Однако теперь помолимся благословенной Матери, чтобы пережить все это!

Пайтан пересек лужайку и вышел на берег озера. Почва опять затряслась; он остановился и поспешно огляделся — не показался ли снова дракон. Но тут колебания утихли, и юный эльф пошел дальше.

Он и сам удивлялся своей отваге. Он хорошо стрелял из самострела, но вряд ли это помогло бы ему при встрече с драконом. Орнова кровь! Что я здесь делаю? Пробираясь сквозь кусты в поисках лучшей точки обзора, он здраво поразмыслил и пришел к выводу, что вела его вовсе не отвага. Скорее это было любопытство. То самое любопытство, которое вечно ввергало его семейство в неприятности.

Кем бы ни был тот, кто бродил у озера, он совершенно озадачил Пайтана. Теперь он увидел, что это был мужчина, который не присутствовал на вечеринке. Он даже не принадлежал к их расе. Это был человек — к тому же пожилой, если судить по его виду: старик с белыми волосами и длинной белой бородой. Одет он был в длинную, мышиного цвета хламиду. На голове у него была коническая измятая шляпа. Кроме того, казалось — и это было самое невероятное, — что он просто-напросто вышел из озера! Стоя у самой кромки воды, забыв об опасности, старик отжимал воду из бороды, разглядывал озеро и бормотал себе под нос.

— Вероятно, какой-то раб, — сказал себе Пайтан. — Заблудился и бродит тут. Понять не могу, зачем кому-то держать такого старого и дряхлого раба. Эй, там! Старик!

Пайтан помянул Орна и стал спускаться вниз.

Старик не обратил на него никакого внимания. Подняв длинный деревянный посох, который явно видал лучшие времена, он начал баламутить им воду!

Казалось, Пайтан видит, как из голубых глубин озера поднимается громадное чешуйчатое тело. Дыхание у него перехватило.

— Нет! Старик! Отец! — закричал он, перейдя на людской язык, на котором он бойко изъяснялся, и припомнив общепринятое людское обращение к старшим. — Отец! Отойди оттуда! Отец!

— Э..? — Старик повернулся, глядя на Пайтана подслеповатыми глазами. — Сынок? Это ты, мой мальчик? — Он бросил посох и раскрыл объятия. — Приди на грудь мою, сынок! Иди к своему папе!

Пайтан попытался затормозить, чтобы не попасть в объятия старика, но поскользнулся на мокрой траве и упал на колени, а старик, раскинув руки, не удержался от толчка на ногах и опрокинулся прямо в озеро с громким всплеском.

Распахнутые челюсти чудовищной твари, притаившейся в воде, хватают их обоих и перекусывают пополам… Пайтан бросился следом за стариком, ухватил его за что-то — не то за бороду, не то за мышиного цвета рукав — и потащил, отплевываясь и отряхиваясь, на берег.

— Чертовски подходящий способ для сына обращаться с престарелым родителем! — Старик свирепо уставился на Пайтана. — Толкать меня в озеро!

— Я не ваш сын, о.., то есть, сэр. Это вышло случайно. — Пайтан упорно тащил старика за собой вверх по склону. — А теперь нам и в самом деле надо убраться отсюда! Там дракон…

Старик остановился как вкопанный. Потеряв равновесие, Пайтан чуть не упал. Он вцепился в тощую руку, чтобы тащить старика дальше, но это было все равно что пытаться сдвинуть с места вортловое дерево.

— Без шляпы не пойду, — заявил старик.

— К Орну твою шляпу! — Пайтан стиснул зубы. Он со страхом оглянулся на озеро, ожидая, что вода в нем вот-вот вспенится. — Ты старый идиот! Там дра…

Он обернулся к старику, ошеломленно уставился на него и в отчаянии воскликнул:

— Твоя шляпа у тебя на голове!

— Не обманывай меня, сынок, — сварливо заявил старик, наклонился, чтобы поднять свой посох, и шляпа съехала ему на глаза. — Боже, я ослеп! — воскликнул он, простирая дрожащие руки вперед.

— Это твоя шляпа! — Пайтан бросился к нему, схватил злосчастную шляпу и сорвал ее с его головы. — Шляпа! Шляпа! — кричал он, размахивая ею перед носом старика.

— Это не моя, — сказал старик, с подозрением глядя на нее. — Ты поменял шляпы. Моя была в куда лучшем состоянии…

— Идем! — воскликнул Пайтан, борясь с безумным желанием расхохотаться.

— Мой посох! — завопил старик, упираясь и отказываясь двигаться.

Пайтан подумал о том, чтобы оставить старика врастать в мох, если ему так хочется, но он не мог спокойно смотреть, как дракон кого-то пожирает — пусть даже человека.

Вернувшись назад, Пайтан поднял посох, вложил в руку старика и стал подталкивать его к дому.

Эльф боялся, что путь назад окажется слишком тяжел для старика — подъем был довольно крут. Пайтан слышал собственное хриплое дыхание, ноги заболели от напряжения.

Но старик оказался невероятно выносливым, он играючи шагал рядом, и его посох оставлял дыры во мху.

— Говорю тебе, я думаю, будто что-то следует за нами! — внезапно воскликнул старик.

— Там? — Пайтан обернулся.

— Где? — Старик взмахнул своим посохом, чуть не ударив им Пайтана. — Я ему покажу, во имя богов…

— Стой! Все в порядке! — Эльф ухватился за беспорядочно маячивший посох.

— Там ничего нет. Я думал, ты сказал.., что-то следует за нами.

— Ну, если это не так, то почему же, ради всего святого, ты заставляешь меня бежать на этот проклятый холм?

— Потому что там дракон — в озе…

— Озеро! — Борода старика взметнулась, кустистые брови встопорщились. — Так вот он где! Он нарочно окунул меня туда!

Старик простер руку по направлению к озеру и потряс кулаком.

— Я попомню тебе, ты, червяк-переросток! Вылезай! Вылезай, чтобы я мог тебя видеть!

Бросив посох, он стал засучивать рукава своей хламиды.

— Я готов. Да, на этот раз я собираюсь наложить такое заклятие, что у тебя глаза повылазят!

— Подожди! — Пайтан почувствовал, что обливается холодным потом. — Ты говоришь, старик, что это твой дракон?

— Мой! Конечно, ты мой, разве нет, ты, скользкий позор рептилий?

— Ты имеешь в виду, что дракон у тебя под контролем? — Пайтану стало легче дышать. — Ты, должно быть, волшебник.

— Я волшебник? — Старик казался чрезвычайно удивленным этой новостью.

— Ты должен быть волшебником, и притом могущественным, чтобы контролировать дракона.

— Ну.., э.., видишь ли, сынок… — Старик стал ерошить бороду в некотором смущении. — Это у нас спорный вопрос — у нас с драконом.

— Какой вопрос? — Желудок Пайтана начал сжиматься.

— Э.., кто кого контролирует. Не то чтобы я как-то сомневался, ты не подумай! Это.., м-м: дракон все время забывает.

Я был прав. Старик свихнулся. У меня на руках чокнутый старик и дракон. Но что, во имя пресвятой Матери Пейтин, этот старый дурак делал у озера?

— Где ты, жаба вытянутая? — продолжал вопить волшебник. — Вылезай! Прятаться бесполезно! Я найду тебя…

Пронзительный вопль прервал его тираду.

— Алеата! — воскликнул Пайтан, повернувшись в сторону холма.

Вопль оборвался.

— Теа, я иду! — Эльф очнулся от столбняка и бросился к дому.

— Эй, сынок! — заорал волшебник ему вслед. — Куда это ты побежал с моей шляпой?

Пайтан присоединился к мужчинам, ведомым лордом Дарндраном, которые бежали на крик.

Обогнув северинтное крыло дома, они вынуждены были резко остановиться. Алеата застыла на крохотном моховом холмике. Перед ней, отрезая путь к экипажу, лежала огромная туша — дракон.

Он был невероятно огромен. Его голова возвышалась над вершиной деревьев. Его тело терялось в темных глубинах джунглей. Крыльев у него не было, потому что всю свою жизнь он провел в нижних ярусах джунглей, скользя среди стволов гигантских деревьев Приана.

Сильные когтистые лапы могли прорваться через самые густые заросли и убить одним ударом. Длинный хвост волочился за ним, когда он продвигался сквозь джунгли, оставляя след, который был хорошо знаком искателям приключений и невероятно пугал их.

Его умные красные глаза были устремлены на женщину.

Дракон не угрожал Алеате, его огромные челюсти были сомкнуты, хотя нижние и верхние клыки торчали из пасти. Красный язык метался за частоколом зубов. Вооруженные мужчины неуверенно смотрели на него, не двигаясь. Алеата стояла очень смирно.