Одевшись в форму заключенного, которую мне щедро выдали в зале правосудия, я хотел пойти умыться, но прямо перед дверью в нашу комнату столкнулся с Профом, держащим в руке свёрток.

— Доброе утро, Максим. Как ты себя чувствуешь? Как рана?

— Спасибо, Профессор. Болит, но терпеть можно. Думаю через несколько дней смогу работать. Ничего серьёзного.

— Да? Это хорошо. Я взял на себя инициативу. Вот! Держи! — Проф протянул мне квадратный свёрток. — Здесь новая шахтёрская форма и комплект нательного термобелья. Утром рано проснулся, решил зайти на склад вместо тебя. Сундук был очень "рад" моему визиту и акту на списание. В общем если опустить все ругательства, что прапорщик просил тебе передать, то он просто промолчал.

— Спасибо, Профессор! Я вам очень признателен — искренне поблагодарил я Смирнова. И чего тот шахтёр говорил, что Проф мутный тип. Слегка занудный — может, а так очень даже нормальный человек. Плохого, он мне не делал.

— Ладно. Умывайся и иди в здание администрации. Там тебя уже ждёт начальник для беседы по поводу случившегося. Я ему сдал отчёт о происшествии, но он хочет лично поговорить. Такой уж он человек. — Проф тяжело выдохнул. — после беседы сходишь в столовую. Тебе сейчас есть надо, чтобы скорее поправляться. Удачи, молодой человек. Дела не ждут.

Попрощавшись с Профом, я кинул свёрток с одеждой в шкаф и быстрым шагом направился умываться. Думаю, не стоит заставлять ждать начальника, мужик он суровый, ещё обидеться на меня, а потом проблем не оберешься.

На входе в администрацию меня остановили дежурившие у входа солдаты. Но после сообщения по рации меня сразу впустили и отвели в кабинет начальника.

С первого моего визита к начальнику здесь ничего не изменилось. Все вещи находилось на тех же местах. Только весящая на стене карта пестрела новыми отметками. Сам Алиев сидел в той же позе, как будто и не двигался вообще за всё это время.

— Присаживайся, Максим. Я тебя позвал, что бы поговорить о случившемся в шахте. Расскажи мне всё в мельчайших подробностях.

— Да рассказывать особо нечего. Работал близко к тёмному отнорку, и не услышал приближения паука, я спасся бегством, но он успел меня ударить лапой. Вроде бы, всё.

Алиев наклонил голову набок, и слегка улыбаясь, укоризненно посмотрел мне в глаза. Так обычно смотрят на маленького и миленького котёнка, который нашкодил.

— Максим, как ты думаешь, я бы сидел здесь, если бы не мог отличить правду, ото лжи? Ответ на этот вопрос по-моему очевиден. — Начальник говорил спокойным и добродушным тоном, а на его лице была лёгкая улыбка. Но почему, же мне страшно так, как будто передо мной тот паук из шахты? — Давай поступим следующим образом: Ты перестаёшь мне врать, а я делаю вид, что не слышал твоей лжи? Как тебе такой вариант?

Меня накрыло двойственное чувство. С одной стороны мне было страшно и одновременно стыдно за то, что я соврал. И было ещё третье чувство — любопытство. Последнее победило.

— Это способность такая? Вы проснувшийся? — нечаянно сорвалось у меня в слух, но было поздно.

Алиев согнулся в приступе смеха. Он смеялся весело и искренне. Отсмеявшись и вытерев выступившую из правого глаза слезу, начальник посмотрел на меня и покачал головой.

— Давно я так не смеялся. Хорошо я отвечу тебе на твои вопросы, но сперва ты честно расскажешь, как всё было на самом деле.

И я начал рассказывать более полную версию, но не совсем правдивую. По ней я работал близко к отнорку и услышал шум, взяв прожектор, я пошел посмотреть и на меня напал паук, который не боится света. Я защитился от первой атаки прожектором и начал убегать, но почуяв бесполезность бегства — принял бой. У меня получилось ранить тварь, и пока она приходила в себя я благополучно сбежал.

Когда я дошел до того места, где упомянул про то, что паук не боялся света добродушное лицо начальника сменилось задумчивым.

— Сейчас ты сказал мне правду. Возможно не всю, но большую её часть. И по поводу того, что тварь не боялась света — ты не лгал. И это очень плохо. Я должен буду отправить отчёт в совет федерации о случившемся. Возможно, стоит вновь ввести патрулирование группой зачистки в течение смены и запросить людей для усиления.

Алиев встал и описал круг по кабинету с очень задумчивым видом. Было видно, что ему теперь уже не до меня. На следующем круге он остановился, как будто, вспомнил о чём-то. Подойдя к столу, он наклонился и открыл ящик. Достав оттуда, что-то, он протянул это мне.

— Вот, держи. Это тебе за ценную информацию. — На мою ладонь упало два жетона, а через секунду Алиев полностью разжал руку и из неё выпал третий. — А этот за то, чтобы ты больше не врал. Можешь идти, Максим. У меня благодаря тебе теперь много работы. — В его голосе слышалось лёгкое сожаление.

Я встал и собрался выйти, но остановился. Мой язык, когда ни-будь меня погубит.

— А ответ на вопрос?

— Из головы вылетело. Нет, я не проснувшийся. Просто мне сообщили ещё вчера, и я ездил на шахту, чтобы самому осмотреть место происшествия. Всё указывало на то, что там была борьба. Опять же следы крови в забое, где ты работал. Как то так… — Алиев развёл руки в стороны.

— Понятно. Спасибо за ответ. Я тогда пойду. — я немного расстроился услышав ответ начальника.

— Да, да. Иди в столовую сразу. Уже обед скоро.

Выйдя на улицу, я сразу пошел в столовую. Она была рядом с администрацией. Я пришел уже к концу обеда, и в столовой было всего несколько человек. Взяв поднос со стола, я подошел стойке раздачи, над которой возвышалась мощная фигура Медведя. Он с интересом смотрел на меня.

— Ну, ты даёшь, пацан! Ещё недели тут не провёл, а уже повстречался с пауком и остался жив. Я сразу понял, что это про тебя тут гутарили работяги.

— И не ошибся. Вот такой я везучий.

— Да ладно. Хорошо, что ноги смог унести. Говорят, что тебе сильно досталось.

— Не сильно. Просто царапина. Думаю через три дня смогу работать снова в шахте, а пока — буду слоняться по объекту без дела.

— Можешь и слоняться «без дела» — Выдал немного подумав, Медведь закончив накладывать вкусно пахнущую гречневую кашу с грибами и кусочками мяса.

— А, есть какие, то предложения?

— Есть. Давай ты поешь, а после обсудим. В накладе не останешься.

— Годиться. Делать всё равно нечего.

Взяв свой поднос, я пошел за тот стол, где мы когда-то сидели с Профом и Даней. Мне очень хотелось есть, поэтому я не стал затягивать с приёмом пищи. Да и еда здесь была очень вкусная. Не понимаю, почему в первый день Денис, так не лестно отзывался о местной кухне. Когда переводы кредитов от отца перестали поступать, то нам с сестрой приходилось иногда питаться тем, что по сравнению с этой кашей нельзя назвать пищей. Ей приходилось подрабатывать на рынке и на овощных теплицах, что бы было чем платить за квартиру и поесть. Нам стало проще, когда мне исполнилось четырнадцать, и я мог устроиться на подработку. Что это я о грустном? Пора бы отнести поднос и расспросить Медведя про работу. Главное, что бы никаких сомнительных предприятий. Я и так тут почти «знаменитостью» стал, не хватало теперь влипнуть во что ни будь.

— Спасибо, Медведь за еду! Всё вкусно! Что ты хотел мне предложить?

— Ничего особенного. Мне начальник сказал ревизию на складе продуктов провести, а мой мойщик запил, зараза. И я тут разрываюсь один. Мне до вечера нужно успеть сделать ревизию, приготовить еду и помыть посуду. Там ничего тяжелого, работы часа на три. Думаю, ты справишься, а я тем временем на складе управлюсь. А! Ещё четыре термобокса с едой в мастерские занести, но это потом. Как вернусь, получишь жетон Потратишь его потом у Сундука, либо выходной возьмёшь за него. Предложение хорошее! Сам знаешь, что за один жетон норму целую долбить в шахте надо. Как тебе?

Жетоны я всегда и сам всегда заработаю. А вот упускать шанс наладить с Медведем хорошие отношения ни как нельзя. Я здесь надолго, так что с моей стороны будет полной глупостью расстроить его своим отказом.