– Хватит.

Золотое трио плотно прикрывают детей Власовых. Сами Власовы стоят позади Василисы, если что-то произойдёт, все готовы действовать.

– Тебе ясно дали понять, проваливай. – Настя появляется как нельзя вовремя. – Даже не знала, что ты жива, сука ты старая, готова не видеть тебя ещё пару сотен лет.

– Я тоже рада встрече. – Кивает Света.

Магиня внешне не выдаёт своего напряжения, но от концентрации магии даже Суори убрались подальше.

– Довольно!

Вся магия будто разом испаряется, пространство замирает, даже звуки растягиваются во времени.

– Лара… – Выдыхает Настя. – Ты вовремя.

– Уходи!

Лара поднимает руку, на ней тут же формируется диск молний, блестящий и угрожающий, он увеличивается с каждой секундой.

– Ладно, ладно! Ухожу… – Света машет рукой и разворачивается как ни в чём не бывало, бурча себе под нос. – Ну, Фонвизин, ты теперь век не расплатишься. Хочу чтобы они были одной командой, взбодри их там… Тьфу… Позор на мою седую голову.

Снова темнота.

Последнее что помню, то как ложился спать. Снова тот же мелькающий на периферии зрения свет, снова я за ним бегу, кручусь словно заводной.

Свет сливается в одну сплошную полосу, проступает картинка.

Балл.

Я помню этот балл, один из тех, когда я ещё не знал ничего о будущем, был простым и беззаботным прожигателем жизни.

В резиденции императора собралась вся Московская знать.

Какое непривычное чувство, ни одного синекожего лица, кругом одни люди.

В те времена мир застыл в ожидании грозы, но жизни требовалось придумать что-то похлеще иномирного вторжения, чтобы все эти люди восприняли происходящее всерьёз.

Да, я плохо отношусь к власти, этого уже не изменить, они все напыщенные индюки, которые озабочены лишь благосостоянием своего рода и чередой предков, которые годами подбираются всё ближе и ближе к трону. Чтобы в итоге поцеловать венценосный зад Леонида.

Мне шестнадцать, я стою у колонны и смотрю на вальсирующие пары.

Где-то на другом конце зала Света с родными, мой отец разговаривает о чём-то с императором, они стоят в стороне на небольшом возвышение, а туча чинуш рангом пониже облизываются у шведского стола, делая вид, что им не интересно, чем Фонвизины в очередной раз заслужили внимание.

Теперь, смотря на это со стороны, я не могу сказать, что испытываю к знати старой Москвы большее отвращение чем к Суори. Люди другие… Человечнее, что ли…

Музыка набирает обороты, а я скольжу по залу призраком, просачиваясь сквозь людей, столы, колонны.

Что это? Снова реальность в которой меня выкинуло в прошлое, как в тот раз, когда я был истощён и ранен после схватки с акулой. Но тогда где двойник? Если я не ошибаюсь, перемещения завязаны на него, он должен появиться с минуты на минуту.

Все вокруг уже трупы, просто не знают этого.

– Отпусти.

Что? Кто это…

Голос доносится сзади. Я оборачиваюсь, но никого не вижу.

– Отпусти… Ты не поможешь им….

Теперь слышу фразу отовсюду. Только сейчас понимаю, что голос детский. Он говорит, а затем смеётся, быстро перемещаясь.

Кручу головой, пытаясь поймать источник звука. А затем вижу его. Он стоит между танцующих пар, они его не видят, продолжая кружить, а он стоит и смотрит на меня.

Всё вокруг замедляется.

– Смотри! – Второй двойник, только десятилетнего возраста кивает в сторону.

Смотрю, стараясь не выпускать из поля зрения непонятное существо.

Там среди пар, я шестнадцатилетний и Света стоим друг напротив друга, держась за руки.

Я помню это момент, мы тогда поговорили впервые за долгие месяцы. Сейчас будет танец, пожалуй последний мой танец с ней, тогда я уже решил, что это конец.

– Каждое твоё действие меняет реальность. – Мальчик уже рядом, перемещение заставляет меня отшатнуться, он бездействует, просто завороженно смотрит на нас со Светой. – Особо сильные создают новую реальность.

– Это сильное действие? – Новый источник информации весьма разговорчив, почему бы не воспользоваться им.

– А это ты мне должен сказать, почему мы тут? – Хмурится мальчуган и смотрит на меня.

По несуществующей спине пробегает табун мурашек. На меня смотрит точная копия, более того, это я сам.

– Что происходит, зачем ты помогаешь мне?

– Я это ты, а ты это я. – Отвечает он туманно.

– Тогда кто этот другой, который меня убил?

– Он тоже ты, но ты не он.

Рычу от бессилия, хочется поднять маленького засранца и хорошенько встряхнуть.

– Когда-то, тебе пришлось разделить свою душу, ты стал жестоким, но это была необходимость. Ты породил его, поэтому тебе с ним остаётся только жить.

– И что? Я буду постоянно перемещаться в разные участки своего прошлого?

– Да, пока он не придёт. – Мальчик не отрывает взгляд от танцующей пары.

– Куда не придёт? Куда он должен прийти?

– Он ищет тебя, он идёт, осталось мало времени. Скоро последняя реальность будет уничтожена и останется всего две. Тогда всё и решиться, та что не будет разрушена, станет главной. – Мальчик наконец-то отводит взгляд от Светы, смотря прямо мне в глаза. – А теперь тебе пора. Просыпайся!

Крик режет уши, переходит на ультразвук.

Двери тронного зала распахиваются, в арке стоит закованный в доспехи воин.

Я шестнадцатилетний напуган, прикрываю Свету своим телом.

– Просыпайся!

Смотрю, жадно впитывая черты лица и элементы брони двойника. Держусь за реальность всеми силами, но мальчик выталкивает меня. Он подходит ко мне и бьёт в грудь маленьким кулачком, раз, два, три.

– Просыпайся! Просыпайся! Просыпайся!

Вдыхаю полной грудью, сажусь.

– Проснулся! – Шепчет женский голос.

Рядом с кроватью испуганная Мэл.

Грудь адски болит, стягиваю одеяло, посередине гнездится огромный синяк.

– Эти кошмары однажды меня доконают. – Падаю обратно в кровать.

– Работаем девушки, работаем! – Пробежал мимо довольный Фелекс.

Мэл и Синтия еле разогнули спины, вставая с колен.

Лучница в отличии от подруги удерживалась от того, чтобы не высказать наглому лидеру, всё до последнего слова.

С самого детства Мэл жила в лесу с отцом и бабушкой.

Мама умерла на родильном столе, отец забрал тронувшуюся умом от горя бабушку и чудом выжившего ребёнка, после чего забрался в такую глушь, что Мэл давалась диву, как смогла там выжить.

Домик посреди леса, небольшой огород и бескрайняя тайга.

Леса Сибири не оставляли равнодушным никого, но это лишь обманчивая внешность. На самом деле лес живее и опаснее, чем на картинах вдохновлённых художников.

Дикие звери, климат, непогода, много факторов, готовых отнять твою жизнь.

Сейчас Мэл будто вернулась домой, намного южнее и без вечно мешающих смотреть на небо крон деревьев. Девушка улыбнулась, со смехом смотря, как подруга сверлит взглядом удаляющегося парня.

– Мы что, рабы?! – Воскликнула Синтия, стоило Фелексу удалиться. – Почему мы вот уже неделю вкалываем будто проклятые, а этот наглец гуляет по пляжу и изредка проверяет работу. Это несправедливо.

– Ты думаешь? – Усмехнулась Мэл, давая подруге выговорится. – Прекрати жаловаться, тебе не идёт. Лучше расскажи, чего ты к нему прицепилась?

– Правда не идёт? – Переспросила Синтия, озабоченно крутя головой в поисках зеркала.

– Кривда! – Засмеялась Мэл. – А ещё тебе не идёт строить из себя дурочку.

– Да знаю я, – вздохнула Синтия. – Но именно такие парням и нравятся, дуры набитые.

– Тут ты права. – Согласилась Мэл.

– Тебе откуда знать? У тебя никогда не было отношений. – Язвительно передёрнула блондинка.

– А у тебя чувства такта. Но я же не напоминаю тебе об этом без причины!

Синтия задумалась, снова опускаясь на колени и продолжая укладывать семена моркови в землю.

– Извини…

– Проехали. – Буркнула Мэл.