Похоже, перед тем как сесть за это послание, профессор Корморан наглотался других таблеток. Гектор вздрогнул, прочитав насчет тоски из-за разлуки с любимым человеком,но потом собрался и сумел познакомиться со всеми последними письмами профессора, написанными после его исчезновения. Их набралось почти полсотни, и Гектор решил, что, внимательно изучив их, возможно, расшифрует мысли профессора, поймет, чего тот хочет, и в конце концов найдет его.

Другие сотрудники фармацевтической лаборатории уже пытались сделать это, но ничего не добились, потому что для них профессор Корморан был сумасшедшим, и этим все сказано.

Все, что им удалось, — это выяснить, откуда были отправлены электронные письма, что само по себе явилось большим достижением, поскольку профессор Корморан прибегал к сложным уловкам, мешая понять, откуда ушло то или иное послание. В результате сотрудники лаборатории тратили несколько дней на поиски использованного компьютера, а когда приезжали, оказывалось, что профессор уже исчез.

У Гектора имелась карта мира с отмеченными на ней перемещениями профессора.

По ней было видно, что все последние письма были отправлены из Азии, так что оставался шанс отыскать его в тех краях. Но главная надежда Гюнтера заключалась в том, что профессор, возможно, захочет поговорить с Гектором. Перед отъездом Гектор отправил профессору письмо по интернету.

Гектор не очень понимал, что будет делать, если найдет профессора Корморана. Да, конечно, Гюнтер платил ему за то, чтобы он нашел и привез профессора, но, как вы уже догадались, Гектор больше симпатизировал профессору, чем Гюнтеру, и к тому же подозревал, что у профессора могли быть серьезные основания для исчезновения.

Улыбающаяся стюардесса снова принесла ему шампанское, и Гектор ощутил маленький прилив любви к ней. Может, попросить у нее номер телефона?

И сам себе ответил, что жалок.

Достал блокнот и записал:

Он проводил взглядом стюардессу в прелестном восточном наряде, еще немного подумал и дописал:

Еще на одном самолете, на этот раз винтовом и сильно вибрирующем, Гектор добрался до городка, спрятавшегося в сердце джунглей. Центр его был выстроен очень давно людьми из его собственной страны и походил на тихий городок Гекторового детства, с почтой, ратушей, каналом, обсаженным высокими деревьями, и кафе, где собираются завсегдатаи. Но местными жителями были, естественно, азиаты с довольно темной кожей и узкими глазами: они неспешно прогуливались по улицам и выпивали в излюбленных кафе и барах, в особенности мужчины, поскольку в этой стране, как и во многих других, работали в основном женщины. Стоило удалиться от центра, и с улиц исчезал асфальт, за исключением гостиничного квартала, где они снова становились широкими, с вереницей пальм вдоль тротуаров. В этом городе посреди больших парков с чудесными деревьями располагалось множество отелей. Это были красивые, наполовину деревянные дома с крышами в местном стиле, балконами и сваями, потому что их создавали недавно, уже после того периода, когда архитекторы сошли с ума и натыкали по всему миру уйму громадных бетонных коробок.

Но архитекторы — авторы построенных несколько веков назад больших каменных храмов, материал для которых находили прямо в окружающих лесах, — были отнюдь не сумасшедшими, и творили они примерно тогда, когда в Гекторовой стране возводились соборы. На многих километрах были разбросаны десятки храмов, и люди съезжались сюда со всего мира, чтобы полюбоваться ими. Таким образом, именно создатели храмов обеспечили работой своих коллег, которые много веков спустя строили отели. Современным строителям, возможно, следовало бы возвести еще один маленький храм — в память о своих предшественниках.

Директором одной из самых симпатичных гостиниц города был сравнительно молодой улыбающийся господин, носивший рубашку с карманами на пуговицах и напоминавший Тинтина [3]. Он не забыл профессора, который часто отправлял сообщения из здешнего бизнес-центра.

— Он уехал три дня назад. Сказал мне, что направляется в Лаос. А почему вы его ищите?

— Он мой друг, — ответил Гектор. — И я, как и другие его друзья, в последнее время беспокоюсь за него.

— Ага, — произнес директор гостиницы.

Он молча покивал, и Гектор понял, что ему приходят на ум разные мысли, которыми он не хочет делиться. Гектор сразу же догадался, что директора отелей похожи на психиатров: они видят и слышат много такого, что нельзя никому рассказывать, и это называется профессиональной тайной. У Гектора всегда устанавливались хорошие отношения с этими людьми. Во-первых, потому что он любил гостиницы, и в этом случае приятно быть лично знакомым с директором. А во-вторых, потому что директора этих заведений в результате общения с клиентами и персоналом многое узнают о человеческой природе, примерно как психиатры, от которых они отличаются, однако, полным отсутствием наивности.

Гектор сумел завоевать доверие директора этой гостиницы (мы не скажем вам как, потому что некоторые свои уловки психиатры, как и фокусники, должны все-таки сохранять в тайне), и тот начал рассказывать о профессоре Корморане.

— Поначалу он казался нам очень милым. К тому же он очень быстро заговорил по-кхмерски и, хоть знал совсем немного слов, очаровал всех. Персонал обожал его. Он умел каждому сказать что-нибудь приятное. Во второй половине дня, когда схлынет поток туристов, а освещение станет особенно красивым, он отправлялся осматривать храмы. И подолгу работал в своем номере. Однажды я пригласил его на ужин.

Профессор объяснил директору отеля, что изучает бабочек и приехал на поиски редчайшего вида — специалисты считают, что он исчез, но сам профессор уверен, что несколько образцов могло сохраниться в окрестностях одного храма, спрятавшегося в глубине джунглей.

— Я попытался отговорить его от посещения этого храма, потому что он находится в небезопасном районе, а подходы к нему по-прежнему нашпигованы минами.

Мы еще не рассказали вам, что у этой прекрасной страны была ужасная история: ее безумные вожди, обучившиеся в институтах Гекторовой страны искусству логики, решили вернуться на родину, чтобы очистить ее. Но, обратите внимание, стоит какому-нибудь большому руководителю заговорить о чистоте — и все заканчивается известно как, то есть совсем плохо. Почти треть всего населения была уничтожена во имя Благой цели. С момента своего приезда Гектор встречал только улыбающихся юношей и девушек, но ему казалось, что за этими улыбками скрываются тяжелейшие истории детства без родителей. Или с родителями, которые оказались палачами или жертвами, или и тем и другим. С тех пор в стране еще остались мины, взрывающиеся под ногами родителей, возделывающих землю, или детей, играющих на обочине разминированной дороги.