Тело, принадлежавшее ранее зелёному марсианину Ма-Алефа-Аку, потом землянину Ричарду Моро, а теперь управляемое совсем иной, чужой и непреклонной волей, приняло кальмароподобную форму, и мощными гребками щупалец понеслось вниз. В бездну.

Он не знал, сколько времени прошло. Возможно, секунды, может быть часы или годы. У него было странное ощущение, что он прикоснулся к вечности. Если внутри гробницы Рианона времени вообще не было (в обычном смысле), то здесь, в бездне, оно было… но не имело никакого значения. Наверху могут пролететь годы, тысячелетия, миллионы лет… но холод и мрак будут всё так же ждать в спокойствии…

«Нет!»

Его воля словно взорвалась, протестуя против этого лживого ощущения.

Он — Ричард Моро. Он — Мастер. Он — путешественник во времени. Он — эксперт по многомерным пространствам. Он — тот, кто менял тела и внутренние органы, тот кто видел вещи восемью чувствами, кто расставался со своей душой и вновь обрёл её. Его так просто не обманешь.

«Нет! Эта твоя вечность — эфемерна! Твой зов — не более, чем обычная телепатическая атака, просто в красивой обёртке. Твоя глубина — всего лишь дырка от астероидного импакта, которая превратится в грязную канаву всего лишь через миллион лет. Если бы Ореол Рианона дал сбой — здесь бы всё было мертво точно так же, как и на поверхности, вода от сверхсветовой нейтринной волны не защищает, знаешь ли… Да и холодно тут лишь с точки зрения людей, а для меня — раскалённый ад! Так что это не своими глазами я вижу этот мир, не надо мне столь примитивную иллюзию навязывать как высшую истину!»

Он мысленно рванулся прочь, пытаясь сбросить смирительную рубашку чужой иллюзии. На миг темноту пронизали лучи света… и тут же погасли. Мрак навалился на него с новой силой, всеми тысячами тонн давления.

«Не получается изящно одурманить — используешь преимущество в грубой силе, да? Что ж, в эти игры тоже можно играть вдвоём…»

Дж-Онн говорил ему, что в телепатической дуэли сила не имеет никакого значения. Это поединок разумов во всех смыслах. Послав больше энергии, ты можешь сжечь мозг противника, но не подчинить его. Важна не мощность сигнала, важно только его содержание, передаваемые образы, понимание принципов чужого мышления и способность находить в нём слабые стороны. Великий Голос давил белых марсиан, как тараканов, не потому, что мог задействовать больше энергии, а потому, что слияние разумов обеспечивало более гибкое, разностороннее восприятие, многопотоковую обработку данных.

К электромагнитной телепатии то же самое относилось не меньше. Слишком мощный сигнал просто не воспринимался бактериями-симбионтами, превращался в банальную радиопомеху.

Но здесь и сейчас этот принцип был нарушен. После того, как он смог развалить иллюзию, его подавили именно грубой силой. Оппонент не был умнее его, не отличался более ярким воображением — или, возможно, не хотел демонстрировать эти качества. Он просто тупо раздавил слишком упрямого гостя с поверхности. Как давят ногой насекомое.

Это невозможно в сети биопластиковых связок. Это невозможно в паутине электромагнитных волн. Это возможно только в одном континууме. В Эмпирее.

В Жидком Космосе, используя силу мысли и уникальную структуру многомерных молекул, можно собрать энергию и перекачать её в наше пространство.

В Эмпирее сила мысли сама по себе БЫЛА энергией. Как и наоборот — энергия некоторых устройств нашего трёхмерного пространства могла быть превращена там в чистую мысль. Как это возможно? Ну, дайте Ма-Алефа-Аку очень много бумаги и год работы, и он объяснит вам, что информация в физике непосредственно связана с энтропией, а энтропия — с энергией. Достаточно рассмотреть это на примере демона Максвелла. И что при иной конфигурации многомерных бран возможна иная связь между этими тремя величинами.

Нет, законы сохранения при этом не нарушаются — так же, как они не нарушались в процессе рождения Вселенной. Эмпирей сконфигурирован таким образом, что там постоянно идёт процесс инфляции, который в нашей Вселенной закончился через 10^-32 секунды после её рождения. Но идёт не экспоненциально, а линейно, причём в обе стороны, колебательно. Когда он наполняется информацией, то раздувается, как воздушный шарик, когда же информация исчезает — наоборот, сжимается. Полная же его энергия (как и любой вселенной), всегда строго равна нулю.

Но Ричарду сейчас было не до этих нюансов. Его заботили несколько более… сиюминутные вещи. Такие, как выживание, например.

Если «зов» сможет заставить его перестать мыслить — обратно в сознание он уже не придёт. В худшем случае — никогда. В лучшем — опомнится через пару десятилетий, попользованный всеми мыслимыми и немыслимыми способами, и запертый в непроницаемый контейнер — до тех пор, пока снова не понадобится.

Но пока не заставил. Да, лишил всех ощущений, лишил управления телом… но внутри своего мозга Ричард всё ещё оставался хозяином. При том, что мощь неведомого агрессора в Эмпирее превосходила его невероятно, и желание подавить мышление, погрузить в транс, там явно присутствовало.

Но что бы ни предоставило ему отсрочку, вряд ли она окажется долгой.

Думай, Дик, думай! И поживее!

У Эмпирея есть ещё одно очень интересное свойство. Поскольку он реагирует на мысли и чувства, то погружаясь в него, ты не столько обретаешь паранормальные способности, сколько развиваешь нормальные. Твои «сверхъестественные» силы, когда они наконец пробуждаются, становятся продолжением и развитием сил естественных.

Лучший левитатор получится из бывшего лётчика. Лучший пирокинетик — из пожарного или пиротехника. Лучший биомант — из врача.

Именно поэтому зелёные марсиане после «переключения» на Эмпирей почти не почувствовали разницы. Они с рождения привыкли быть телекинетиками, телепатами, метаморфами и летунами. Ничего удивительного, что здесь у них легко получалось то же самое. Механизм изменился, но психическая реальность подстраивалась под их представления о том, как это должно работать.

Возможен, правда, и обратный подход. Если ты чего-то никогда не умел, но достаточно сильно этого желал… Эмпирей полон не только твоих собственных, но и чужих мыслей. Можно собрать их, втянуть в себя, направить. Если ты достаточно сильный псайкер (так называются операторы, имеющие особое сродство с Эмпиреем) — кроме желания ничего не нужно. Стоит только захотеть, и вчерашний трус и пацифист станет великим воином, тупица — гениальным интриганом, скромник — величайшим соблазнителем, лентяй — лучшим в мире работником. Но такое изменение имеет свою цену. Чем больше ты себя изменяешь, тем больше шанс банально свихнуться. Кроме того, не имея опыта, ты не имеешь и представления об опасностях выбранной сферы знания и могущества. Ядерный физик, получивший способности к алхимической трансмутации, не будет превращать водород в железо в десяти метрах от себя. А вот двоечник, пожелавший сотворить себе железный топор…

Во времена Рианона это сделать намного сложнее, чем в эпоху Ма-Алек. За миллиард лет Эмпирей переполнился остаточной информацией, раздулся, как насосавшаяся крови пиявка. Его штормило, его рвало в трёхмерность избыточной энергией. Найти в нём то, что захочешь, совсем не трудно — трудно не пустить в себя при этом что-то лишнее.

Сейчас Эмпирей ещё чист и спокоен, как воды горного озера. По большей части каждый псайкер видел в нём только собственное отражение, ничего больше. Но в принципе — возможно и сейчас, хотя ценой огромных усилий и с использованием древних забытых (и не зря) ритуалов. Последствия — за свой счёт.

Нет уж, спасибо. Мы лучше потихоньку, по старинке, на собственном опыте… зато останемся собой и живыми.

Почему Ричард сейчас вспомнил, что именно рассказывала ему Змея?

Какой «силой» он (а точнее, Алеф) владел в совершенстве ещё до попадания в прошлое?

Правильно. Он был «сейфом». Он привык быть «сейфом». Он много чего боялся, много кого ненавидел, но он всегда был абсолютно, стопроцентно уверен, что ни одна сволочь никогда не сможет влезть в его мозг.