Попутно отметил, что несмотря на то, что предстал перед гномами оборванным, грязным и заляпанным кровью, те без всякой брезгливости, а то даже и с интересом оглядывали его сверху донизу. Особенно много внимания уделяя его драной одежде.

С первых же секунд этого осмотра показалось, будто он попал на базар впервые в жизни, настолько хитрые и искушённые взгляды на него стали бросать командир и его помощник. Невольно захотелось спрятать свой кошель, а лучше съесть. К счастью кошеля у него вовсе не было.

Спустя несколько минут беседы, пока ему задавали наводящие вопросы, а Раккар коротко, односложно отвечал, его больше не удивляло, что все говорят по-русски, пусть и архаично. Напрягало то, что он сразу же определил мастеровое сословие новоприбывших.

Помощник командира точно был молотобоец. Грубая и жесткая работа, требующая при этом большого мастерства, ловкости и громадной мощи.

Широкий даже по меркам гномов здоровяк с вздутыми ручищами да ладонями, способными заменить лопату для угля. Из этого сословия, как правило, выходил почти весь низовой командный состав гномов.

Все мысли вместе и каждая по отдельности возникли помимо воли и определенно были рефлекторными. Так нельзя не представить себе кленовый лист, при словах «лист клена».

Продолжая терзаться особенностями своего нового восприятия и почти перестав отвечать на вопросы, Толя наконец смог подойти поближе и заглянуть за дверь. Да так и замер в ступоре.

С той стороны находилась пещера таких размеров, что в нее спокойно можно было океанический лайнер под любым углом поставить.

Циклопических объемов подземные чертоги опирались на резные колонны толщиной с целое здание. Колоннада же возносились к далекому потолку, который был выложен из огромных блоков, формирующих каменный свод купола.

Все выглядело не просто надежным, а прямо-таки вечным. Будто бы на этот свод опирается вся гора.

Пол огромной пещеры находился далеко внизу, относительно кузни, и на такую высоту отряд гномов видимо поднимался по лестнице.

Только вот никто из них не выглядел запыхавшимся. Скорее наоборот, каждый был напряжен и готов к действию.

«Интересно, кого они тут ожидали увидеть, — задумался Раккар снова обернувшись к собеседникам.»

Поняв, что гномы сделали паузу в вопросах и сейчас переглядываются со значением, он позволил себе и еще немного полюбоваться пещерной залой.

Сочетание рационально округлого и декоративно угловатого, создавало неповторимое впечатление естественных природных очертаний, к которым просто приложили руку разумные существа.

Невольно захотелось попасть поскорее в жилые пещеры и увидеть собственными глазами не просто исполинские подпорки, а самую настоящую архитектуру и дворцы гномов.

От окружающих не укрылось восхищенно восторженное выражение на его лице, однако оно вызвало у них вовсе не закономерную гордость, как можно было ожидать.

Напротив, все как один они напустили равнодушно бесстрастного вида и показно отвернулись в другую от гостя сторону.

Наконец, командир в очередной раз повторил вкрадчивым и подчеркнуто вежливым голосом один и тот же вопрос:

— Откуда именно вы зашли в южные чертоги собрат. Прошу вас, поведайте нам.

И Раккар вдруг понял, что молчит. Осознал, что с самого начала встречи ему задают вопросы, а он лишь отвечает.

Радость и надежды вмиг были пожраны сомнениями. Но молчал он вовсе не из-за сомнений.

Впервые в жизни он ощутил на себе значение фраз «все похолодело внутри» и «язык прилип к небу». Ноги отказывались повиноваться, а голос покинул его. Тело стало чужим и непослушным, будто о чем-то догадываясь.

Голова сама собой стала поворачиваться назад, скорее почувствовав там движение, чем что-то расслышав.

Вспышка острой боли. Бритвенно острый и холодный клинок кинжала вошел ему в шею по самую рукоять. Боль почти сразу сменилась ноющим чувством, что обычно заменяет её во снах.

Ноги подкосились, и он пустым мешком осел на каменный пол. Над ним стоял с равнодушным видом и вытирал руку о бурую тряпку помощник командира.

Сам командир на него даже не взглянул. С совершенно иным выражением и тоном чем прежде, высокий гном раздавал какие-то указания бойцам.

Двое дюжих парней, освободили молоты из креплений на спине и вмиг разнесли заложенную стену еще до того, как прозвучал следующий приказ. Бронированные бойцы неожиданно проворно срывались с места, исчезая в боковых проходах по двое.

До того, как перед глазами у Раккара все начало плыть, он увидел своими глазами брошенный на него командиром взгляд. Будто брезгливый плевок отвращения, мимолетом брошенный в сторону трупика мелкого вредителя.

Все вокруг стала укрывать сероватая дымка. Голоса стали глухими и далекими. Приходилось напрягаться, чтобы разобрать смысл хотя бы отдельных фраз.

— Где ты видел гнома, который стоит, говорит и двигается как человек, — раздраженно рявкнул голос командира совсем рядом.

И после короткой паузы нетерпеливо добавил:

— Ты одного такого гнома только что убил. Да, да, он вел себя лучше, чем другие, даже поприветствовал так как следует. Но это все равно пришелец. Наверняка где-то обвалились своды внешних пещер, и он смог пролезть с поверхности, да так и заблудился крысёнок.

Ответ убийцы прозвучал басовито и глухо, но разобрать слова все же удалось:

— Может обвалим там вообще все? Пролез один крысёныш, смогут и другие.

Командир явно усмехнулся, причем отчетливо снисходительно:

— Ты слишком молод Ури, эти чертоги предателей обращены в охотничьи угодья для пожирателей железа. Ни одна крыса, — он пнул бесчувственное тело у своих ног. — Не сможет тут пройти так, чтобы не разбудить их.

— Но он же смог?

— Видимо пожиратели спали слишком долго. Нам следует самим их разбудить, — командир явно терял терпение.

Его ощутимо раздражало происходящее. Очевидно эта встреча не могла быть обычным явлением. Но выставлял он все именно так. Немного поколебавшись, он продолжил не глядя на бойцов и не меняя позы:

— Жалкая конура. Дор, Транг заложите свои заряды тут и тут. Топливные баллоны же поставьте так, чтобы рванули пещерные своды дальше на «юго-верх».

Послышалось торопливое шарканье подбитых железом сапог, и суета в углах кузни. После чего на какое-то время воцарилась звенящая тишина.

А затем снова забубнил насмешливый голос командира гномов:

— Похоже этот жадный пришелец спер что-то из этих кривых поделок. Соберите тут все.

— Паковать с собой? — вопрос помощника прозвучал брезгливо.

— Конечно нет. Это дрянь предателей. Сбрасывайте все сразу в пропасть.

Размытая фигура махнула бронированной рукой в сторону массивной двери, через которую гномы попали в помещение.

— Когда будем уходить, заблокируем механизм, — и после короткой паузы командир протянул с презрением. — Предатели. Обращение в пришельцев, чего ещё ожидать от падали.

Голоса стали глохнуть, а серая мгла начала темнеть, все стремительнее превращаясь во тьму.

— Уж крас го трел. Но мор ус набак тра вуор Ури.

Долетавшая до гаснущего сознания речь гномов превратилась в бессвязный набор звуков. Не было уверенности даже, что в конце командир назвал имя убийцы.

***

Толя никогда не боялся оставаться один в темноте. Даже в раннем детстве. Ему и в голову не приходило, что это страшно. Неведомое не беспокоило его, ведь то чего не видно, все равно что не существует. Так было всегда. До тех пор, пока он не умер в игре.

Сейчас в нем нарастало опасение. Ведь в наступившей после смерти темноте он был совсем не один. Какая-то серая тень неторопливо проплывала по краю его поля зрения. Только головы у него не было, чтобы обернуться.

«Это все неправильно. Я ведь умер в игре, разве меня не должно воплотить снова на точке возрождения. Где бы она ни была.

Что за чернота, почему не ощущается тело, как отсюда выбраться. Я ведь даже не могу понять, двигаюсь ли куда-то сейчас, — суматошные мысли и вопросы всплывали и лопались, как пузыри на поверхности кипящей воды.»