И он оказался отличным танцором! Он умел и вести, и закружить, и придумать фигуру-другую, очень скоро они привлекли к себе всеобщее внимание, им хлопали, свистели и орали.

— Ваше высокопреосвященство, я не предполагала, что мое невинное предложение вызовет такой резонанс, — улыбнулась Элоиза.

— Не берите в голову, все отлично, танцуем дальше, — улыбнулся кардинал ей в ответ.

В финале он раскрутил ее так, что она не сразу нашла точку равновесия, но он поддержал, остановил, и под всеобщие аплодисменты нарочито медленно подвел к столу и передал уже стоявшему там Себастьену.

— Возвращаю вам вашу даму, Себастьен. Она, оказывается, не только отличный аналитик, но и прекрасно танцует, слухи не обманывают, — кардинал передал ее руку в руку Себастьена. — И кстати, через четверть часа начинаем игру!

Распорядитель объявил это громко, и суета в зале многократно усилилась. Все те, кто собирался участвовать, подтягивались к большому столу. А те, кто хотел посмотреть, располагались вокруг.

Себастьен взял её за руку и вывел из зала в атриум.

— Элоиза, вы не передумали?

— Вы о чем?

— Об Игре. Я по-прежнему предлагаю вам помощь.

— Себастьен, ничего личного, но — нет. Или справлюсь, или не справлюсь, но сама. И спасибо вам за предложение.

— Как хотите, конечно. Тогда я буду сидеть рядом и морально вас поддерживать, годится?

— Конечно, — она улыбнулась ему, взяла под руку и увлекла обратно в зал.

…Они не видели, что за их удаляющимися спинами из-за огромного олеандра, возле которого они разговаривали, вылезли взъерошенные Джулиана и Карло.

— А почему они говорят между собой по-французски? — недоумевала Джулиана.

— Между ними так принято, — хмыкнул Карло. — С самого начала.

— Да ладно, я же слышу, они говорят друг другу только общие вежливые вещи, и они между собой на «вы»! Ну о чем ты вообще!

— Молодая ты еще, не поняла ничего. Ладно, повзрослеешь — поймешь, — усмехнулся Карло.

— Что я должна понять? — пробормотала Джулиана.

— Если бы меня кто-нибудь таким образом называл на «вы», я бы пять лет жизни за это отдал!

* 26 *

Тем временем за большим столом нашли место для всех участников Игры, официанты убрали лишнее, добавили сладостей и фруктов, налили желающим коньяк — по традиции, играли именно под коньяк. Элоиза оглядела стол — кроме нее, заявились всего две дамы, София и Габриэлла Кортезе, эксперт-искусствовед. Остальные участники представляли цвет всех служб палаццо — от отдела эксплуатации здания до историков, включая программистов, финансистов и службу безопасности. Тема была объявлена неделю назад, она была обширна и могла включать в себя все, что угодно — в этот раз вопросы должны были быть посвящены истории Европы в XVI веке. Элоиза шестнадцатым веком крепко переболела лет в двадцать пять, и надеялась, что какие-то остаточные знания у нее еще сохранились. Правда, вопросы могли быть про что угодно, правилами это не ограничивалось — люди, события, политика, искусство, военная история… Элоиза подумала, что если выйдет в третий круг — будет здорово, а дальше пусть уже специалисты разбираются.

Тем временем брат Франциск обошел стол и раздал всем участникам бланки, в которые нужно было вписывать ответы в первых трех кругах. Традиционно жюри представлял кардинал в одном лице, а брат Франциск исполнял обязанности помощника, поскольку отец Варфоломей являлся лицом заинтересованным, даже очень заинтересованным.

— Дамы и господа, приветствую всех участников нашего полуночного развлечения, — кардинал встал и раскрыл небольшую шкатулку. — Вот этот перстень с камеей, на которой вы можете увидеть головы девушки и юноши, датируется тем самым шестнадцатым веком, о котором мы сейчас будем говорить. Все знают, я полагаю, что ответы на вопросы первых трех кругов нужно будет кратко записать в те листы, которые вам дал брат Франциск. Те, кто останется в Игре после третьего круга, будут отвечать на вопросы вслух, и там уже — кто первый назовет правильный ответ. Все готовы?

Ответом было разрозненное, но несомненное «да».

— Ни пуха, ни пера, — шепнул Марни на ухо Элоизе.

Он по-прежнему сидел рядом с ней и поглядывал на чистые листы через ее плечо.

— К черту, — так же шепотом ответила Элоиза.

Первый круг вопросов оказался легким — как звали художника, который изрядную часть жизни прожил в Милане, а умер во Франции, у кого из королей было шесть законных жен, какого короля убили на турнире… Элоиза ответила, первой отдала лист брату Франциску и повернулась к Марни.

— Вы всегда отвечаете на такие вопросы под влиянием первого импульса? — спросил он.

— Я или знаю, или нет. От того, что я буду сидеть и смотреть в лист, я больше знать не стану, — покачала головой она. — Вы подглядывали в мой лист?

— Нет, — улыбнулся он. — Вы же сказали — все сами, — он плеснул ей коньяка в бокал. — За первый круг?

— Да, — улыбнулась она в ответ.

Минут десять заняло у кардинала чтение ответов и подсчет правильных. После чего оказалось, что Элоиза во второй круг прошла, у нее было десять правильных ответов из десяти, но точно так же оказалось еще много у кого из прошедших. Отец Варфоломей, Лодовико, Бернар Дюран, Габриэлла, — все они тоже получили десять из десяти.

Второй круг был чуть сложнее — нужно было помнить даты и подробности, по которым и называть то или иное имя, но Элоиза справилась. Снова у нее оказалось десять из десяти, вместе с Варфоломеем, Лодовико и Бернаром. Пятым в третьем круге оказался программист Валентин Харди.

В третьем круге были специфичные вопросы — о Реформации, об иезуитах, о папах. Элоиза ответила, Валентин и Лодовико — нет.

— Дамы и господа, мы дошли до финала, — объявил кардинал. — Далее мы продолжаем в следующем составе: отец Варфоломей, Бернар Дюран, Элоиза де Шатийон. Если вы знаете ответ, следует поднять руку. Брат Франциск попросит вас произнести то, что вы знаете. Вопросы для финала, как обычно, подготовлены особо и мне понадобятся помощники. Есть желающие?

— А что делать? — спросила вездесущая Джулиана.

— Вытянуть вопрос, — пояснил Карло.

Джулиана наморщила лоб, тем временем откуда-то из-под руки брата Франциска возникла Кьяра, заглянула кардиналу в глаза и спросила:

— А можно мне?

— Идите сюда, дитя мое, и достаньте листок, — кардинал подвел Кьяру к вазе, в которой лежали скатанные в трубочки листочки бумаги.

Кьяра зажмурилась и достала листок, протянула кардиналу.

— Вопрос: в 1559 году ко двору Филиппа Испанского по рекомендации герцога Альбы прибывает молодая дама, уже прославленная на родине, и вскоре завоевавшая популярность при тамошнем дворе. Чем занималась дама?

Конечно, искусствовед отец Варфоломей, ни секунды не думая, назвал Софронисбу Ангиссолу, вызвал бурю восторгов, криков и аплодисментов, глотнул коньяка и погладил свое объемное пузо.

— Так-то, дети мои, — улыбнулся он двум оставшимся.

— Следующий вопрос для госпожи де Шатийон и господина Дюрана. Детка, вытаскивайте.

Кьяра достала из вазы следующую трубочку.

— Спорим, что ответит принцесса… — услышала Элоиза сзади-сбоку.

Не стала отвлекаться и выяснять, кто это, сосредоточилась на вопросе.

— Так, предыдущий вопрос был о художниках, теперь о книгах. В 1589 году каноник одного французского кафедрального собора издал книгу, которая рассказывала о популярном в то время способе развлекательного времяпровождения. Материал книги представлен в виде диалога мастера и ученика…

— Я знаю, — улыбнулась кардиналу Элоиза. — Или думаю, что знаю. Это «Оркезография»?

— Да, госпожа де Шатийон, это именно «Оркезография». Браво!

Подтверждение кардиналом правильного ответа утонуло в шуме и восторженных воплях. Бернар подошел к Элоизе и поцеловал ей руку.

— Элоиза, это был по праву ваш вопрос, я такого в принципе не знаю. Что за книга-то?