В общем, позвольте представить — Саймон «Призрак» Райли. Урождённый американец, чьи родители бежали с прежней родины и нашли новый дом в Российской Империи. Простолюдин, которого в юном возрасте, из-за проблем с деньгами, родители отдали в орден. Своё прозвище получил после того, как в одиночку, после потери всего отряда, выжил в Аномальной Зоне и принёс Всеволоду голову Архилича. Как он убил эту мразь та ещё загадка, о которой Саймон не рассказывал никому, кроме главы. Но именно после того случая, он носит свою маску и не снимает её. Никогда.
И вот именно этого парня приставили ко мне, как курицу наседку. Он стал моей тенью по приказу Летова и в этот же приказ входило то, что если всё пойдёт по дерьмовому сценарию и я решу их предать, то постараться прирезать меня.
Император толкал народу и воинам вдохновлённую речь о походе в Пустоши и, признаться честно, Люциус умел внушать. Его голос завораживал и побуждал к действию, поэтому многие из бойцов находились в состоянии предвкушения, а их глаза — горели.
— Я уже задолбалась стоять, — проворчала стоявшая сбоку от меня женщина, которая, как и я, находилась за спиной императора на трибуне.
Впрочем, здесь была не только она, Призрак и я, а так же и остальные командиры, которых набралось десять штук, если не считать нас с Саймоном. Каждый командовал своей сотней и эта барышня, лицо которой украшал завидный шрам, была одной из них.
— Предлагаю после всей этой суеты бахнуть по писярику — по-бырику, — задорно ответил ей полноватый мужичок в белоснежной рясе, за спиной которого находился монструозный моргенштерн.
— Иди в зад, Манас, — прошипела женщина. — Что б я ещё раз пила с тобой?!
— Ну и ладно, — беззаботно протянул толстячок и пострелял глазами в поисках новой жертвы. И стоило ему уставиться на меня, как я получил «удовольствие» лицезреть белозубую счастливую улыбку и прищуренные глаза. Вот только он был азиатом и точно не понятно, щурился он или нет.
— Пс-с, парень, как насчёт? — достал он небольшую бутылку и, не обращая внимание на взгляды остальных командиров, а так же — горожан, покачал ей из стороны в сторону.
— Я не пью, — ухмыльнулся я.
— Дык, самое лучшее время, чтобы начать, — крякнул он и, воровато оглядевшись, будто его никто не видит, достал из своей рясы две рюмки. Дунув в них и прогнав несуществующие пылинки, он на удивление ловко налил в тару мутную жидкость и с улыбкой протянул мне. — Сам делал. Отрыжка Дракона называется.
— Не советую, — прозвучал хриплый шепот за спиной. — Это пойло архимагов вырубает в раз.
Серьезно?
Я с сомнением посмотрел на маленькую рюмку в руках улыбающегося толстячка. Если верить проверенной тенденции, то у магов с каждым следующий рангом идёт усиление организма и яды на них влияют очень плохо. А раз алкоголь это тоже своего рода яд и пойло Манаса вырубает архимагов, то его концентрация должна был просто улётной.
Из чего он его делает, чёрт возьми? И как это повиляет на Пожирателя?
С ещё большим сомнениям я взял протянутую рюмаху и поднес её к носу. В голову сразу же ударил запах спирта, замешанный на какие-то травы и хрен его знает что ещё.
Рааст, а меня это не убьёт?
«Не должно.» — неуверенно ответил Владыка Пожирателей, объявившийся сегодняшним утром. — «Кровь Иггдрасиля, что так любят сраные божки, оказывает на Пожирателя влияние, сам проверял, но что будет с этим пойлом, не знаю.»
Ну-с, не попробую, не узнаю. Не хотелось бы конечно бухать на площади, под взглядами кучи народа, но любопытство вынуждало.
Сделав полный вдох, залил в себя это пойло и рот мгновенно обожгло, будто я сожрал солнце. Язык вмиг стал плавиться, как и мягкие ткани рта, а уж когда алкоголь провалился в желудок, произошло полное фиаско.
Одежда на миг зарябила тёмно-красными жгутами, что заставило народ шелохнуться, а из рта вырвалась мощная отрыжка.
Речь императора вмиг стихла и Люциус угрожающе повернул к нам голову, от чего командиры побледнели, Манас крякнул, а я извиняющейся улыбнулся.
Дёрнув уголком губ, император вновь вернулся к своему действу, а я посмотрел на Манаса и услышал от него:
— Ну как? — широко улыбнулся он и потряс бутылкой. — Ещё по писярику — по-бырику?
Ответить я ему не смог. Ноги стали подкашиваться, голова слегка закружилась, а язык онемел!
— Н-ну нихрена ж себе... — нелепо выдал я, покачнувшись. — А-а... Э-эм... Пасиба! — икнул я, поблагодарив Призрака, что удержал меня, подставив руку за спину.
Мужик ничего не ответил и просто кивнул, бросив на меня косой взгляд. Он вообще мало говорил, а если это и происходило, то выдавал либо чёрный юмор, либо что-то дельное.
Мир перед глазами слегка закружился и стал мерцать какими-то разноцветными бликами, а в голове творился настоящий сумбур.
С одной стопки унесло... Что он там, мать его, варит?!
«Похоже, судя по компонентам в твоей крови, он добавляет в дистиллят мускус Виверны, слезу Русалки и ещё десяток разных ингредиентов. Убери из этого напитка спирт и получится гремучая смесь.» — поучительно ответил Рааст. Как-то он подозрительно покладистый стал. Даже обрадовался, когда я ему сообщил, что мы идём за Амарой.
— А я говорил, — вновь хриплый шепот за спиной, на что я махнул рукой и стал слушать речь Люциуса.
— ... Вы, это сила Империи! Вы, её гордость и мощь! Именно вы сделаете то, что не удавалось никому до вас! — воодушевленно распинался император.
Через секунд десять подобных речей мне надоело его слушать и я ушёл в себя. Беспокоился ли я за Амару? Да. Как бы это не звучало, эта дурёха стала мне близким человеком, хоть и знаем мы друг друга всего-ничего. Она сейчас там... В холоде, голоде и опасности в Пустошах, кишащих чудовищами. Лишь то, что кристалл поиска и жизни ещё не потух, внушало веру в то, что она жива. Боюсь, не произойди этого и Люциус не стал бы собирать бойцов, чтобы найти её тело.
Кстати говоря...
Я нелепо повернул голову и посмотрел на небольшой помост импровизированных трибун, где находилась императорская чета. Два старших брата Амары, выделяющихся возрастом и одеждой. Обычные зверолюды, одному из которых навскидку лет тридцать, а другому — двадцать пять. Рядом с ними стояла весьма эффектная женщина в воздушном платье синего цвета. Что примечательно, старшей сестры Амары нигде не было видно, но судя по воспоминаниям стражников, её Высочество Лисара Ор'тас, являлась жрицей бога Войны и отсутствовала в империи.
Признаться честно, я удивился тому, что такие жрицы вообще есть, но Рааст пояснил, что это нормальная практика среди аристократов разных миров. Типа те отдают своего родственника во служение, а бог им помогает. В чём правда заключается эта помощь хрен его знает. Ведь будь это так, то Амару мог вытащить и этот самый бог, разве нет?
«Им насрать на проблемы смертных, дурья твоя башка!» — рыкнул Рааст, а я поморщился от головной боли. — «Их заботит только своя задница, власть и вера! Всё!»
Но разве бездействие в проблемах смертных не лишает их этой самой веры?
«Вера одного — ничто! Вера большинства — всё! Риск помощи и последующая награда должны быть соизмеримы! Не помоги Кха'стир Амаре и что?! Ничего не измениться! Вера в него этих... кусов мяса абсолютна!»
И Люциус не сможет на это как-то повлиять? Что-то не верится мне...
«Может, но кто ему позволит? Он пешка в игре богов, куча ты навоза! Включи верхнюю голову и подумать ею хоть раз, а то с твоей кошкой, ты только нижней соображаешь!» — рыкнул он.
И да, было от чего. После возращения Рааста, у нас произошёл лютый конфликт. Поначалу, как я и сказал, он обрадовался тому, что мы идём в Пустоши, но стоило мне начать грузить его вопросами касательно Урболга, то обозлился и стал идти в агрессию. Эпилогом этой истории стало то, что меня обматерили по матери, а я послал его в зад далеко и надолго, сказав, что он больше не получит никакой нормальной жратвы. Впрочем, наша война так же быстро закончилась, как и началась, стоило увидеть принесённый завтрак.
