– Понимаю, малыш.

– Может, мне это написано на роду. Все ошибки, все пороки Королевской крови – во мне. Я последний король этой династии, мне на смену придут простые смертные. Таск, я беру с собой бомбу! И если надо будет, взорву ее!

– Я и это предчувствовал. Но не забудь, малыш, в моих жилах течет тоже Королевская кровь. По крайней мере наполовину. И на мне лежит ответственность за все. Может, потому мой отец дал мне это. – И он показал на звездочку, которая висела в мочке левого уха. – Он надеялся, что я обрету себя, а я всю жизнь бегаю сам от себя! Да, бегаю, малыш.

Дайен заколебался.

Таск усмехнулся.

– Тебе решать, малыш. Или ты возьмешь меня, или убьешь.

– Следовало бы убить. Ну да ладно. Найди Нолу и приготовь корабль. Я сейчас приду. Генерал Дикстер, я оставлю на вас флот на период моего отсутствия. Мне очень жаль, – Дайен печально улыбнулся, – но, боюсь, вам придется довести все до конца. Объяснить Рикилту и Ди-Луне, что наши планы изменились, и если интуиция меня не подводит, они отнесутся к этому без особого энтузиазма. Ждите моего сообщения. Вы или прилетите на «Фениксе» забрать нас с планеты коразианцев, или приготовитесь совершить прыжок через пустоту в нашу галактику. А если потребуется, будете удирать на всех парусах.

– Понял, сир.

– Я постараюсь дать вам побольше времени. Я сделал подсчеты на основании данных Сагана о бомбе. И обнаружил, что пустота поглотит расширяющуюся взрывную волну. Разрушится только галактика коразианцев.

– Вы сошли с ума! – Капитан Уильямс сделал шаг вперед, но в грудь уперся ствол винтовки.

– Я могу положиться на вас, сэр? – спросил тихо Дайен, не обращая внимания на капитана.

Джон Дикстер посмотрел на огненно-рыжую копну волос, в спокойные глаза юноши и вспомнил тот жаркий денек на Вэножелисе, когда он впервые встретил его. Как поразили его тогда эти синие глаза! Он увидел в них будущее и прошлое одновременно.

– Можете положиться на меня, сир.

– Сделайте еще одно одолжение. Я оставил письма у себя в компьютере... Если я не вернусь, проследите, чтобы они были отправлены. Хорошо?

– Конечно, сынок, – сказал Джон Дикстер.

– Спасибо, сэр. – Дайен собрался уходить.

«Я пытался возражать ему, – сказал Дикстер сам себе. – Но держал рот на замке, ждал, когда он уйдет. А при этом думал о том, что давно уже ждал конца этой истории. Семнадцать лет ждал.

Неужели конец близок? Неужели он появился на свет только для того, чтобы умереть ради нас?»

Дайен ушел с мостика.

– Да не стойте же так, генерал! – закричал капитан Уильямс. – Парень обезумел! Бегите за ним! Образумьте его!

– Это невозможно, капитан. Его величество не подчинится. Он не подчиняется... нам.

– Если бы ты меня спросил...

– Да никто тебя не спрашивает, – огрызнулся Таск.

– Если бы ты меня спросил, – повторил Икс-Джей громко, готовясь к взлету, – то я бы сказал: есть способы полегче, чтобы открутиться от женитьбы.

Корабли прорезали тьму, оставляя за собой огненный хвост. Так было, когда Создатель низвергал с небес своих восставших ангелов. Подходящая аналогия, думала Мейгри, особенно если вспомнить, где очутились падшие ангелы. Ее корабль коснулся бесплодной поверхности планеты.

Правда, коразианцы выращивали какие-то странные искусственные растения, насыщенные углеродом, поскольку после природных катаклизмов произошли такие изменения, что, кроме них, здесь больше ничего не росло. Своими скрюченными ветвями, кривыми, узловатыми стеблями они напоминали уродливые деревца.

– Воздух разреженный, но для легких кислорода достаточно, – доложил Агис, посмотрев на показания прибора. – Очевидно, кислород выделяют эти растения.

– Их здесь выращивают, чтобы рабам было чем дышать. Еще и по этой причине Абдиэль выбрал планету своим убежищем.

Мейгри вспомнила описание жилища Абдиэля на Ласкаре, вспомнила свои встречи с ним двадцать лет назад, когда он был моложе и сильнее. Но даже тогда Абдиэль должен был нежить свое хилое тело, как оранжерейную фиалку. Он не мог жить в суровой или враждебной обстановке.

– Мы найдем здесь кого-нибудь, как, по-вашему? – спросил Агис.

– Кого? Людей-рабов? – Мейгри посмотрела на обугленные пни, служившие пищей для коразианцев, когда ничего другого у них не было. – Сомневаюсь, – ответила она лаконично.

И начала выключать системы корабля. Агис, мужественный, надежный спутник, пристегивал оружие – лазерный пистолет, лучевую винтовку, связку гранат. Брат Фидель, со слабым румянцем на щеках, старался не попадаться на глаза центуриону. Мейгри слышала, хотя сделала вид, что не слышит, как Агис уговаривал монаха взять с собой какое-нибудь оружие.

Но тот спокойно и твердо отказался. С ним Господь, сказал он, и никакие доводы Агиса не переубедят его. Мейгри и не пыталась вмешиваться. Она понимала, как много значит для юноши его вера. Надеялась, что Создатель воздаст ему за эту непоколебимость.

Она выглянула в иллюминатор и увидела, что Крис со своими парнями мчится через поляну, на которой не росли карликовые деревца, ко входу в туннель, вырытый в холме и напоминавший нору гигантских грызунов. Киборг с парнями врассыпную подбежали к курганам, но их там никто не ждал, красных отблесков пламени – знака присутствия коразианцев – нигде не было видно.

За киборгом медленной, беззаботной походкой шли два человека, они пересекли поляну и тоже приблизились ко входу. Рауль надел на себя скафандр красного, как коразианцы, цвета, такие же красные перчатки и красные бальные туфли без каблуков. Лоти решил, что это – идеальный камуфляж. Рядом с ним шлепал Крошка; дождевик, а сверху фетровая шляпа словно сами двигались по поляне.

Крис махнул Мейгри рукой, мол, неприятеля нет.

– Пора! – сказала она.

Она поднялась с кресла пилота, пошла в грузовое отделение и, встав на колени, взяла завернутый в черный бархат предмет. Бархат соскользнул на пол. Мейгри поднялась, подошла к Агису и протянула ему меч.

– Это меч милорда. Возьмите и отдайте, когда мы его найдем.

– Слушаю, миледи. – Агис бережно взял меч и пристегнул его к поясу. – Спасибо, миледи.

А Мейгри пристегнула свой меч к поясу поверх черной туники, которую она надела для камуфляжа. Кое-где из-под складок сияли ярким светом серебряные доспехи. Агис надел кольчугу центуриона. Брат Фидель – свою монашескую коричневую рясу, никакие силы галактики не могли убедить его надеть защитную одежду.

Мейгри открыла люк.

Агис выскочил первым, держа наготове винтовку, у трапа его ждал Спарафучиле. За Агисом последовал брат Фидель, двигаясь в длинной рясе гораздо увереннее, чем в обычной одежде. Затем из люка показалась Мейгри, она окинула взглядом пустынный ландшафт: черные кривые растения резко контрастировали с пятнами голой земли.

Было темно, наверно, была ночь, хотя на этом осколке планеты вряд ли наступал когда-нибудь день – ведь он находился слишком далеко от слабого солнца. Она посмотрела вверх и увидела холодные, ясные звезды чужой галактики.

Под этими звездами, миледи, ты умрешь.

Это Саган предупреждал ее? Она приближалась к нему и своим присутствием возвращала его из того темного далека, куда он скрылся. Или же это голос Абдиэля? Он издевался над ней, надеясь испепелить ее дух; так лазерный луч сжигает плоть. И она увидела в мгновенном озарении, будто молния рассекла тьму, – серебряные доспехи, маленький серебряный нож и серебряные звезды. Потом видение исчезло.

Ее осенило: ей предоставлен выбор. Можно вернуться.