Если уникальность Немейского льва сомнительна, необычность его сестренки, Лернейской гидры, и следующей жертвы Геракла (как его должна была, и за дело, ненавидеть Ехидна!) сомнению не подлежит, хотя число ее голов в разных источниках указывается разное, и неудивительно: чтобы остаться в живых, приходилось считать издали. Разночтения велики — от девяти до ста. Важно то, что одна из голов была бессмертна.

Лернейская гидра поселилась в болоте у города Лерна, причем для безопасности отыскала пещеру. Пища всегда под рукой — почему — то пастухи, хотя и знали об опасности, все время пасли скот именно на краю болота.

Если не считать голов, то гидра ближе всего к дракону: и хвост такой же, и тело в медной чешуе, но главное — на месте срубленной головы тут же вырастало две новых. А если долго рубить, то число их может перевалить за тысячу.

По — видимому, так и происходило. Геракл рубил не один час. За это время его племянник Иолай, которого взяли с собой, чтобы привыкал к богатырской жизни, для начала в качестве возничего, встревожился за судьбу дяди и прибежал на болото. Он увидел страшную картину: под ногами Геракла сотни голов гидры, которая обвила дядю хвостом и старается его свалить, Тот не сдается, машет палицей, а голов уже не сто — куда больше! Увидев Иолая, Геракл взмолился:

— Придумай что — нибудь, я бессилен!

Иолай был отроком сообразительным — побежал в рощу и поджег ее. Затем стал вырывать из земли горящие стволы и с ними, как с факелами, побежал обратно.

На этот раз он увидел, что положение дяди ухудшилось. Из болота выполз друг гидры — исполинский рак — и вцепился в ноту Гераклу. Закачался дядя, вот — вот упадет…

И тогда на помощь пришел подросток Иолай. Он убил рака, потом стал горящими стволами прижигать гидре шеи. Как срубит дядя голову — Иолай сразу прижигает. Как он догадался, что на прижженной шее голова не растет, неизвестно, но догадался. Теперь дело пошло быстрее. Правда, пришлось сжечь всю рощу и набегаться, ведь Иолай прижег больше двухсот шей!

Наконец родственники снесли бессмертную голову — Гидра упала замертво, а бессмертную голову закопали глубоко в землю.

Судьба двух последних детей Ехидны была не столь ужасна, хотя и тут без Геракла не обошлось.

Но прежде Геракл столкнулся с некоторыми фантастическими существами, не имевшими отношения к Ехидне.

В третьем подвиге по приказу трусливого Эврисфея Гераклу предстояло перебить стимфалийских птиц. Жили эти птицы у города Стимфала, гонялись за скотом и обывателями, рвали их медными когтями. Основная сила этих птиц была заключена в медных перьях с заостренными основаниями. Если жертва вырывалась из когтей, то птица взмывала вверх и роняла перья, и они, набирая скорость и самонаводясь, как нынешние «стингеры», подлетали к жертве и пронзали ее.

Гераклу удалось частично их перестрелять и отогнать за тридевять земель.

Объекты последующих подвигов Геракла — керинейская лань, эриманфский кабан и кони Авгия — не заслуживают включения в наш бестиарий, потому что ничем, кроме размеров и некоторых деталей, от обычных ланей и кабанов не отличались (у лани были золотые рога и медные копыта, а кабан нападал на людей и разрывал их клыками).

Быки Авгия, чей скотный двор чистил Геракл, отличались лишь мастью: двести быков были ярко — пурпурными, остальные — белыми.

В седьмом подвиге действует критский бык, удивлявший талантом пловца. Геракл верхом на нем приплыл с Крита в Грецию.

Участники восьмого подвига Геракла — кони Диомеда — необычны потому, что были — хищными. Диомед кормил их мясом чужеземцев и, наверное, не знал, что ни зубы, ни желудок лошади к хищному образу жизни не пригодны.

В десятом подвиге Геракл занимался поисками коров Гериона. Коровы были самые обыкновенные, а вот пес Орфо, который их плохо охранял от Геракла и погиб на посту, был двухголовым. Правда, сам хозяин стада Герион обскакал пса — у него было три головы, шесть рук и шесть ног, так что Гераклу пришлось потрудиться, чтобы убить Гериона. Но оказалось, что трудней перегнать стадо заказчику, чем отвоевать. То коровы разбегутся, то какой — нибудь местный царь утащит корову, и его приходится убивать…

Удивительный человек этот любимец поэтов Геракл. Прямо какая — то машина для убийства. Интересно, что друзей (не говоря уж о случайных прохожих) он уничтожал чаще, чем врагов, наверное, потому, что они не сопротивлялись. По натуре это был, скорее всего, исполнительный унтер: «Приказали, отключаю разум и начинаю исполнять приказ без участия в том головы!»

В чем — то он — предшественник известного фашистского палача Эйхмана, который на процессе доказывал, будто не совершил никакого преступления, потому что только исполнял приказы. Правда, Эйхмана потом все же повесили. Геракла воспевают и поныне.

В одиннадцатом подвиге Геракл вновь столкнулся с отпрыском Ехидны.

— Только не это! — воскликнула мать.

И тогда, посоветовавшись с богами, Эврисфей велел Гераклу стража подземного царства Кербера (Цербера) не убивать, а только привести на показ.

Кербера Геракл получил, можно сказать, с согласия его хозяина — бога Аида и привел к Эврисфею.

Перед ним стояла большая собака о трех головах. Еще одной головой, драконьей, завершался его хвост, что и дает основание включить пса в бестиарий.

При виде Кербера Эврисфей так испугался, что велел немедленно вернуть собаку на место, что Геракл и сделал, быстро и послушно.

Остается еще одно чадо Ехидны — Сфинкс. Этот ребенок был исключением в семействе. С Гераклом он не встретился, и, честно говоря, неизвестно, кому из них повезло. Ведь Сфинкс (я не понимаю, почему он — существо мужского рода, если это — женщина с телом крылатого льва) сидел на скале возле города Фивы и уничтожал тех путников, которые не могли разгадать загадку: «Что ходит утром на четырех, в полдень на двух, а вечером на трех?» Он их душил в когтистых объятиях. Недаром имя это переводится с греческого как «сжиматель».

Греки утверждают, что никто не мог отгадать этой загадки, и всех Сфинкс уничтожал (уничтожала), пока царь Эдип не догадался, что это — человек, в старости опирающийся на трость. Видно, греки не умели разгадывать, у нас бы и школьник догадался.

— Не может быть! — закричал в отчаянии Сфинкс, который был убежден (убеждена), что ему до конца жизни обеспечена дармовая человечина. С этим криком он кинулся с обрыва и погиб. И крылья не помогли!

Хотя крылья у Сфинкса вторичны. В Древнем Египте, откуда греки Сфинкса заимствовали, никаких крыльев и женских половых признаков у него нет. Может, поэтому он ими не сумел воспользоваться!

Больше у Ехидны детей не было. После встреч с Гераклом и Эдипом остался в живых лишь Кербер, но и с ним мать смогла бы встретиться лишь после смерти, ведь он работал на том свете.

Что касается Геракла, то он после двенадцатого подвига недолго пользовался волей, так как убил несколько человек, включая своего друга Ифита и невинного мальчика Эвнома. За эти «подвиги» боги снова отправили Геракла в рабство к лидийской царице Омфале, где подвиги свои он продолжал, но странных чудовищ более не встречал.

Мы же завершаем этим краткое исследование истории Ехидны и ее потомков.

Василиск — чудовище, которое развивалось на глазах у грамотного человечества, но то даже не догадывается, как оно выглядело. Само слово — василиск — знакомо, пожалуй, всем.

Расцвет славы василиска приходится на Средневековье, когда люди утеряли склонность к скепсису, свойственному римлянам, и ударились в безграничную доверчивость, с которой может сравниться лишь легковерие моих сегодняшних соотечественников, готовых раскачиваться под заклинания любого шарлатана.