О'Ши первым выскочил в коридор и успел дважды пройтись взад-вперед, прежде чем все остальные покинули помещение. Затем он велел двум судебным приставам войти внутрь и приглядывать за Уэйтсом. После чего дверь закрыли.

- Какого черта, Морис?! - рявкнул О'Ши. - Мы не намерены попусту терять время. Мы тут не затем, чтобы помочь вам выстроить судебную защиту со ссылкой на невменяемость клиента. Мы собрались выслушать добровольное признание убийцы. Это сделка, а не защитный маневр.

Свон вскинул руки ладонями вверх, как бы говоря: «Что я могу поделать?»

- Этот человек явно имеет специфичные проявления, подлежащие рассмотрению в суде, - оправдывался он.

- Чушь! Он хладнокровный убийца и сейчас просто валяет дурака, изображает Ганнибала Лектера. Это не кино, Морис. Это реальность. Вы слышали, что он говорил о Фицпатрике? Его больше волновало, что он опалил волосы у себя на руке, чем муки человека, которому он плюнул огнем в лицо. Вот что я вам скажу: возвращайтесь к клиенту и вправьте ему мозги. Напомните, как обстоят дела, иначе мы выходим из игры, и пусть каждый положится на решение суда.

Босху нравился гнев, звучащий в голосе О'Ши. Ему также нравилась позиция прокурора.

- Посмотрю, что можно сделать, - вздохнул Свон.

Он вернулся в комнату для допросов, а судебные приставы вышли оттуда в коридор, чтобы дать адвокату и его клиенту пообщаться с глазу на глаз. О'Ши продолжал мерить шагами пространство возле комнаты, стараясь успокоиться.

- Сожалею, что так получилось, - сказал он. - Но я не позволю им вертеть ситуацией в своих интересах.

- Именно это они и делают, - заметил Босх. - Уэйтс, во всяком случае.

О'Ши взглянул на него, готовый ринуться в бой:

- Что вы сказали?!

- Я говорю, все мы пляшем здесь вокруг него. Суть в том, что мы изо всех сил стараемся сохранить ему жизнь - по его же собственной просьбе.

О'Ши решительно покачал головой:

- Я не намерен обсуждать с вами этот вопрос, Босх. Решение принято. Если вы сейчас не в одной лодке с нами, то извольте, лифт в конце коридора. Вашу часть допроса проведу я сам. Или это сделает Фредди.

Босх выждал паузу.

- Я не сказал, что не в одной лодке с вами. Я вел дело Жесто и доведу его до конца.

- Отрадно слышать, - с сарказмом отозвался О'Ши. - Жаль, что вы не были столь же разумны тогда, в девяносто третьем.

Босх устремил на него неприязненный взгляд, чувствуя, как его охватывает ярость.

Прокурор подошел к двери и резко постучат. Свон открыл почти сразу.

- Мы готовы продолжить, - объявил он, отступая на шаг, чтобы пропустить людей в комнату.

Когда все вновь заняли свои места и магнитофон включили, Босх подавил злость на О'Ши и вцепился взглядом в Уэйтса. Он повторно задал вопрос:

- Где она?

Уэйтс улыбнулся, чуть устало - подневольный человек, которого заставляют вновь и вновь говорить об одном и том же, - но затем улыбка сменилась самодовольной ухмылкой:

- Там, на горе.

- На какой горе?

- Где конюшни. Там я ее настиг. В тот момент, когда она выходила из машины.

- Она зарыта?

- Да, она зарыта.

- Где именно?

- Мне бы пришлось показать. Я знаю это место, но не смогу описать. Придется показать вам.

- Постарайтесь его описать.

- Участок в лесу, недалеко от парковочной площадки. Входишь в лес, и там есть тропинка, я шел по ней, а потом свернул. Кто мешает вам самим поискать? Может, сразу найдете, а может, не отыщете никогда.

- А по прошествии тринадцати лет вы уверены, что в состоянии показать нам то место?

Уэйтс покачал головой:

- Прошло не тринадцать лет.

Волна ужаса охватила Босха. Мысль, что этот изувер держал девушку в плену, была очень страшной.

- Это не то, что вы подумали, детектив, - сказал Уэйтс.

- Откуда ты знаешь, что я подумал?

- Знаю, и все. Но это не то. Мари лежит зарытая тринадцать лет. Но не тринадцать лет миновало с тех пор, как я последний раз был там. Вот о чем я говорю. Я навещал ее, детектив. Навещал там очень часто. Так что я определенно могу провести вас на место.

Босх замолчал, вынул авторучку и стал делать пометки на внутренней стороне папки с делом Жесто. Это давало ему передышку, чтобы освободиться от подступивших эмоций.

- Вернемся к началу, - произнес он. - Вы знали Мари Жесто до сентября 1993 года?

- Нет, не знал.

- Вы когда-нибудь видели ее до того дня, когда похитили?

- Нет.

- Где и когда вы впервые ее увидели?

- В тот день, в «Мейфэре». Она делала покупки, и я понял, что она как раз моего типа. Я двинулся за ней. Она села в свою машину и поехала вверх по Бичвуд-Каньону. Припарковалась на грунтовой площадке пониже конюшен. Кажется, это место называется Саншайн-Ранч. Вокруг никого не было, поэтому я решил ее захватить.

- Это не было спланировано заранее, до того, как вы встретили Мари Жесто в магазине?

- Нет, я просто пошел туда купить «Гаторад» [Энергетический напиток]. Было жарковато. Я увидел ее и сразу решил, что должен ее захватить. Понимаете, это импульс. Я ничего не мог поделать, детектив.

- Вы приблизились к ней на парковке у конюшен?

- Да. Я подъехал на своем фургоне и остановился рядом с ее автомобилем. Она ничего не заподозрила. Парковка находится ниже по склону, чем Саншайн-Ранч. Вокруг никого не было, никто нас не видел. Идеальная ситуация. Мне будто сам Бог подсказал, что я могу ее заполучить.

- Что вы сделали?

- Я перешел в глубь фургона и открыл раздвижную дверь на другой стороне. С той стороны, где стояла она. У меня был нож. Я соскочил на землю и велел ей залезать внутрь. Она послушалась. С этой малышкой не было никаких хлопот. Все прошло гладко. Простая работа, ей-богу.

Казалось, няня докладывает вернувшимся родителям о поведении ребенка.

- Что потом? - спросил Босх.

- Я попросил ее снять одежду, и она подчинилась. Сказала, что сделает все, что я хочу, лишь бы я не причинил ей зла. Я согласился. Она сложила свои вещички очень аккуратно, словно думала, что ей придется опять надевать их.

Босх потер лоб. Самой трудной частью его работы являлись моменты, когда приходилось общаться с убийцей - воочию из первых рук воспринимать пересечение их страшного, извращенного мира с миром реальности.

- Продолжайте, - велел он.

- Ну, остальное вам известно. Мы позанимались сексом, но в этом она была не ахти. Не умела расслабиться. Поэтому я сделал то, что должен был сделать.

- Что именно?

Уэйтс посмотрел Босху в лицо:

- Я убил ее, детектив. Стиснул руками шею и сжимал все сильнее, наблюдая, как ее взгляд останавливается. Тогда я кончил.

Эти секунды были из тех, когда Босх чувствовал себя неадекватным как детектив, - моменты, когда его ужасала порочность, воплощающаяся в человеческом обличье. Он молча смотрел на Уэйтса, пока не раздался голос О'Ши:

- Так вы занимались сексом с трупом?

- Точно. Пока она была еще теплая. Я всегда говорю: женщина лучше всего, когда уже мертвая, но еще теплая.

Уэйтс кинул взгляд на Райдер, чтобы увидеть ее реакцию. Но Киз оставалась бесстрастной.

- Уэйтс! - крикнул Босх. - Ты ничтожный кусок дерьма!

Уэйтс презрительно фыркнул ему в лицо:

- Если это ваш лучший выпад, детектив Босх, тогда вам придется еще постараться. Потому что дальше для вас пойдет только хуже. Секс - это ничто. Мертвый он или живой, это вещь эфемерная. Но я забрал ее душу, а ее никто никогда не получит от меня обратно.

Босх посмотрел в раскрытый перед ним файл, но не увидел слов, напечатанных в документах.

- Двинемся дальше, - наконец произнес он. - Что вы сделали потом?

- Вычистил фургон. Я всегда держу пластиковые полотнища в задней части пикапа. Я завернул Мари Жесто и подготовил к погребению. Вышел и запер дверь. Одежду я перенес в ее машину. Забрал также ключи. Потом сел в ее автомобиль и отъехал на нем. Я подумал, это наилучший способ сбить полицию со следа.