Однако это было мимолетное чувство. Когда он снова встречался с Мико или с кем-нибудь из других своих друзей, он не мог представить, как такие мысли вообще могли прийти ему в голову. Впрочем, он никогда никому не говорил об этом. Он боялся, что люди будут рассматривать его как странного, бестактного человека. Это породит молву, что он виновен в индивидуализме, а люди попадали в тюрьму и за меньшие провинности.
Так и текла жизнь Словика: работа, музыка, его поездки на автомобиле, часы, проведенные с Мико и другими друзьями, посещения Дома Женщин, а иногда и Дома Игр. Словик не задумывался над тем, счастлив он или нет. Эта проблема существовала только в книгах из прошлого. Никто не был «несчастлив». Что же касается слова «счастье», то это было архаичное выражение; современным его синонимом был «комфорт».
И все же иногда у Словика появлялось чувство стыдливости, словно он пожелал чего-то, чего не существовало вообще. Он не знал, почему оно возникло, и не задумывался об этом чувстве. Чего же ему не хватало; у него — как и у любого другого — было все, что нужно для жизни. Это не были также женщины, потому что в Доме Женщин он мог получить все, что ему требовалось. Что же касалось совместной жизни с одной из них, то тут, вероятно, Мико прав: это была юношеская мечта, и он больше к ней не стремился.
Словик так бы и продолжал жить день за днем, если бы не появились ваны. В первый раз ему рассказал о ванах Мико. Честно говоря, Словик уже слышал об их существовании, но не обратил на эти разговоры никакого внимания. Он почти не интересовался современными вещами, он считал, что не может быть ничего по-настоящему нового.
Ваны были одним из видов живых существ, которых обнаружили в Галактике. Одна из исследовательских экспедиций привезла несколько экземпляров ван с одной из земноподобных планет в созвездии Ориона. Слухи, гласящие об их ценности, побудили некоторых богатых коллекционеров купить этих живых существ. Слухов о них становилось все больше и больше.
Ввоз внеземных живых существ был строго регламентирован сводом правил. При помощи многочисленных тестов нужно было доказать, что это неразумные существа и что они не несут в себе опасных для здоровья человека и его окружающей среды спор и микроорганизмов. Ваны соответствовали всем этим условиям. С их родной планетой было установлено постоянное сообщение, спрос на них постоянно увеличивался, и торговля ими процветала.
Сначала характерные особенности ван держались в секрете, и, без сомнения, именно поэтому у Словика не было возможности что-либо узнать о них. Общественность знала только, что это были гуманоидные существа, конечно, неразумные. Но такая информационная блокада просуществовала недолго. Сведения о ванах распространились и в один прекрасный день достигли Словика. Их сообщил ему Мико.
Мико предложил купить одно из этих существ на свои деньги. Он показал Словику трехмерную фотографию, которую дал ему друг, занимающийся внеземными разумными существами. Словик посмотрел на нее и понял, почему о ванах идет такая молва. На фотографии была женщина, или по крайней мере точное подобие земной женщины, она обладала загадочной красотой.
Словик вопросительно посмотрел на Мико, глаза которого блестели. И Мико рассказал ему, что знал. Ваны были животными, высокоразвитыми, но тем не менее животными, которые не обладали ни разумом, ни речью, но зато у них была внешность — тут голос Мико особенно подчеркнул следующие слова — и все другие функции земных женщин. Биологи экспедиции, открывшей их, обстоятельно изучили этот вид. Эти — женские — существа размножались партогенезом. Существование мужских экземпляров не было доказано. Название, которое им дали, происходило от звуков, которые они издавали, мягких, протяжных звуков, похожих на два слога: «Ва-на».
Ваны были вегетарианками. Они все дни проводили в безделье. Присутствие мужчин первой экспедиции не спугнуло их. Члены экспедиции заботились о них. Сначала один из них был сражен их прелестями, а потом множество землян познало то же самое. Так было обнаружено, что ваны подходят для людей.
После того как первые экземпляры были ввезены на Землю, было установлено, что ваны легко акклиматизируются. Их пищей в основном была трава. Гидропонные культуры Земли продуцировали достаточное количество растительности, которая соответствовала растительности их родной планеты. Было также установлено, что ваны могут великолепно питаться ею.
Они были смирными и ласковыми, как кошки или собаки, и выполняли каждое желание своих хозяев. Из-за них сравнительно быстро начали возникать эксцессы. В Северной Америке они вызвали новую волну пуританизма. Досужие сплетники усердно разносили слухи о том, что некоторые мужчины жили с двумя или тремя ванами одновременно и не скрывали своей бесстыдной привычки; шептались, что отдельные жестокие люди и садисты убивали ван. В это начали вмешиваться Комиссии по сохранению общественной морали, а также Общество защиты галактических животных.
В Европе, куда ваны только что начали ввозиться в больших количествах, они еще не представляли собой такой проблемы. Правительство, установившее запрет на совместную жизнь с женщиной мужчины младше тридцати лет, разрешило тем же мужчинам жить под одной крышей с ванами. Главной заботой в Европе было перенаселение. Теперь же из-за ван рождаемость сильно уменьшилась.
Мико сообщил Словику все новости и закончил свой рассказ тем, что сказал ему о своем желании как можно быстрее достать себе одну из этих ван. Благодаря своему другу из общества по импорту с других планет он мог быстро сделать это. Мико спросил Словика, не хочет ли он использовать благоприятную возможность и через его посредство тоже заказать себе вану. Словик сначала отклонил это предложение, сказав, что оно его не интересует.
Однако его взгляд снова упал на фотографию, которую показал ему Мико. Вана была очень красива. И Словик вдруг сказал, не раздумывая и почти не сознавая, почему он это делает, что он согласен заказать себе одну из них.
Он получил вану через неделю. Ее привезли в специальной клетке, покрытой непрозрачной пластиковой накидкой. Это было сделано для того, чтобы при транспортировке оградить вану от взглядов других людей. Иногда, если это забывали сделать, могла подняться волна общественного недовольства.
Когда экспедитор ушел, Словик приблизился к закрытой клетке. Он одним движением откинул накидку и увидел вану. Она, свернувшись в углу клетки, смотрела на него. Словик был удивлен, потому что она была красивее, чем он себе представлял. Она выглядела так же, как и та, которую он видел на фотографии (все ваны, как сказал Мико, были похожи друг на друга, как родные сестры), но силы ее привлекательности не могла передать никакая фотография.
Два ее качества очаровали Словика: цвет кожи ваны и ее запах. Мико не сказал ему (может быть, он сам этого не знал), что цвет кожи ван был не таким, как у людей. Но это была единственная особенность, которой они внешне отличались от людей. Ее кожа, блестевшая, как шелковистый мех животного, была нежного, желто-шафранного оттенка, играющая красноватыми отблесками. Запах этого существа очень напоминал запах мускуса.
Словик открыл дверцу клетки. Экспедитор заверил его, что ему нечего опасаться — эта вана, как и все другие, совершенно безобидна, даже если на первый взгляд она и кажется немного диковатой. Он протянул руку, и она, даже не вздрогнув, позволила себя погладить. Ее блестящая кожа была восхитительно мягкой и теплой. Он почувствовал, как под этой кожей бьется жизнь, легкой дрожью выходя на поверхность. Он еще никогда, ни к одной из земных женщин не испытывал таких чувств.
Вана все еще смотрела на него. Словик встретился с ней взглядом и испытал шок. Глаза существа были цвета чрезвычайно светлой бирюзы. Их радужная оболочка была невероятно большой; струящийся взгляд этих глаз, казалось, хотел поглотить его. Но был еще один весьма странный эффект — это отсутствие всякого человеческого выражения в ее взгляде. Он не отражал ни радости, ни страха, ни боли. Он казался пустым.
