— Капитан! — один из офицеров рванулся вперед. — Капитан… Он повернул рукоятку. Он хочет покинуть корабль. Никто из нас не знает, что заключается в его механизмах.

Лейрд выхватил пистолет из кобуры Джоаны и выстрелил в него. Второй не успел схватиться за оружие, пистолет Лейрда сверкнул вновь. Он кулаком ударил Джоану под подбородок и подхватил ее на руки. Скорее, скорее в катер.

В коридоре, ведущем к катеру, стояла стража.

— Что с ней? — спросил старший.

— Ей плохо… Радиация от машин… Ее нужно срочно доставить в госпиталь, — отвечал Лейрд.

Они в раздумье отступили, и он проскользнул в катер.

— Нам нужно ехать с вами? — спросил охранник.

— Нет, — Лейрд уже ощущал головокружение. Радиация начинала действовать, смерть приближалась неотвратимо…

— Нет… — он ударил кулаком в лицо не отстававшего от них джаньярда, захлопнул люк и упал в кресло пилота.

Мотор взревел, пробудившись. Кулаки и приклады барабанили в люк. Он почувствовал приступ рвоты.

О, Джоана, как это подействует на тебя…

Он включил скорость. Ускорение вдавило его в кресло.

На экране он увидел яркую вспышку: гигантские орудия Ввирдды открыли огонь.

Мой стакан давно был пуст. Я попросил наполнить его и сидел, невольно гадая, какова доля правды в этой сказке.

— В той исторической науке, которую мы изучали, — размышлял я вслух, — существует мнение, что какая-то глобальная катастрофа уничтожила главный флот Джаньи. Это изменило ход войны. Примерно через год Солнце победило. Значит, это сделали вы?

— Выходит, так. Некоторым образом я. Или Дариеш. Мы действовали как один. Он не враг себе. В тот момент, когда он увидел, что я готов умереть, но не сдался, он перешел на мою сторону.

— Слушайте, а почему об этом не говорят? Почему вы ничего не рассказали? Можно было восстановить машины…

Грубое, обветренное лицо Лейрда исказила мрачная усмешка.

— Можно было… Но земная цивилизация не готова использовать эти машины. Даже Ввирдда была не готова, а Земле до Ввирдды — миллион лет. Кроме того, в нашем договоре оговаривалось…

— В договоре?

— Конечно. Ведь Дариеш и я все еще существовали вместе. Жизнь под постоянным подозрением взаимного предательства невыносима. Ведь приходилось бы не доверять собственному мозгу. Мы заключили соглашение на пути к Солнцу. А летели мы долго. Мы использовали ввирдданианские методы аутогипноза, чтобы убедиться, что договор не будет нарушаться

Он печально глянул на лунное небо.

— Вот почему я считаю, что тот джинн из бутылки убил меня. Две личности неизбежно слились, стали одной. Естественно, новая личность большей частью Дариеш, чем Лейрд.

О, это не страшно! — добавил он. — Мы хорошо помним свою жизнь, когда были еще разделены. Мы учитываем особенности каждого «я». В сущности жизнь землянина была так бедна возможностями, ограниченна, что жалеть о ней нечего. Но иногда его «я» прорывается. Хочется поговорить. Тогда я выбираю такого человека, который заведомо мне не поверит и не сможет никак использовать мой рассказ.

— Почему вы ушли в Поиск? — осторожно поинтересовался я.

— Мне хотелось как следует изучить Вселенную, прежде чем заниматься ее преобразсзанием. Дариеш хочет сам сориентироваться, собрать побольше данных, чтобы не ошибиться в принятии решения. Когда мы перейдем в новое тело — бессмертное, — у нас будет куча работы: переделывать Галактику в лучших ввирдданианских традициях. Для этого потребуются тысячелетия, но время у нас будет! — он провел рукой по коротко остриженным волосам. — У Лейрда тоже было условие. Он требовал, чтобы мы жили нормальной человеческой жизнью, пока его тело не будет слишком старым. Вот… — он пожал плечами, — так мы и живем.

Он посидел еще немного. Мы больше не разговаривали. Он встал.

— Простите, — сказал он. — Вон моя жена идет. Спасибо за компанию.

Я смотрел, как он идет навстречу высокой красивой женщине. У нее были удивительна рыжие волосы.

Донесся его голос.

— Наконец-то, Джоана.

Они рука об руку вышли из зала. Они ничем не отличались от других людей.

Я подумал о том, что у него, может быть, припасены для нас еще какие-нибудь небылицы…

Раздался мелодичный звон колокольчика, а затем бесцветный голос робота, шефа дипломатического протокола, объявил:

— Его Превосходительство Валка Вахино, Чрезвычайный и Полномочный Посол Планетарной Лиги Кундалоа в Соединенных Республиках Солнца!

Представители Земли вежливо встали. Несмотря на неблагоприятные условия: большую гравитацию и сухой, холодный воздух, посол двигался с врожденной грацией, вызывая у людей удивление исключительной красотой его расы.

Эта красота была совершенно человеческой, поскольку физически, да и умственно жители Кундалоа были близки и людям, а незначительные отличия — капелька экзотики — только добавляли им прелести. При этом люди чувствовали, что эта раса все-таки не совсем чужая.

Ральф Дэлтон внимательно присмотрелся к послу. Валка Вахино был идеальным представителем своего народа, гуманоидный млекопитающий, двуногий, с мужественным лицом, высокими скулами и темными глазами. Изящный, чуть ниже ростом, чем земляне, он двигался быстро и бесшумно. Длинные сапфировые волосы спускались до плеч, открывая высокий лоб и создавая приятный контраст с темно-золотистой кожей. Посол был одет в древний костюм лауджов с Кундалоа — сверкающую серебристую тунику и пурпурный плащ, покрытый, словно роем звезд, металлической вышивкой, на ногах — мягкие позолоченные сапоги. В узкой шестипалой руке он сжимал богато украшенный жезл знак своего ранга, который одновременно служил верительной грамотой.

Он поклонился уважительно, но без всякого подобострастия, и бегло заговорил на земном языке с легким певучим акцентом.

— Мир вашим домам! Великий Дом Кундалоа шлет привет и наилучшие пожелания братьям Республик Солнца. Уверения в дружбе привез вам посланник Великого Дома Валка Вахино.

— Премьер Соединенных Республик Солнца Ральф Дэлтон от имени всех народов Солнечной Системы приветствует и поздравляет посланника Великого Дома Валка Вахино и выражает глубокую дружбу Планетарной Лиге Кундалоа.

Затем Дэлтон представил собравшихся: министров, технических советников, представителей штабов; в этом зале собралась правящая элита Солнечной Системы.

— Начинаем конференцию, — продолжал Дэлтон, — по поводу предложений, сделанных нами Великому Дому Кундалоа. Конференция транслируется по телевидению, и решение будет принято на основании наших бесед.

— Понимаю. Это очень хорошая мысль, — ответил Вахино. Он подождал, пока все сели, потом занял свое место.

Воцарилось молчание. Всеобщее внимание было приковано теперь к большим настенным часам, Вахино, прибыл точно в назначенное время, а вот Скорроган со Сконтара запаздывал. «Невежа», — подумал Дэлтон. Впрочем, сконтариане известны дурными манерами в отличие от кундалоанцев, чья деликатность вошла в поговорку, но при этом вовсе не означала слабости.

Начался выжидательный разговор, обычный в таких обстоятельствах. Оказалось, что Вахино не раз бывал в Солнечной Системе, особенно в последнее время. Ничего удивительного, если вспомнить тесные экономические связи обеих планет. В университетах Земли обучалось множество кундалоанских студентов, а перед войной множество Туристов с Земли летали на Кундалоа. Наверное, туризм снова расцветет, когда планета начнет подниматься из руин.

— О да, — говорил Вахино. — Мы очень надеемся на это. Вся молодежь Кундалоа мечтает побывать на Земле, хотя бы недолго. Можно без преувеличения сказать, что мы испытываем безграничный восторг перед вами и вашими достижениями.

— Этот восторг взаимен, — отвечал Дэлтон. — Ваша культура, ваша литература, искусство и музыка пользуются большой популярностью во всей нашей Системе. Множество людей — и не только ученых — учат лауджский язык, чтобы прочесть Дванагоа-Эпаи в оригинале. Кундалоаиские эстрадные певцы имеют огромный успех, а ваши юноши, — он улыбнулся, — с трудом отбиваются от наших девушек. И если число браков до сих пор невелико, то только потому, что они, к сожалению, бесплодны.