Я даже вздрогнул, когда весь зал в один голос рявкнул «Дааа!» Оказалось, вздрагивать надо было позже. Монах указал на меня:

— Смотрите, вот наша новая жертва! Он силен! Вы видите, как он силен?

— Дааа!

— Но мы — сильнее! Мы — армия этого мира! Хряки — гвардия этого мира! А он, — Монах вновь ткнул в меня рукой, — призовёт нам элиту! — Ого, похоже, прежде чем выполнить глобальную цель нагибания мира в несвойственную ему позицию, Монах решил показать, как это делается, только с моей помощью. Этот урод подошел ко мне и прошипел:

— Я надеюсь, ты порадуешь меня ещё. Кричи погромче!

И что мне оставалось делать? Вполне логично получилось, когда я плюнул ему в глаза. Да замучили уже по голове бить-то…

Очнулся я от солнечного луча, прошедшего сквозь ветки и попавшего на лицо. Но, в отличие от дня моего попадания в мир, радости мне это не доставило, защипало, как от йода в открытую рану. Жертвенный камень, на котором меня растянули, неровным полумесяцем окружали сектанты, от обилия переливающихся букв и цифр воздух над их рядами клубился туманом. Вот черти, и штаны забрали. Между моих обнаженных ног стоял Монах, задрав глаза, я увидел паскудно улыбающегося старого знакомого — Мамута, вцепившегося в дубинку. Похоже, меня сейчас будут убивать. Надеюсь, быстро.

— Ну, что ждешь, козлина? — Мамут даже дернулся от моей наглости. — Помнишь, как заигрывал со мной? Ещё хочется? Видишь, я уже готов, девочка?

— Стояяяять! — Эх, не получилось. Монах быстро просек попытку неуклюжего развода Мамута на то, чтобы тюкнуть меня по голове. Его рев отрезвил налившегося темной кровью Мамута и уже занесённая для удара дубина зависла на полпути. — Заткните ему рот!

Пока тащили тряпку, я ещё успел бросить Монаху:

— Не свезло тебе, тварь. Не поору!

Все равно орал, даже грязная тряпка во рту не смогла заткнуть всей боли, выплеснувшейся из меня, когда огромный тесак вонзился в пах. Спасибо Мамуту, не стал тянуть, с первого удара отправил в багрянец вируса. Разрабы, козлы, выберусь — порешу всех! Какого… боль не убрали в настойках!?

Что там Монах дальше творил с моим телом, не знаю, хотя и догадываюсь. Впрочем, мне до него дела уже не было. Вместо этого я прыгал от радости посреди красного тумана. Фиг вам, а не Стас Булгарин! Вернусь и порву всех в клочья! Эх, дайте мне два аккумулятора! Ушёл, ушёл! И от бабушки, и от дедушки, и от Монаха!

Привычно приготовился ждать туманного кокона и спрутов, уселся на корточки. Нити тумана потянулись… и брызнули в стороны. Вокруг потемнело и я открыл глаза посреди стальной клетки внутри кинотеатра. Не понял, что этот было?

Как обычно после смерти, я был голым, вот только вместо строчки о воскрешении на ближайшей точке возврата меня уведомили, что «в связи с ограничением подвижности при смерти воскрешение произведено в месте, выбранном по желанию лица, ограничившего подвижность». И никаких предложений насчет «согласиться или нет». К вбитому в пол кольцу была закреплена длинная цепь, оканчивающаяся над моей щиколоткой. Похоже, рано я радовался.

Вокруг клетки сидели сектанты. Все нулевого уровня, один вон рванул вверх по лестнице. Ну ладно, не будем ждать тяжелой артиллерии, с Монахом мне сейчас не справится. Не отрывая глаз от сектантов, я присел и потянулся к цепи, прокручивая в голове порядок действий: оторвать цепь, разогнуть прутья, вырубить несколько сторожей и бежать из кинотеатра. Мне бы только один аккумулятор зацепить да покров накинуть.

Сзади раздался тихий, но отчетливый цокот по кафелю плитки. Причем очень знакомый. Как и был, в полуприсяди, медленно обернулся и уставился в глаза псу четвертого уровня. Не успел даже испугаться толком, как тварь одним рывком пробила мой неуверенный блок и разорвала горло.

Первый и единственный удар я провел уже в клубящийся туман вируса. Провалился, упал и перекатился куда-то вверх. Да что за…? Что происходит? Почему мне не удалось воскреснуть в точке возврата?

На этот раз даже подумать о сопротивлении не дали, снова потемнело и вот опять, вид клетки изнутри и тупые глаза окруживших меня сектантов. Побольше их стало с прошлого раза. Взгляды у них и правда тупые, все смотрят в одну точку, движении синхронные, заторможенные. Больше проанализировать не удалось, отвлекло позвякивание когтей. Тот же пес, моего тела уже нет — то ли уволокли, то ли развоплотили. На этот раз ударить монстра удалось, только с левой, стойка была неудачная, да и цепь вокруг ноги обернулась. Мой удар Псу как лёгкая ласка пришелся, даже не дёрнулся. Руку рвануло болью, следом зубы вцепились в бок, ударом жилистого тела меня отбросило на пол. Хлестнуло кровью, челюсти пса ещё глубже вгрызлись под ребра. От боли и шока я потерял сознание.

Загрызли, легко и просто. Как быстро я привык к своему всемогуществу в борьбе с монстрами: молнии, огненные шары, арбалет и ружья давно не давали мне возможности контактного поединка с ними. Сейчас я за это и расплачивался. Несколько боев с псами достаточного навыка рукопашного боя не дали, вот и умираю нелепой мушиной смертью — хлоп и лапки в стороны.

Потемнело. Не дожидаясь предупреждений, рывком рванулся в сторону, пытаясь схватиться за цепь. Прямо в пасть Псу. Перебитые шейные позвонки быстро позволил вновь увидеть завихрения багрового тумана. А я ещё раньше жаловался, что часто меня убивают. Ага…

Следующий раз воскрес уже с открытыми глазами и скакнул в свободную от противника сторону. Не очень удачно, не рассчитал длины цепи и упал руками вперед, вытянув свой ограничитель до упора. Пес приземлился на спину и долго рвал меня когтями, расшвыривая ошметки кожи со спины и ягодиц, вцепившись зубами в скрещённые на затылке руки. Долго пытку терпеть я смог и вновь потерял сознание от боли.

Нет, с этим надо что-то делать. Даже не с боем, а с пленом. Я уверен, что если успею подготовиться, любой Пес до шестого-седьмого уровня ляжет под моим стальным кулаком с первого удара и у меня будет почти полчаса времени до его воскрешения. Как бежать — вот вопрос. Перед последней смертью я успел заметить, что народа вокруг клетки ещё прибавилось, а кулак ведь откат имеет, пусть и небольшой сейчас, но это даже не секунда, это почти минута. Не пробьюсь. Крепитесь, товарищ майор, у вас впереди вечность, вот и опять темнота сгущается.

Я потерял счет своим смертям и воскрешениям, когда однажды мне повезло. Очнулся лицом к стоявшему от меня в трёх метрах Псу. Его прыжок, мое уклонение и мощный апперкот под нижнюю челюсть. Монстра подкинуло к потолку, перевернуло и он рухнул под решетчатую стену клетки уже мертвым. Теперь, господа, шоу. Не знаю, как вам, но мне нужно тянуть время.

Огляделся. Вокруг клетки собралось уже человек пятьдесят. Вот только слово «человеки» к ним уже не подходит. Каждый держит руки скрещёнными на груди, движения резкие и рваные, при этом в глазах застыло безразличие, мимики вообще нет. Зомби, точно как зомби из популярных фильмов. Обвел глазами эту толпу:

— Ну, что, нравится? Нравится, когда убивают меня? — Я звякнул цепью. — Нравится чувствовать себя хозяевами? А слабо ко мне зайти и получить на равных, один на один?

Молчат все. Никакой реакции. На перила, ограждающие площадку второго этажа, оперся Монах. Вот на его лице даже из клетки мной читалось неприкрытое торжество. Ещё бы, он же не только складывать, он и умножать два на два умеет, вот и сейчас получил материал для анализа. Я уверен, что ещё никто в его окружении Пса одним ударом не убивал.

— Что вылупился, отче? Ждешь, когда я умолять начну о пощаде? Не дождешься, тварь! Или возбуждаю тебя, а? Только чему там возбуждаться, евнух кастрированный!

Ага, зацепило. Монах оскалился, зло кивнул в мою сторону своим свиноадептам. Я резко присел и встретил острие длинного копья виском.

Есть! Получилось! Кулак успел откатиться и в последнее мгновенье перед смертью я порвал цепь. Ну что, встречай меня, свобода! Недолгая игра багряных фонтанчиков и, как любят начинать в любовных романах, «опустилась томная ночь».