– Ах да-да, вспомнил! Хорошая девочка. У нас, правда, ничего не вышло – я воспринимал ее, как… ну, как сестру. Она пришла в клуб, когда я играл, слушала меня. Потом мы выпили по паре коктейлей. Ну и что?

– Вы хотя бы изредка смотрите телевизор, читаете газеты?

– Только не тогда, когда у меня есть постоянная ра­бота. А сейчас как раз такой период. Я зацепился в одной группе, и мы выступаем в центре города, в «Им­перии». Последние три недели я тружусь с десяти вече­ра до четырех утра.

– Каждую ночь?

– Нет, пять ночей в неделю. Если я буду играть каждую ночь, то все кишки из себя выдую.

– А как насчет вторника?

– Вторник у меня выходной. Понедельник и втор­ник. – В глазах мужчины появилась тревога. – А в чем, собственно, дело?

– В прошлый вторник вечером Марианна Хоули была убита. У вас есть алиби на этот день? Примерно с девяти вечера до полуночи.

– О, черт! Убита… Господи, твою мать! – Он вско­чил и стал мерить комнату шагами, лавируя между раз­бросанными на полу вещами. – Ах ты, какая жалость! Она была такой милой!

– А вы хотели, чтобы она была… вашей милой? Вашей единственной любовью?

Донни Рэй перестал метаться по комнате и удивлен­но посмотрел на Еву. Она отметила, что он не выглядел ни испуганным, ни разозленным. Он явно сострадал.

– Послушайте, я видел ее всего один раз. Мы не­много выпили, немного поговорили… Я пытался угово­рить ее развлечься, но она была не в настроении. Эта девушка понравилась мне. Она и не могла не понра­виться. – Он поднес пальцы к глазам, потом пригладил ладонями волосы. – Черт, это же было полгода назад, может, даже больше. С тех пор я ее не видел. Что с ней произошло?

– Вечер вторника, Донни Рэй, – напомнила Ева. – Что вы делали в тот день?

– Вторник… – Он потер лицо руками. – Не знаю. Черт, да разве запомнишь?! Наверное, зашел в пару клубов, пошатался по городу… Подождите, дайте поду­мать.

Донни Рэй закрыл глаза и несколько раз глубоко вздохнул.

– Так, во вторник я был у «Сумасшедшего Чарли», слушал выступление новой группы.

– Вы ходили туда один или с кем-нибудь?

– Мы начали вечер целой компанией, но я не знаю, многие ли из нас добрались в итоге до «Сумасшедшего Чарли». Я к тому времени уже прилично набрался.

– Скажите мне, Донни Рэй, для чего вы купили косметический набор «Природное совершенство»? Вы не похожи на мужчин, которые красятся.

– Что? – Он озадаченно посмотрел на Еву и плюх­нулся в кресло. – Что это за хреновина такая – «При­родное совершенство»?

– Вы должны знать. Ведь вы потратили на него целых две тысячи долларов! Это косметика, Донни Рэй, средства ухода за телом.

– Косметика… – Он ерошил свои сальные волосы до тех пор, пока они у него окончательно не встали дыбом. – Ах да, черт! Ну, конечно! Две недели назад был день рождения матери. Я купил эту лабуду ей в по­дарок.

– Не слишком ли много вы потратили на подарок для мамы? – с явным сомнением в голосе спросила Ева и демонстративно обвела взглядом убогую, загаженную комнату.

– Для моей мамы – нет. Она у меня самая лучшая. Мой старик бросил нас, когда я был еще совсем ма­леньким, и мать работала, как ломовая лошадь, – что­бы у меня была крыша над головой, чтобы платить за мои занятия музыкой… – Он мотнул головой в сторону саксофона. – Я зарабатываю хорошие бабки, играя на этой штуковине. Чертовски хорошие. И теперь я откла­дываю на то, чтобы у нее была приличная крыша над головой. Она живет в Коннектикуте. Задрипанный дом в задрипанном районе… А что касается этого… – Он обвел рукой убогую, захламленную комнату. – Так для меня это не имеет никакого значения. Я прихожу сюда только для того, чтобы поспать.

– Вы не возражаете, если я сейчас же позвоню вашей маме и поинтересуюсь, что подарил ей на пос­ледний день рождения ее сынок Донни Рэй?

– Ради бога! – Он указал большим пальцем на те­лефон, стоявший на столике у стены. – Ее номер зало­жен в память. Только, пожалуйста, не говорите ей, что вы – коп. Она очень беспокоится за меня. Скажите лучше, что вы проводите опрос или что-нибудь в этом роде.

– Пибоди, поговорите с мамой Донни Рэя. – Ева отошла в сторону и присела на ручку кресла. – Скажи­те, в фирме «Только для вас» вами занимался Руди?

– Ну, первый раз я говорил именно с ним. У меня сложилось впечатление, что у них там вообще так заве­дено. Это что-то вроде проверки. А потом ко мне при­ставили какого-то остряка-консультанта, который на­чал донимать меня вопросами: как вы любите развле­каться, о чем вы мечтаете, какой ваш любимый цвет? Пришлось даже пройти врача – они хотели убедиться, что во мне не сидит никакая зараза.

– Врач, насколько я понимаю, не обнаружил оста­точных явлений после курения марихуаны?

У Донни Рэя оказалось достаточно совести, чтобы покраснеть и смутиться.

– Нет, я был чист.

– Наверняка ваша мама хотела бы, чтобы вы всегда оставались таковым, – заметила Ева, не удержавшись.

– В подарок на день рождения миссис Майкл полу­чила от сына полный набор косметики и средств ухода за телом «Природное совершенство», – отрапортовала Пибоди и улыбнулась Донни Рэю. – И была просто счастлива.

– Она у меня симпатичная, правда?

– Да, очень.

– Она самая лучшая!

– То же самое она сказала про вас, – кивнула Пи­боди.

– А на Рождество я купил ей бриллиантовые серь­ги. По мне, так это просто висюльки, но ей наверняка понравятся. – В его взгляде, обращенном на Пибоди, появился неподдельный интерес. – Вы когда-нибудь бывали в «Империи»? – обратился он к ней.

– Пока не довелось.

– Обязательно приходите. Вам понравится, как мы играем.

– Может, как-нибудь и загляну. – Пибоди снова улыбнулась, но, перехватив предупреждающий взгляд Евы, закашлялась и сказала: – Благодарю вас за сотрудничество, мистер Майкл.

– Сделайте своей маме подарок, – проговорила Ева, уже направляясь к двери, – разгребите этот бардак и перестаньте баловаться марихуаной.

– Да, конечно, – ответил Донни Рэй и заговорщи­чески подмигнул Пибоди, прежде чем за ними закры­лась дверь.

– Это недопустимо – флиртовать с подозреваемы­ми, сержант Пибоди!

– Ну, какой же он подозреваемый! – с нежностью в голосе произнесла Пибоди и, оглянувшись через пле­чо, добавила: – Наоборот, он очень симпатичный.

– Донни Рэй Майкл остается подозреваемым до тех пор, пока мы не установим его алиби. Кроме того, судя по его квартире, он – настоящая свинья.

– Даже если и так, то он очень симпатичная свинка.

Ева нахмурилась.

– Нам нужно встретиться еще с двумя подозревае­мыми, Пибоди, так что постарайтесь не давать воли своим гормонам.

– Постараюсь, Даллас, постараюсь, – пообещала Пибоди, забираясь в машину. – Но мне так нравится, когда гормоны берут надо мной верх!

Тот факт, что большую часть дня Еве пришлось но­ситься по городу и задавать разным людям бесконечные вопросы, отнюдь не прибавил ей жизнелюбия. Вернув­шись домой, она обнаружила, что Макнаб уже убрался восвояси, не спросив разрешения начальства. Настро­ение Евы ухудшилось еще больше, и она стала мыслен­но перебирать самые страшные казни, которым предаст этого молодчика при следующей их встрече. Молодую жизнь Макнаба спасло только то, что он оставил по­дробный отчет о проделанной работе, записав его на диктофон.

Ева нажала на кнопку воспроизведения, и из дина­мика раздался голос Макнаба: «Лейтенант, я закончил в четыре сорок пять. Подробности – в компьютере. Ду­маю, некоторые вещи из тех, что я накопал, покажутся вам любопытными. В частности, есть кое-что интерес­ное относительно Руди и Пайпер. Все финансы вплоть до последнего пенни объединены и лежат на общем счету. Подробности – также в компьютере».

«Все их финансы объединены? Интересно!» – по­думала Ева. У нее с самого начала сложилось впечатле­ние, что бизнесом целиком и полностью заправляет Руди – при каждой их встрече именно он принимал ре­шения и выдавал требуемую информацию. Из этого сам собой напрашивался вывод, что и деньгами распоряжа­ется он. «Значит, – решила Ева, – главный в этой сладкой парочке – Руди. Он держит в своих руках все: деньги, власть. У него – все возможности. Плюс – до­ступ к любой информации».