Я сжала кулаки и подумала про себя: «Оставь Эдика в покое, мымра! Милашка-журналист только мой!»

— Вы здорово вскружили ему голову, — продолжила Дана, и ее слова бальзамом пролились на мою душу. — Мистер Холстон только о вас и говорит, только и интересуется, как у вас дела и что я намерена предпринять в отношении вас. Однако разрешите дать вам совет, мисс Подгорная: в журналистских кругах мистер Холстон известен тем, что меняет подружек с рекордной скоростью.

Ха, нашла чем меня взять! Вот ведь, змея подколодная американская! Теперь я понимаю твой гнусный маневр — стараешься наладить со мной отношения, чтобы очернить Эдика и завладеть им всецело. Даже если Эдик и меняет подружек, как перчатки (хотя кто сейчас носит перчатки… лучше сказать, как нижнее белье, а кстати — я бы полжизни отдала за то, чтобы взглянуть на Эдика в нижнем белье, и всю жизнь — без оного), то это вовсе не значит, что ему удастся избавиться от меня, Марины Подгорной. Я женщина роковая, так моей мамочке сказали еще воспитательницы в детском саду. И не обязательно быть блондинкой под два метра с ногами от ушей, чтобы завладеть Эдиком. Силиконовые красавицы нужны мужчинам исключительно для постели, а такие лапушки, как я, — для того, чтобы на них жениться.

— Однако это дружеское предупреждение, не более, — пояснила Дана.

А я подумала: ну да, ты мне такой же товарищ, как гусь свинье. Однако не стоит злить прокурессу. Поэтому сладенько-наивным тоном (обычно такой я применяла для Леры Свентицкой, когда пыталась уговорить ее отложить поездку в любимую Швейцарию и вместо путешествия завершить к Московской ярмарке новую книгу) поблагодарила ее и спросила:

— Значит, сведения мадам Матильды оказались правдивыми? Там были и попугайчик, и занавеси, и подушки?

— Без комментариев, — уже замкнулась Дана. — Мисс Подгорная, ваш друг мистер Холстон уже ждет вас. Советую вам больше не попадаться мне на глаза. А главное — не начинать самостоятельное расследование.

— О, как можно! Клянусь, что не стану делать ничего подобного! — заверила я прокурессу, умолчав о том, что начинать расследование и не требуется — мы с Эдиком уже давно его начали. Но, судя по всему, советник Хейли мне не поверила. Ничего, ее мнение меня занимает в последнюю очередь.

— Разрешите и мне дать вам совет, — сказала я на прощание. — Мадам Матильда — просто класс. Используйте ее для поимки «Зодиака».

Я прекрасно знала, что Дана Хейли так не поступит, и мой совет был, что называется, вредным, провокационным. Я добивалась как раз того, чтобы она не обращалась к гадалке. Конечно, прокурорша побоится выставить себя на посмешище, привлекая к расследованию эксцентричную гадалку. А вот мы с Эдиком привлечем и оставим Дану Хейли с носом.

Эдик, ждавший в коридоре, бросился ко мне, как глупый щенок кидается к хозяевам, вернувшимся с работы. Правда, Эдик не щенок, а скорее кобель, что не помешает мне укротить его.

На этот раз, по моему предложению, мы спустились вниз не на лифте, а по лестнице. Полицейские не обратили на нас внимания, и когда мы вышли из здания окружной прокуратуры, я разразилась проклятиями в адрес Даны.

— Она всего лишь выполняет свою работу, — сказал Эдик, и я от неожиданности замолчала.

Вот тебе, бабушка, и Юрьев день. Похоже, я слишком понадеялась на собственные чары. Эдик защищает прокурессу! Та его обработала по полной программе, и дурачок в нее втюрился. Или ему нравятся такие вот домины — внешне холодные и неприступные стервы с волосами, собранными в пук, в строгих костюмах и очках в металлической оправе? Одним словом, я должна быть настороже. Как лучше всего выбить из головы мужика мысли о сопернице? Ни в коем случае не поносить ее, а нахваливать, причем до такой степени, пока ему не станет тошно. Попутно надо всячески подчеркивать те ее качества, которые мужика отвращают…

— Конечно, — закивала я, — Дана Хейли далеко пойдет! Не удивлюсь, если она станет окружным прокурором. И даже генеральным — сначала в штате, а потом во всей благословенной Америке. Она сильная женщина, побольше бы таких. Умеет всех в узде держать, никому спуска не дает. Способна всех и сразу приструнить…

Я так старательно превозносила мнимые достоинства Даны Хейли, что Эдик очень быстро потерял к ней интерес. Так-то, советник юстиции! Будешь знать, как разевать свой акулий ротик на моего журналиста! Как и все мужчины, Эдик не любил волевых, чересчур самостоятельных дамочек, а Дана была из подобного разряда. Отчего, спрашивается, Билл Клинтон жену свою постоянно с какими-то грудастыми секретаршами да большеротыми практикантками обманывал? Только потому, что Хилари его слишком уж сильная, а от таких мужики бегут, как черт от ладана. А если Хилари президентшей станет, так он с ней наверняка через какое-то время разведется: зачем ей муж, если имеется «ядерная кнопка»?

После визита в прокуратуру мы с Эдиком подкрепили пошатнувшиеся силы в итальянском ресторане при помощи пиццы, затем мой журналист переговорил по телефону с кем-то из своих информаторов, после чего сообщил:

— Полиция покинула квартиру Кристины Монг. Мы можем туда отправиться.

— А думаешь, надо? — спросила я. Мне было так хорошо рядом с Эдиком — пицца «Четыре сезона», легкое красное вино (для меня, так как он за рулем), сладостные арии из итальянских опер…

— Требуется собрать материал, — уверил меня Эдик, — расспросить соседей. И сделать фотографии.

— Какие фотографии?

— Места преступления, а также всего того, что привиделось мадам Матильде. Это будут документальные подтверждения ее пророческого дара.

— Но чтобы сделать снимки, надо проникнуть в квартиру Кристины, — брякнула я и похолодела. — Эд, ты что, предлагаешь проникнуть туда? Но квартира наверняка опечатана полицией…

— Мы можем разобрать стену соседней квартиры, если ты не хочешь войти через дверь, — улыбнулся Эдик. — Разве тебе самой не интересно знать, говорила ли мадам Матильда правду?

— А твой информатор… — начала я, но Эдик отмахнулся:

— Одно дело слова, и совсем другое — фотографии. Я пытался выведать что-либо у советника Хейли, но она уклонилась от ответа. Что косвенно подтверждает: гадал-ка была права. Но я не хочу подвергать тебя риску, Марина, поэтому если ты предпочтешь остаться в отеле…

— Нет! — прервала его я. — Мы же партнеры, Эд, не забывай!

И мы покинули ресторан, отправились к дому, где обитала Кристина Монг. Уже смеркалось, когда Эдик заглушил мотор автомобиля. Мы оказались возле достаточно уродливого высотного здания, мало чем отличающегося от какой-нибудь московской многоэтажки в спальном районе. Только зеленая трава и кривые пальмы напоминали о том, что дело происходит в Лос-Анджелесе.

Эдик отчего-то взглянул в зеркало заднего вида и кивнул, указывая на черный джип, который притормозил метрах в пятидесяти от нас.

— Я обратил на него внимание, еще когда мы ехали к Дане Хейли. Затем он торчал около ресторана все то время, пока мы там находились, и последовал за нами сюда, к дому стриптизерши.

Джип как джип, в Калифорнии их так же обожают, как и в Москве. Этот, кажется, из дорогих, с тонированными стеклами (ни водителя, ни пассажиров не видно).

— Думаешь, за нами следят? — спросила я. — ФБР? Полиция? Министерство национальной безопасности?

Эдик пожал плечами:

— Да нет же, мы ведь не подозреваемые, никто не станет следить за нами. Но все равно более чем странно.

— Мафия? — продолжила я гадать, и тут душа у меня ушла в пятки. Вдруг меня осенило, и я выпалила: — Это он! «Зодиак»! Господи, он хочет расправиться со мной, я так и знала…

— Кто бы там ни был, я сейчас с ним разберусь. — Эдик вытащил из бардачка небольшой пистолет.

— Прошу, Эд, не надо! — вскрикнула я. Но удержать журналиста было невозможно. Он вышел из салона и направился прямиком к джипу. Однако тот дал задний ход, резко развернулся, сорвался с места и исчез.

— Они тебя испугались! — с гордостью посмотрела я на Эдика, вернувшегося ко мне. — Вернее, он, «Зодиак». Ты успел рассмотреть номер?