Лея зажмурилась и замерла, перестав дышать. Потом открыла глаза и уставилась на его пальцы. И на аккуратно подстриженные почти квадратной формы ногти. Лунки на каждом из них были большими и чёткими. Лея не помнила откуда, но знала, что это был один из внешних признаков крепкого здоровья.

По инерции опустила взгляд на свои ногти и чуть не рассмеялась. Они были покрыты непрозрачным бежевым лаком, так что оценить свою степень здоровья она не смогла.

– Лея?..

Девушка вздрогнула от испуга, быстро глянула на проснувшегося Андрея, вскочила на ноги и унеслась из комнаты к себе на второй этаж.

– Стой! – он побежал следом за ней. – Лея, подожди!

Дверь за ней захлопнулась, а замок тихо щёлкнул.

– Открой! Нам нужно поговорить! – Фенрир дёрнул за ручку, но дубовое полотно даже не задрожало.

С другой стороны глухо раздалось:

– Не надо! Я в курсе про две недели!

– Мы должны договориться!

– Никто никому ничего не должен! – она всхлипнула, а звук её голоса стал доноситься откуда‐то снизу. Андрей не сразу сообразил, что она скорее всего опустилась на пол.

– Давай вести себя, как взрослые люди!

– Очень своевременно!

– Лучше поздно, чем никогда!

После нескольких секунд гробовой тишины замок снова щёлкнул. Фенрир осторожно открыл дверь. Лея сидела на полу, прижавшись спиной к широкому дверному косяку и с трудом сдерживая слёзы обиды.

– Я просто две недели отсижу в комнате.

– Прекрати. Ты же не пленница в собственном доме…

– Ага, я пленница обстоятельств!

Андрей тоже присел, уперевшись в проём, и следил, как по её правой щеке медленно стекала слеза.

– Нет. Это я пленник. А ты – дочь президента.

– Звучит как проклятье.

– Мне жаль…

Лея посмотрела на него:

– Ты ведь знаешь, что моя кровать на камерах скрыта.

– Знаю.

– Ты мог бы не останавливаться.

– Я дал слово.

Она отвернулась и забавно шмыгнула носом:

– Я заказала тебе пиццу у повара отца. Это, конечно, не «Люцио». Но лучше, чем ничего.

Андрей растерянно улыбнулся, почувствовав надежду на нормальное общение в течение следующих четырнадцати дней.

– Спасибо…

– А теперь уходи, – Лея поднялась на ноги и скрылась в ванной комнате, звонко хлопнув дверью.

– Чёрт…

– А ты что здесь делаешь? – Лера вошла в кабинет Óдина и наткнулась на сидевшего в его кресле Макса.

– Спасибо, дорогая. Я практически здоров. Приятно, что ты спросила.

– Э… Я…

Давыдов‐старший криво усмехнулся, глядя на свою застывшую на месте растерянную подругу. Его левая рука была затянута в эластичный рукав, над правым виском красовался ряд из свежих швов, переносица потемнела и слегка припухла.

– Максим… – Пики наконец‐то очнулась, цокнула языком и бросилась вперёд, крепко его обняв. – Я имела в виду, что ты должен быть в больнице, а не тут… Ты сбежал что ли?! Сумасшедший… – она поцеловала его в лоб, нежно провела большим пальцем по швам и снова обняла, шмыгнув носом.

– Я в порядке.

– Неправда.

– Кто‐то должен был выйти вместо Óдина.

– Не кто‐то, а я. Зря что ли ехал?! – в дверях показался взлохмаченный, такой же невыспавшийся Свят.

– Привет…

– Живой?

– Как видишь.

Санта с забавной ухмылкой наблюдал за Лерой, вцепившейся в Макса и изо всех сил старавшейся удержать слёзы облегчения.

– Ладно тебе, железная леди. Поплачь, расслабься.

– Отвали…

– Óдина надолго забрали?

– Не знаю. Денис вытребовал его к себе ещё ночью в крайне грубой ультимативной форме. Он там снова на этих своих красных пилюлях. Я побоялась спорить…

– Ты? Побоялась? Что‐то новенькое, – Свят рассмеялся и недоверчиво покосился на Леру.

– А где Андрей? – Макс наконец‐то высвободился из заботливых рук и попеременно смотрел на друзей.

Лера раздражённо процедила:

– Твой бывший босс решил, что мы у него в рабстве. Андрей прямо из Гребнево сопровождал президентскую дочь обратно в резиденцию, остался один в ночь и пробудет там ещё две недели. Дозвониться я ему не могу. Выпытать у Дэна состояние его здоровья – тоже. Самый настоящий дурдом.

– Зашибись… Его должно было нехило контузить! Он находился к взрыву ближе меня!

– Не паникуйте. Если бы с ним всё было хреново, его не стали бы загонять вусмерть.

– Свят, вспомни, как этот самоотверженный идиот неделю не сознавался в том, что еле дышит из‐за двух треснувших рёбер!

Макс недовольно выдохнул:

– Мне нужно связаться с Мороком!

– Попробуй…

Давыдов‐старший выхватил из кармана телефон и вышел из кабинета.

– Работать‐то будем? Чего там по плану? – хмыкнул Санта.

Лера, рухнув в освободившееся кресло, растёрла щёки и включила компьютер.

– Кофе бы… Для начала.

Свят лениво улыбнулся:

– Да, ваше величество. С пирогом?

– А есть?

– Да я уже забыл, когда в последний раз приезжал в офис с пустыми руками.

– Твоя жена святая. Тащи.

– Ряды редеют… – Макс оглядел собравшихся агентов и опустил взгляд на таблицу в планшете. – В связи с временными ограничениями на передвижения, комендантским часом и прочими прелестями жизни в столице после всем известных событий у нас произойдут временные изменения в работе.

Лера зашла в аудиторию и попыталась бесшумно добраться до своего стола, не цокая каблуками. Получилось не очень. Макс хмыкнул. Некоторые агенты из числа самых опытных тоже не сдержали улыбки.

– Извините, опоздала.

– Итак. Начнём с того, что перевозка и сопровождение каких‐либо грузов и документов отменяется на неопределённый срок. Границы закрыты, а подобные услуги не входят в список исключений, по которым мы могли бы подать заявку на спецпропуск. Далее. Не все агенты вернутся к работе после саммита в ранее оговорённый срок, так как были ранены при взрыве. Пока они на больничном, нам придётся продолжить трудиться на подхвате с уменьшенным количеством выходных.

С разных сторон послышались вздохи. Макс вскинул раненую ладонь, требуя тишины:

– Заткнулись. В городе комендантский час с десяти вечера до шести утра. Все клиенты, для которых осуществляется круглосуточная охрана, предупреждены. У вас не будет никаких ночных поездок. Согласитесь, это значительно упрощает жизнь.

– И не забывайте: ваши переработки будут оплачены с повышающим коэффициентом. Как и всегда, – Лера мысленно прикидывала падение маржи и гадала, получится ли стрясти дополнительные расходы с Дениса.

Федотов уже успел написать ей, что в ближайшие три‐четыре месяца никаких операций проводить на станет. И вся её частная армия будет вынуждена присесть на диету.

– Сейчас быстро пробежимся по списку. Кому чьи клиенты временно переходят под опеку. А расписание я разошлю через час.

Из зала раздался вопрос об отсутствии Óдина. Макс пожал плечами:

– Его у нас экспроприировали на время расследования. Видимо, как самого умного. Поэтому вместо него я. Как долго – не знаю. Всё, не сбивайте меня, – Давыдов открыл таблицу и начал зачитывать позывные агентов и фамилии заказчиков. – …и последние. Вместо Ская Пахомов достаётся Лучнику, а Свиридов – Сатурну.

Из зала снова раздался резонный вопрос по поводу отсутствия Павла.

– Он улетел в заслуженный отпуск. И пока границы закрыты, будет вынужден наслаждаться солнцем, морем и женщинами в купальниках, пока мы тут пашем в три погибели. Мне тоже это не по кайфу, но кто на что учился, как говорится.

Лера тихо рассмеялась:

– Он ждал этого момента полтора года. Отстаньте от человека.

– Ладно. Вместо Шамана Раданович достаётся Зениту, Ливанов – Арлекину. И Трюкач будет возить Остапову вместо Грека.

Саид кивнул, но Лера кашлянула, привлекая внимание Макса.

– Что?

– На секундочку.

Давыдов склонился к ней, и Пики прошептала:

– Я совсем забыла… Ларионов изначально не захотел ставить Трюкача для Остаповой. У них, как бы сказать… В общем, адреналиновая близость. Давай поменяем?