- Прощай, - шептала она и ветер уносил её слова. - Прощай, папа.

2

Доминик бежал к воротам, но Гниль не обращала на него внимания, сконцентрировавшись на людях с оружием. Солдатам не хватало патронов. В итоге, их, всё равно, сомнут. Они будут кричать или принимать смерть молча, но, так или иначе, все они станут орудием в руках чего-то неизвестного и ужасного.

Ари сидел там, где Доминик оставил его, опустив лицо в ладони.

- Бежать некуда! Они повсюду, Дом!

- Мы найдем, куда.

- Да, некуда же!

- Есть. Обещаю. - Его голос звучал слишком спокойно даже для него самого. Он догадывался, почему. Люсия была в безопасности - или вот-вот будет - а всё остальное неважно.

- Поверь, Ари.

Они шли по территории базы, стараясь не смотреть туда, где была лаборатория. Он чувствовал запах формальдегида вытекшего из разбитого бака и подумал, что развеется он только через несколько часов. Они шли и перешагивали через многочисленные тела. Слева Доминик заметил останки молодого сержанта Метцгера. Головы у него не было, но, зато, сохранился висевший на шее серебряный крестик. Нашел он и Глёкнера среди полудюжины других тел.

В конце концов, им удалось, таки, найти здание с неповрежденной дверью и Доминик завел приятеля внутрь. Но перед тем как они вошли, из бункера выскользнула тень и заорала прямо им в лицо. Затем она развернулась и скрылась в ночи, не причинив им никакого вреда. В следующий миг, генераторы отключились и вся база окуталась тьмой.

Ари был близок к истерике.

- Не думаю, что смогу...

- Ты только не бросай меня, Ари!

Они зашли внутрь и Доминик запер дверь. Они находились в складском бункере. Совсем одни.

Доминик наощупь шел мимо полок с банками, мимо коробок и мешков, одной рукой держа за руку Ари. На складе, неожиданно, оказалось очень много всего. Доминик подумал о наличии здесь вентиляции, но пришел к выводу, что выбора у них, всё равно, не было. Они останутся здесь.

- Сюда.

Они сели у стены в дальней части бункера. Несмотря на то, что стены были толстые, снаружи до них доносились крики и выстрелы. Ари, практически, потерял рассудок, вздрагивая и шепча что-то себе под нос, каждый раз, когда слышал что-то особенно страшное. Но, вскоре, шум стих.

Во тьме Ари начал причитать.

- Мы должны были знать, - сказал он. - Должны были что-то сделать.

- Через муки, черве боль Зевс ведет людей к уму, К разумению ведет. Неотступно память о страданье по ночам, во сне, щемит сердца, поневоле мудрости уча. Небеса не знают состраданья. Сила - милосердие богов Доминик цитирует отрывок из поэмы древнегреческого поэта и драматурга Эсхила "Агамемнон". Пер. С. Апта..

Ари хмыкнул.

- Это, что стихи? Красиво.

Доминик улыбнулся во тьме, вспоминая беззаботные времена студенчества, когда подобные вещи имели значение.

- Не помню.

- Давай, останемся здесь ненадолго, хорошо?

- Давай, останемся.

Они обнялись в темноте и уснули. Так, держась друг за друга, они и ушли в вечность.

 Побережье Аргентины. Наши дни.

1

Топливо кончилось миль за 30 до берега. В лодке нашлось два весла, одно оказалось почти расколото, но это, хоть что-то. Почти сутки они гребли к берегу, и, наконец, добрались. К этому времени они находились на грани истощения. Они вымотались, обгорели на солнце, хотели пить и есть, но они были живы.

Их не встречала ни береговая охрана, ни спасательные корабли, ни круизные лайнеры. Они прибыли на пустынный берег, почти такой же мертвый, как китобойный причал, от которого отчалили. В другое время белый песок, может, и показался бы красивым, но сейчас он выглядел грязным, полным древесных щепок и костей рыб.

Но всё это не имело никакого значения.

Когда лодка врезалась в берег, Кейт, буквально, перекатилась через борт и закричала от радости. Какое-то время она только и делала, что сгребала в ладони сырой песок и пропускала его сквозь пальцы. ЭйДжей истерично рассмеялся, а затем присоединился к ней, взяв её за руки. Они просидели так довольно долго, пока, наконец, не решили, что нужно вставать и идти.

ЭйДжей достал из кармана связку ключей. На ней был компас. Они плыли на северо-запад и, хоть и не догадывались об этом, они шли к свету. На острове царила ночь, но над материком светило солнце. Когда они причалили, рассветное солнце приветствовало их, будто, старый друг.

По странному совпадению, лодка причалила всего в десяти милях от того места, с которого они отправлялись. Не зная ни местности, ни людей, они решили отправиться на север к старой церкви. Когда они дошли до неё, был уже полдень, а вокруг никого не было. Старый священник исчез, если вообще, когда-либо существовал.

Следующий час они провели, осматривая церковь и близлежащие постройки. В церкви они нашли дыру в полу, которая вела в подвал. Кейт спустилась туда и обнаружила, что вместо оружия "Блэк Шэдоу" он был заполнен консервами и бутылками с водой. Она не знала, заготовил ли всё это Мейсон на случай возвращения, или святой отец обустроил тут подобие бомбоубежища, но ей было плевать.

Они поели бобов, крекеров, консервированных фруктов и копченой говядины, и запили всё это водой "Evian". ЭйДжей нашел упаковку бутылок колы, которые вскрыл открывашкой, прицепленной к той же связке ключей. Кейт подумала, что никогда ещё не пила ничего вкуснее.

Наевшись, они уснули прямо в подвале. Внизу было прохладно, а когда стемнело и холод стал невыносим, они перебрались в хижину, прямо в кровать священника. Поспав, они занялись сексом. Не ради удовольствия, а потому, что хотели избавиться от мыслей обо всём пережитом. Инициатором выступила Кейт, она начала гладить ЭйДжея по лицу, затем шею, а потом набросилась на него, будто он был последним мужчиной на Земле. После всего того, что они видели на острове, наверное, так и было. Они набрасывались друг на друга, катались туда-сюда, царапали и кусали потные тела. Если бы кто-нибудь за ними наблюдал, он мог решить, что они только притворялись, но у них и мысли такой не было.

Когда они закончили, ЭйДжей сел на край кровати, а Кейт положила руки ему на плечи. На его спине она заметила следы ногтей, красные и горячие. Она подумала, что у неё, должно быть, были точно такие же. На шее тоже, наверное, остались отметины, там, где он схватил её за горло, когда кончал.

- Здесь нельзя оставаться, - наконец, сказал он.

- Знаю.

- Когда мы летели сюда, мне показалось, что я видел неподалеку деревню. Доберемся туда, может, найдем телефон.

Мысль казалась здравой, но ещё долго они не могли сдвинуться с места. Она продолжила гладить его по спине, по отметинам, оставленным её собственными ногтями.

- Кейт? - он повернулся к ней и она удивилась, как легко это прозвучало. Если бы она могла, то остановила бы этот момент навечно.

- Да?

- Когда полетишь туда, я полечу с тобой.

- Правда?

- Нельзя биться с ними в одиночку. Я про "Вэлли Ойл". Поэтому я пойду за тобой куда угодно, хочешь ты этого или нет. Мне кажется, что, если я этого не сделаю, тебе никто не поверит.

Она поднялась на кровати и обхватила его руками. Она не знала, имело ли всё это какое-то значение, равно как и не знала, смогла ли быть с ним в нормальной жизни. Но сейчас всё было по-настоящему. Ей нужен был кто-то рядом, когда она вернется в большой мир. Ей казалось, что это нужно было им обоим.

2

Старик вышел из машины прямо под дождь. Сквозь пелену воды виднелась усадьба. Он жутко устал, кости ломило от сырости. Дворецкий Эндрю открыл дверцу машины и он шагнул наружу, ожидая, когда над ним раскроется зонт. Когда этого не произошло, Готфрид спросил, почему.

- Я не взял его, простите, сэр. Прогноз не обещал ничего подобного.