина посмотрела на Клея. В его объятиях она чувствовала себя маленькой девочкой. Столько всяких чувств переполняло ее душу — влечение к нему и страх, желание стать женщиной и боязнь, навеянная страшными воспоминаниями.

— Когда мы снова встретились, я поняла, что люблю тебя, — сказала она Клею. — Если бы раньше кто-нибудь сказал мне, что я влюблюсь в грин-го, я сочла бы этого человека за сумасшедшего. — Она положила руки ему на грудь. — Я не хочу еще раз тебя потерять.

Эти слова, словно музыка, прозвучали в ушах Клея. Он откинул назад ее густые блестящие волосы и прикоснулся к щеке девушки. Потом осторожно поцеловал ее, помня о том, что должен быть с ней очень нежен. Даже до нападения на нее этого помощника шерифа она страдала от кошмарных воспоминаний. Он прижал Нину к себе, и она положила голову ему на грудь.

— Я никогда больше не отпущу тебя, — пообещал он. — Начиная с сегодняшнего дня, Нина, ты будешь узнавать о мужчинах только хорошее. Я не хочу, чтобы ты смотрела на меня со страхом в глазах. Я люблю тебя и хочу жениться на тебе, как только мы окажемся в Мексике.

Она замерла, потом немного отстранилась от него.

— Ты хочешь жениться на мне? Ты уже решил?

Клей усмехнулся.

— Ты сильная, решительная женщина, Нина, и ты самая прекрасная из всех, которых я когда-либо встречал. Я знаю, что в глубине души ты очень женственна и способна любить своего избранника до самой смерти. Я хочу быть твоим избранником. — Он провел пальцем по ее губам, и какое-то новое, сладкое чувство овладело Ниной.

Она сглотнула слюну и опустила ресницы. Почему эти голубые глаза гипнотизируют ее? О да, она любит его! Она вдыхала его мужской запах, желая запомнить его навсегда. Если их поймают и разлучат, она до смерти будет помнить Клея. Ей так хорошо и спокойно в его объятиях.

— Я люблю тебя, — произнесла она тихо.

Клей наслаждался звучанием этих слов. Нина Хуарес любила его и училась ему доверять. Исчезла ее высокомерная поза, перед ним предстала нежная женщина.

— Я очень люблю тебя, — ответил он по-испански.

Нина улыбнулась. Ей было приятно, что он хоть немного знает ее родной язык.

— Ты научишь меня читать и писать по-английски? — спросила она, глядя ему в глаза. — А я научу тебя говорить по-испански.

— Хороший обмен. — Их взгляды встретились. Он опять поцеловал ее. Нина отстранилась и приложила палец к его губам.

— Надо найти какой-нибудь ручей. Я хочу искупаться. — Она оглянулась по сторонам. — Я боюсь, что нас могут преследовать, — сказала она. — Прежде чем стемнеет, мы могли бы проскакать еще много миль.

— Ты уверена, что у тебя хватит на это сил?

Она опять посмотрела ему в глаза.

— Ты придаешь мне силы, Клей. Ради того, чтобы всегда быть с тобой, я готова на все.

Он обнял ее за плечи.

— Я согласен с тобой. Наверное, нам стоит быть как можно дальше от Санта-Фе. Поскачем вдоль реки Гилы, а ближе к вечеру найдем какое-нибудь местечко для ночевки. Тогда ты сможешь помыться и переодеться. До Эль-Пасо еще немало миль. Будем держаться реки.

Нина нахмурилась.

— А как насчет индейцев?

Клей осмотрелся по сторонам с видом человека, которому не привыкать находиться на индейской территории.

— В это время года они в основном охотятся на бизонов.

— Когда я с тобой, мне ничего не страшно.

Он улыбнулся.

— Обычно я путешествую во главе роты солдат. Не знаю, что я смогу сделать один, если на нас нападут, но я сделаю все, чтобы защитить тебя.

— Я знаю. Нам надо ехать. Со мной все в порядке. — Нина подошла к своему коню. Клей взял ее за талию и подсадил девушку в седло. Потом передал ей поводья.

— Теперь он твой. Ты опять свободна, Нина.

Она улыбнулась.

— Спасибо, любимый.

Клей пожал ее руки, потом подошел к своей лошади и сел на нее верхом. Они ехали рядом. Нина не думала о свей боли, старалась не вспоминать то ужасное унижение, которое она испытала, когда Стэн Крейтон напал на нее. Она свободна! С ней рядом — красивый гринго, лейтенант Клей Янгблад. Впервые с того времени, когда ее мать подвергалась насилию, близость мужчины не пугала ее.

Нина сидела у костра — чистая, свободная, влюбленная. Она расчесывала свои влажные волосы, а Клей смотрел на нее и думал, что давно уже ему не хотелось женщины так, как сейчас. Он взял в руки оловянную тарелку.

— Будешь есть эти превосходные бобы? Я бы предпочел угостить тебя мясом, но мне не хочется открывать стрельбу в этих местах. Звуки выстрелов разносятся тут эхом на большое расстояние, а я не хотел бы, чтобы кто-то нас обнаружил.

Она улыбнулась, благодарная Клею за то, что он развел костер и приготовил еду, пока она мылась, загородившись одеялами. Он мог бы запросто воспользоваться тем, что она была раздета, но Нина не опасалась его.

— Попробую, но вообще-то я не голодна, — отвечала девушка. — Не знаю, почему у меня нет аппетита — то ли от того, что я плохо себя чувствую после побоев, то ли от любви к тебе.