Когда в дверь неожиданно позвонили, мужчины проявили разную степень волнения, хотя никто из них не сомневался в том, что это полиция. Терри рванулся в туалет и с небольшим опозданием отделался от своего противозаконного имущества, спустив его в канализацию. Дикон распахнул пошире окно на кухне и кинулся искать освежитель воздуха. Барри, наиболее сдержанный из троицы и достаточно трезвомыслящий, включил газ под грязной сковородкой с остатками жира, моментально выдавил туда же пару долек чеснока и принялся резать колечками репчатый лук.

— Я ждал, что они заявятся, — признался он. — Я не прощу себе, если тебя тоже арестуют, Майк. Ты здесь абсолютно не виноват.

Харрисон немного обиделся, когда ему стало понятно, что Дикон не собирается приглашать его в дом, и полицейскому придется выяснять отношения на пороге квартиры.

— Если вы будете вести себя подобным образом, — предупредил он, — я вернусь сюда через полчаса, но у меня уже будет с собой ордер на арест и на вас, и на всю вашу компанию. Так что советую впустить меня. Мне нужно поговорить с Барри, а вы возбуждаете во мне подозрение тем, что не даете пройти и почему-то тянете время. Что, черт побери, творится в этой квартире? Может быть, Барри решил перепихнуться с вашим новым приятелем?

Дикон молча посторонился, давая сержанту пройти.

— По-моему, вам пора в отставку, — наконец, нашелся он. — Даже я не позволил бы себе такую пошлость, хотя, как вам известно, я журналист, — ровным голосом заметил он.

Харрисон посмотрел на него с любопытством:

— Вы дилетант, мистер Дикон. Любой наш салага вас запросто переплюнет.

Запах в квартире стоял отвратительный: смесь подгоревшего жира, лук, чеснок и экзотический аромат лосьона после бритья «Джаз», которым Терри щедро полил диван Майкла. Дверь в кухню была закрыта, а Терри и Гровер молча сидели в гостиной, напряженно созерцая какую-то телевизионную передачу.

Сержант на мгновение задержался в дверях, затем вынул пачку сигарет и предложил Дикону закурить.

— Интересная у вас здесь атмосфера, — мягко заметил он.

Дикон согласно кивнул. Он взял сигарету с чувством облегчения:

— У сержанта Харрисона появилось еще несколько вопросов к Барри, — громко объявил он, обращаясь ко всем присутствующим. — Поэтому мы с Терри, наверное, оставим вас минут на десять.

Харрисон закрыл за собой дверь в квартиру.

— Я бы предпочел провести беседу в вашем присутствии, мистер Дикон. У меня есть вопросы и к вам.

— Но не к Терри? — Дикон вынул из кармана пять фунтов и протянул их парню. — Здесь на углу есть пивнушка. Мы, как только освободимся, присоединимся к тебе.

Но Терри упрямо замотал головой:

— Ни за какие коврижки. А что мне делать, если вы так и не появитесь?

— Это почему же?

Терри подозрительно посмотрел на сержанта:

— Он ведь не развлекаться сюда пришел, Майк. Мне почему-то кажется, что он снова арестует Барри из-за этой миссис Пауэлл. Я угадал, мистер Харрисон?

Сержант неопределенно пожал плечами:

— Мне просто необходимо услышать ответы на мои вопросы. Насколько мне известно, вы не участвуете в этом допросе, поэтому можете уйти или остаться по своему желанию. Мне ваш выбор безразличен.

— А мне нет, — твердо произнес Дикон и достал с полки запасной ключ от квартиры:

— Вот, парень, возьми. Если мы не подойдем к тебе через полчаса, вернешься сюда.

— Нет, — заупрямился Терри. — Я остаюсь с вами. Билли был для меня другом, так же, как ты и Барри, а друзья не уходят, когда кому-то плохо.

— Ну, давайте покончим с этим побыстрее, — нетерпеливо предложил Харрисон, опускаясь в кресло и пристально глядя на Барри:

— Миссис Пауэлл рассказала мне несколько иную историю, мой друг. По ее словам получается, что вы вот уже две недели выслеживаете ее, и теперь она здорово перепугана. Она видела вас по крайней мере два раза и подробно описала вашу одежду вплоть до цвета ботинок. К тому же она отрицает, что кто-то находился у нее в доме прошлой ночью, поэтому она никак не могла заниматься любовью на ковре в два часа. Она требует, чтобы вас задержали, потому что иначе ей страшно находиться в собственном доме. — Он перевел взгляд на Дикона. — Кроме того, она подробно описала и то, как ваш приятель, используя хитрость и силу, проник к ней в дом в четверг ночью и наотрез отказался уходить. Он был пьян, вел себя довольно агрессивно и не мог объяснить, зачем он явился к ней среди ночи. Итак, что, черт возьми, происходит между вами двумя и этой женщиной?

Наступила недолгая пауза.

— Она очень красива, — медленно произнес Дикон, — а я тогда здорово напился. И она теперь рассказывает об этом случае, полагаясь на то, что утром я признался, будто абсолютно ничего не помню. — Майкл подошел к телевизору, выключил его и прислонился к стене неподалеку. — Поначалу действительно она была взволнована, но не потом, когда успела хорошенько позавтракать и выпить несколько чашек кофе. Что касается заявления, будто я проник силой и хитростью в ее жилище, то это, наверное, все же соответствует действительности. Я навалился на ее дверь всей массой, и когда она ее открыла, отделаться от меня становилось уже проблематично. Однако я вел себя отнюдь не агрессивно, и уж если бы она испугалась меня, то что же помешало ей в тот же миг вызвать полицию? Мы немного побеседовали, а потом я просто отключился у нее на диване. Когда утром я проснулся, она угостила меня чашечкой кофе и отправила домой. Между прочим, я извинялся перед ней столько раз, что ее это уже начинало раздражать. Когда же я, на всякий случай, поинтересовался, не напугал ли ее мой ночной визит, она призналась, что вот уже долгое время ничего и никого не боится. — Майкл улыбнулся. — Да, она может обвинить меня только в том, что я явился к ней несколько поздновато, — тут глаза Дикона сузились, — и более ни в чем. Я никогда не становлюсь агрессивным под влиянием алкоголя, сержант. Со мной просто приходится нянчиться, и в этом состоит все неудобство.

— Это верно, — кивнул Терри. — Вчера, когда он нализался, то начал объяснять мне и Барри, как он хочет иметь собственных детей. Он слезами залил весь пол в кабаке.