Я замолчал и пригубил рюмку ликера. То легкое опьянение, в котором находился в течение сегодняшнего дня, резко прошло, зато появилось желание жахнуть граненый стакан водки, а ещё лучше неразбавленного спирта, чего у меня очень давно не было. Михаил был прав, всё шло к большой войне, к мировой бойне, где нам хотели отвести ведущую роль.

— А если Вильгельм уговорит вступить в войну на нашей стороне Австро-Венгрию и Италию? — прервал моё молчание вопросом великий князь.

— У Австро-Венгрии и Италии по шесть современных эскадренных броненосцев, плюс на двоих одиннадцать старичков в резерве. Если с их помощью прорваться через Босфор и Дарданеллы в Средиземное море нашей Черноморской эскадре, да Тихоокеанской к этому времени подойти туда же, тогда вырисовывается следующая картина. Четырехединый союз имеет пятьдесят один эскадренный броненосец, плюс семнадцать в резерве. Итого шестьдесят восемь. А Антанта тридцать семь эскадренных броненосцев, плюс три в ремонте и двадцать пять в резерве. Итого шестьдесят пять.

— То есть у нас будет больше броненосцев? — уточнил регент.

— Больше, Михаил Александрович. Только вот Черноморская и Тихоокеанская эскадра смогут прорваться в Средиземное море при определенных обстоятельствах, удачно для нас сложившихся…

— Каких? — вновь перебил меня князь.

— Во-первых, просто замечательно для нас было бы, чтобы турки пропустили нашу Черноморскую эскадру через проливы без боя. У кайзера как бы очень неплохие отношения с султаном. В случае же прорыва, мы можем потерять часть кораблей и оставить Черноморское побережье империи без защиты от тех же турок или англичан. Во-вторых, Дальний Восток и Порт-Артур также нельзя оставлять без морской защиты. Англичане могут легко договориться с американцами. Рузвельта переизбрали на второй срок. Он уже заявил, что больше баллотироваться в президенты не будет, значит, начнет зарабатывать для себя капитал на оставшуюся жизнь. Несмотря на успешную операцию «Грёзы», у всех умерших банкиров остались наследники, которые захотят вернуть деньги, вложенные в Японию. А это лучше делать под стволами корабельных орудий. Так что к раскладу Англо-Французского флота под давлением денежных мешков могут в качестве противников добавиться броненосцы САСШ, которых у них больше десяти, плюс строится новая серия из пяти броненосцев типа «Вирджиния». И эти корабли могут оказаться и в Тихом океане, и в Средиземном море, и в Балтийском море, и не на нашей стороне, и достаточно быстро.

Я замолчал, а в голове всплыла информация из моего прошлого-будущего о кругосветном путешествии шестнадцати эскадренных броненосцев САСШ по приказу Теодора Рузвельта. Сроков точно не помню, но в ближайшие три-четыре года.

— Какой-то не очень оптимистический расклад у вас получается, Тимофей Васильевич. Степан Осипович более позитивен, — задумчиво произнёс Михаил и залпом проглотил остатки мадеры в рюмке, словно это была водка.

— Если речь идет о Тихоокеанской эскадре и готовящемся ударе по четырем броненосцам в Сингапуре, то да, там ситуация более оптимистичная или позитивная. И почти уверен, что британский флот потеряет ещё четыре броненосца с нашими минимальными потерями. Но сложившая ситуация требует, по моему мнению, нахождения Тихоокеанской эскадры там, где она сейчас находится. Именно в Тихом океане. Иначе без неё мы можем потерять Дальний Восток, строящуюся военно-морскую базу на острове Коджедо, Порт-Артур. А Корея, Маньчжурия и Китай нам необходимы, как рынки сбыта. А ещё Корея нам нужна, как источник будущих жен для русских поселенцев. Да и Китай тоже, — я усмехнулся.

— Это ты на Сергея Михайловича намекаешь⁈ — лицо Михаила озарила веселая улыбка. — Вот уж никогда не мог себе представить, что l’oncle так влюбиться в эту корейскую принцессу, что решит жениться на ней. Даже не представляю, как его с ней двор и аристократия примет.

— Нормально примут. Патриарх Романовых — Великий князь Михаил Николаевич дал добро на этот брак. Мэй очень хорошая, умная и красивая женщина. Если бы Вы, Михаил Александрович, знали, как я в неё был влюблен. И как меня её дед обломал, когда рассказал, кто она на самом деле. Казак и принцесса. — Я не заметил, как губы сами собой расползлись в мечтательной улыбке. — А теперь император Коджон свою дочь официально признал и вряд ли откажет в сватовстве Сергею Михайловичу. А там глядишь, и разрешит кореянкам выезжать на заработки в Россию. У нас там теперь тысяч десять-пятнадцать холостяков из отставников образовались, которые решили осесть на Дальнем Востоке, а кто-то и поверстаться в казаки. Хорошую программу генерал Гродеков и адмирал Алексеев разработали для демобилизованных после войны с Японией с выдачей больших наделов земли и финансовой поддержкой.

— Согласен. Дальний Восток и Маньчжурию надо развивать. И с Кореей дружеские отношения поддерживать. Только это теперь вопрос будущего, которое неизвестно будет ли у нас, — князь с каким-то раздражением плеснул в рюмку вина, чётко при этом рассчитав дозу. — Так не хочется большой войны. Как думаешь, Тимофей Васильевич, кайзеру можно верить?

— Вильгельму можно верить только до того момента пока союз с нами ему выгоден, да и то не факт. Какие основные цели ставит перед собой сейчас кайзер в международной политике? — я посмотрел на регента.

— Ему надо решить в свою пользу Марокканский конфликт с Францией и подавить восстание племен в Германской Юго-Западной Африке, которое поддерживает Англия…

— А ещё он считает, что все спорные колониальные вопросы решаются в Европе, — на этот раз уже я перебил регента. — Вспомните, к чему привела франко-прусская война. В её результате образовалась единая Германия, а полученная от Франции контрибуция стала экономическим фундаментом новой империи. Почему бы не повторить подобное через тридцать с небольшим лет?

— В смысле повторить? — удивленно спросил Михаил.

— Разведвозможности в Берлине у меня небольшие, тем не менее, недавно поступила информация, что в Генеральном штабе под руководством его начальника — генерала фон Шлиффена разработан план быстрой войны с Францией. План отводит тридцать девять дней на то, чтобы захватить Париж, и сорок два дня для окончательного принуждения Франции к безоговорочной капитуляции. По расчётам фон Шлиффена, этого времени должно хватить, чтобы не дать Англии перебросить достаточно большой контингент войск на помощь французам. В данный план Германии также входит захват таких нейтральных стран, как Люксембург, Бельгия и Нидерланды.

Широко открытые глаза великого князя показали, насколько он удивлен этой новостью.

— А теперь представьте себе, Михаил Александрович, что Вильгельму с нашей помощью удалось осуществить этот план, за исключением скажем Люксембурга, Бельгии и Нидерландов. Здесь будет против всё мировое сообщество. Но даже такой результат, как полная оккупация Франции, получение доступа до её ресурсов, приведёт к значительно возросшему могущество Второго рейха, — я говорил убежденно, так как перед моими глазами стояли кадры из кинохроники по захвату Франции и того же Люксембурга, с Бельгией и Нидерландами в 1940 году. На всё про всё немцам потребовалось те же сорок два дня.

Я посмотрел на регента, но тот, закрыв глаза, молчал. Чтобы добавить информации для размышления, произнёс:

— А теперь подумайте, что будет делать Вильгельм после захвата Франции, какую страну он захочет оккупировать следующей? Англию или Россию?

— Я бы для начала всё-таки занялся Данией и Норвегией, чтобы обезопасить проход в Балтику, — тихо произнёс великий князь, так и не открыв глаз, после чего замолчал.

Я, воспользовавшись паузой, допил ликер и вновь наполнил рюмку, вспоминая, есть ли в буфете водка и стаканы. Ну, хотя бы коньяк. А знаете почему⁈ Потому что в голове всплыли слова Вильгельма II, произнесённые им после ознакомления с планом Шлиффена в моем прошлом пространственно-временном континууме: «Обед у нас будет в Париже, а ужин в Санкт-Петербурге».

Тогда граф фон Шлиффен разработал план ведения войны против Франции и России, согласно которого за сорок два дня, пока идет мобилизация в Российской империи, наносилось поражение Франции, а затем немецкие войска перебрасывались на восточный фронт, где в генеральной битве разбивали русские войска, захватывая Польшу. Дальше вроде бы планы германского Генерального штаба по захвату российских территорий не шли. Надо было Францию для начала прожевать. Вот, такие воспоминания неожиданно, видимо из-за стресса, промелькнули в голове, пока регент молчал, переваривая полученную информацию.