Есть в народе поговорка: «Когда в борделе разруха, то переставляют местами не кровати, а меняют девочек».

Неизвестны в России и старые европейские знания: «Любая реформа, кроме моральной, – бесполезна»! (XIX век, английский писатель, философ Томас Карлейль).

Из сказанного получается, что менять и модернизировать надо сначала нравы. Первым делом сверху у власти, следом нравы спекулянтов, потом народа. А оттуда будет и до достатка в обществе «рукой подать». Старая пословица говорит: «Сытый голодного не разумеет». Пословица в самом деле устарела. Сытый, если он действительно человек, должен научиться понимать голодного и помогать ему своим примером. Иначе говоря, на словах одно, а делая другое, никого ничему не научишь.

Пока, такого прояснения в головах не случится - нам «пустоплясить и пустоплясить» потешными скоморохами по ярмаркам да по магазинам. Пустоплясить до той поры, пока «очумелый от пира во время чумы» народ, одурелый от поборов и нищеты, сам «не поумнеет». Тогда уж – куда лихая вынесет.

Быть может, по совести жить да по уму делать - лучше будет? Чего же ещё ясней…

Владимир ГАРМАТЮК, г. Вологда

От редакции. Хороши увещевания. Только толста шкура у адресата, не дойдет до него...

Один из актуальнейших вопросов последнего времени — примирение ветеранов Великой Отечественной войны и воевавших в ОУН-УПА. В дискуссиях на эту тему нужно, как говорится, смотреть в лицо фактам. О батальонах «Роланд» и «Нахтигаль» пишут, а о деяниях 118-го полицейского батальона, посланного немецким командованием в Белоруссию для борьбы с партизанами, на Украине не знают. Его вояки были палачами Хатыни, их руки по локоть в крови жителей белорусских сел. Об ужасающих подробностях деятельности этого подразделения поведал нам писатель Василий Владимирович Зданюк в изданной в Минске книге «Я штурмовал дворец Амина. Армия без грифа «секретно»». Об одной проведенной этим батальоном операции речь пойдет ниже.

Незаживающая рана белорусского народа — Хатынь — вошла в память человечества как дело рук немецких карателей. В действительности ее вместе с жителями сожгли не немцы, а каратели 118-го полицейского батальона укомплектованного в основном полицаями украинского происхождения.

Главным режиссером зверства был начальник штаба этого батальона Григорий Никитович Васюра. Вскрылось это спустя много лет после окончания войны при рассмотрении трибуналом Белорусского военного округа уголовного дела по обвинению некоего Мелешко в измене Родине. За этим лейтенантом немецкой армии, командиром роты 118-го батальона, тянулся шлейф кровавых преступлений против мирных жителей Белоруссии, за которые его приговорили к высшей мере наказания. Он ретиво исполнял жестокие приказы, которые ему отдавал Васюра. Эта фамилия, неожиданно всплывшая в ходе следствия, вынудила подключиться к расследованию органы госбезопасности. Они быстро нашли Васюру.

Будучи старшим лейтенантом, начальником связи укрепрайона стрелковой дивизии, этот уроженец Черкасской области в первые дни войны попал в плен и добровольно перешел на службу к фашистам. Окончил школу пропагандистов при так называемом Восточном министерстве Германии. В 1942 г. его направили в полицию оккупированного Киева. Проявив себя ревностным служакой, он вскоре стал начальником штаба сформированного 118-го полицейского батальона.

Это подразделение отличилось особой жестокостью при уничтожении людей в Бабьем Яру. В декабре 1942 г. батальон карателей направили в Белоруссию для борьбы с партизанами.

Здесь Васюра руководил многими операциями, которые унесли жизни сотен мирных жителей. В числе деревень в Логойском районе, где зверствовал этот палач, были Чмелевичи, Котели, Заречье, Боброво, Козыри... Батальон имел двойное командование — во главе его стоял майор-поляк Константин Смовский. Его самостоятельность ограничивала должность шефа и дублера, занимаемая немецким офицером, который был чем-то вроде советника при командире, но его «советы» выполнялись беспрекословно. Шефом батальона служил пожилой и больной майор Эрих Кернер. Он полностью доверял Васюре как беспредельно жестокому человеку.

Важной деталью в Хатынской трагедии было то, что у командира роты Мелешко шефом был любимец фюрера — первый немецкий олимпийский чемпион 1936 г. по толканию ядра гауптман Ханс Вельке. Он получил от Гитлера офицерский чин и благосклонность на многие годы...

Утром 22 марта 1945 г. в Хатыни побывала большая группа партизан. Они повредили линию связи и у деревни Козыри устроили на шоссе засаду на немецких связистов, которые, как предполагали, выедут для устранения неполадок. Но на шоссе появилась легковушка с гауптманом Хансом Вельке, который ехал в отпуск в сопровождении грузовика с охраной. Первыми же выстрелами партизан Вельке и ещё два немца были убиты, ранение получил и Мелешко. Подъехавшие связисты восстановили линию, и весть о вылазке партизан и гибели любимца фюрера полетела по инстанциям. «Уверен, — пишет В. Зданюк, —убийство Вельке — одна из главных, глубинных причин уничтожения Хатыни».

Поднятые по тревоге каратели 118-го батальона во главе с Васюрой первыми добрались до места засады и расстреляли 27 жителей деревни Козыри. По следам партизан они вышли к близлежащей Хатыни и оцепили ее. Согнав в амбар всех жителей деревни, Васюра приказал пулемётчику Катрюку против ворот поставить пулемёт. Сарай подожгли, и когда обезумевшие от ужаса люди выбили ворота, Катрюк (по некоторым данным, этот предатель остался жив и после войны жил в Канаде) выпустил длинную очередь. Стрелял, по словам очевидцев, и Васюра, вооруженный автоматом и пистолетом. Когда амбар полыхал, подъехали немцы, но основное дело уничтожения Хатыни было сделано руками полицейских 118-го батальона.

После войны Васюру арестовали. Свое участие в Хатынской трагедии он в ходе следствия скрыл, а по совокупности других преступлений получил 25 лет строгого режима. Из них отсидел только 3 — попал под амнистию. Потом в Киевской области был замдиректора совхоза и жил припеваючи. Две его дочери работали учительницами, он считался ветераном войны, числился почетным курсантом одного из Киевских военных училищ...

Процесс над Васюрой как главным палачом Хатыни состоялся только в 1986 году. «Известия» подготовили материал для печати, но он так и не был опубликован. Военный юрист Виктор Глазков, принимавший участие в трибунале над Васюрой, вспоминал: «Особенно возражал против предания гласности фактов о злодеяниях палачей-полицаев член политбюро ЦК КПСС Щербицкий. Он ведь знал, что 118-й полицейский батальон был сформирован в Киеве, а Васюра по национальности украинец. Решил, видимо, что это скажется на отношениях двух республик, бросит тень на проверенную веками дружбу украинского и белорусского народов» (с. 139).

Так в судебных архивах и хранилась правда о Хатыни, пока в 1992 году В. Зданюк не опубликовал ее в минском издательстве «Беларусь» в книге «Я штурмовал дворец Амина. Армия без грифа «секретно». Публикация основана на архивных документах, интервью и материалах подполковника юстиции Виктора Васильевича Глазкова, который председательствовал на многих сложных процессах, рассматривал «расстрельные дела» и вынес свыше сорока смертных приговоров. Самым важным из них он считал именно дело Васюры. «Я с полной уверенностью могу утверждать, что Хатынь жгли не только немцы, хотя они были в деревне, но и каратели 118-го полицейского батальона, наши с вами соотечественники», — говорил Виктор Васильевич (с. 133).

Однако у нас любой школьник мог сказать, что Хатынь сожгли немецкие каратели... Именно их считали виновными в трагедии Н.К. Андрющенко в своем документальном рассказе «Хатынь» (Минск, 1969 г.) и А.П. Белевич в книге «Хатынь: боль и гнев» (Москва, 1974 г.).

По тексту фотоальбома «Хатынь» (Минск, 1979 г.) карателями названы «гитлеровцы, обуреваемые маниакальной идеей «исключительности» арийской расы, своей мнимой «сверхчеловечностью».