— Да, вернулся. Входите, миссис Мерридью. У меня много молока.

— Он был один? — спросила миссис Мерридью, по-птичьи склонив голову набок.

— О нет! Он привез Дженни Форбс, она у меня погостит.

— Дженни Форбс? Кто она? У нас тут таких фамилий и не водится. По-моему, шотландская. Ах да, ведь это фамилия Ричарда… Какая же я глупая! Совсем безмозглая!

Она родственница?

— Думаю, это подходящее определение, — с привычным спокойствием и терпением ответила Кэролайн, имеющая долгий опыт общения с неуемной соседкой. — Во всяком случае, родня.

— О, просто поразительно!

Они дошли до кухни, находившейся в глубине дома.

— Лично я не была этим поражена. Правда, я не обладаю столь живым воображением, — не удержалась Кэролайн.

К счастью, миссис Мерридью восприняла это замечание как комплимент. Кэролайн не хотелось ее обижать.

Она вообще предпочитала мир. Правда, она чувствовала себя несколько неловко, так как Ричард не раз обвинял ее в том, что она готова платить за мир любую цену. Кэролайн поспешила в кладовую и взяла большой кувшин с молоком.

— Сколько вам? — спросила она. — У меня много молока.

— О, в самом деле?.. А вы знали, что эта девушка приедет?

— Дженни? Видите ли, такая вероятность была всегда.

Это было самое большее, что Кэролайн могла себе позволить в попытке скрыть истину. И все равно ей было неловко хитрить. Ну что же, хотя то, что она сказала, было не совсем правдой, но очень близко к правде. Ричард всегда умел делать сюрпризы.

— Они, вероятно, очень рано выехали, — заметила миссис Мерридью. — Очень рано. Вы даже еще не одеты!

Сама она была одета полностью. Собралась в рекордный срок; седые локоны аккуратно расчесаны, не то что у самой Кэролайн; надела чулки и туфли; придумала историю про Тимми, взяла кувшин для молока — и все это меньше чем за пятнадцать минут! Она, безусловно, молодец. Как ловко управилась!

— Да, — сказала Кэролайн. — Должно быть, я проспала. Мне пора пойти одеться.

— О да, конечно! Ухожу, ухожу!

Однако миссис Мерридью не ушла. Даже не взяла в руки наполненный кувшинчик. Она, наоборот, подошла еще ближе.

— И все же… такой ранний час, — произнесла она доверительным тоном. — Они… они не помолвлены?

У Кэролайн было две возможности: рассмеяться или рассердиться. Кэролайн предпочла первую.

— Не имею ни малейшего представления! — сказала она смеясь. — И мне бы и в голову не пришло их спрашивать!

Миссис Мерридью взяла наконец кувшин с одолженным молоком, но тут же снова поставила его на стол.

— О нет… нет! Я ничего не имела в виду… только… в такой ранний час… Я не могла не удивиться.

— Не думаю, что здесь есть чему удивляться, — сказала Кэролайн. — Но если хотите, мы можем войти в гостиную и спросить, почему они так рано выехали.

Миссис Мерридью поспешно подняла свой кувшинчик.

— О нет!., нет… Конечно нет! Вы очень меня выручили… И Тимми будет весьма благодарен. Больше не смею вас задерживать. Так опрометчиво с моей стороны… и вы, должно быть, хотите одеться…

Кэролайн проводила миссис Мерридью и закрыла за ней дверь. Затем вернулась в гостиную.

Молодые люди стояли у окна, разглядывая яблони и цветы. Когда вошла Кэролайн, они обернулись.

— Это была миссис Мерридью, — сообщила Кэролайн.

— Ну кто же еще! — раздраженно воскликнул Ричард.

— Да, она ужасно назойлива, и мне очень хотелось осадить ее, но это бесполезно. К тому же с соседями всегда приходится ладить. Наверное, миссис Мерридью и сама не подозревает, насколько она иногда навязчива.

Ну а теперь я должна подняться к себе в спальню и наконец одеться. Я долго не задержусь. Дженни, не хотите ли вы подняться вместе со мной? А ты, Ричард, пока поставь машину.

Мэг проснулась первой. Было очень рано, только половина шестого, и она не могла разбудить Джойс — надо было подождать хотя бы до четверти восьмого. Вообще говоря, она не должна была будить ее и в это время, тем более что вчера, после похода к няне, они поздно легли.

Джойс полагалось поспать хотя бы до половины восьмого, но это было слишком! Пятнадцать минут восьмого — и ни минуткой позже. Но можно попробовать что-то предпринять, чтобы Джойс проснулась раньше… Ведь никто не скажет, что это Мэг разбудила сестру, если она просто откроет ящик комода и потом резким толчком задвинет его обратно. Мэг попробовала этот трюк дважды, но Джойс продолжала спать. Это было ужасно досадно!

Вдруг Мэг вспомнила про Дженни. Что, если она тихонько откроет дверь детской, прокрадется к двери Дженни и войдет! А потом залезет в теплую постель Дженни. А Джойс?.. Если, проснувшись, она увидит, что Мэг нет, то здорово разозлится. Ну и поделом! Так ей и надо!

Мэг поднялась с постели, добралась на цыпочках до двери, потом преодолела коридор. Надо быть очень осторожной, пока не окажется в комнате Дженни. Нужно двигаться медленно-медленно, особенно у самой двери Дженни. Это очень трудно, но ничего, она справится с неодолимым желанием пуститься бегом!

Войдя, Мэг остановилась в половине ярда от двери и, очень осторожно закрыла ее, очень старательно, чтобы поплотнее. Мэг была так сосредоточена на двери, что не обратила внимания на кровать. А она была пуста, она была аккуратно застелена: пуховое стеганое одеяло и на нем ситцевое покрывало. Дженни не было… Мэг медленно подошла к кровати и положила руку на синие розы покрывала. Они были совершенно холодные. В кровати не осталось ни капельки тепла. Значит, Дженни встала очень-очень рано.

Мэг испугалась, сама не зная почему. Если бы она знала почему, было бы не так страшно. Она стояла совсем тихо и думала. Сегодня воскресенье. Может быть, Дженни пошла в церковь? Но тут Мэг вспомнила, что она спрашивала у Дженни, пойдет ли она утром в церковь, и Дженни ответила, что рано не пойдет. Может, она передумала и все-таки пошла?

Нет, Дженни не в церкви. Мэг это знала. Ее взгляд упал на часы, стоявшие на каминной полке. Часы были старинные, в коричневом кожаном футляре и показывали половину седьмого. Утренняя служба начиналась не раньше восьми. Мэг проснулась рано, но Дженни, видно, се опередила. Куда же она пошла?

Мэг вдруг охватила дрожь. Она посмотрела на туалетный столик. Расчески и щетки для волос там не было.

Они раньше принадлежали матери Дженни, и на щетке были маленькие буквы "Д" и "X". Расческа же была в серебряной оправе, зато на ней не было инициалов. Мэг заглянула в ящики. Пусто! В отчаянии она продолжала поиски, но ничего не могла найти. Дженни ушла… Не было ни зубной щетки, ни щеточки и ножичка для ногтей… Туфли тоже исчезли.

Искать дальше не было смысла. Дженни ушла… Не сказала, что уходит, даже не попрощалась. Просто ушла, Мэг прокралась обратно в детскую.

Труднее всего переносить то, чего не можешь понять.

Знать почему — первый шаг к утешению. Но Мэг не знала решительно ничего. Ясно было только, что Дженни ушла. Это была для нее трагедия, конец света… Мэг лежала и плакала до тех пор, пока у нее уже не осталось сил и слез.

Дом просыпался медленно. В половине восьмого Картер принесла чай для миссис Форбс. На обратном пути, проходя мимо комнаты девочек, она увидела Мэг, которая стояла босиком на полу и вся дрожала.

— В чем дело, Мэг? Что случилось? — всполошилась Картер. — Джойс заболела?

Мэг затрясла головой. Слезы снова потекли ручьем.

— Нет, не Джойс. Она еще спит. Как она может спать?!

Это Дженни… Она ушла!

От неожиданности Картер рассердилась.

— Мэг, ну что еще за глупости?! А Дженни, между прочим, должна вовремя приходить по утрам в детскую, а то ей попадет от твоей мамы!

Мэг залилась неудержимым плачем.

— Она ушла! О Картер, она ушла! Ушла!

Картер бегом бросилась к комнате Дженни. Тишина и пустота в аккуратно прибранной комнате будто парализовала ее. Все выглядело так, как до прихода Дженни. Теперь это просто комната, а не комната Дженни.