Не спорят. Встали вокруг меня. Квадратом. Мечи обнажили. Любим мы эти, мужские игры.

А я их еще так, немного, подразниваю. Меч не поднимаю, на девчонку, посматриваю. Подмигиваю, на ребят показываю. Мол, с кого начинать. И она мне подыгрывает. То на одного пальчиком покажет, то на другого взгляд переведет.

Не выдержали. Как сговорились, четверо в атаку бросились. Сразу не до подмигиваний стало. Я, конечно, знаю, что крутой. Только они об этом иногда забывают. Обратное доказать пытаются. Вот и теперь. Бойко так мечи летают. Звонко. Долго бы так игрались, если бы Альдер вдруг не остановился, едва не получив мечом в шею. Едва успел удар остановить. Тоже смотрю в ту же сторону.

Лежит на земле, едва дышит. Лицо белое, в губах ни кровинки. Это что, мы ее так…

Повеселились, короче.

А следующим утром совсем смешно стало. Прямо к завтраку прибывает гонец. От Повелителя Азмаила. С вежливой просьбой прибыть. И немедленно. Для решения кое-каких не требующих отлагательства вопросов. Можно было бы и без политесов. Не маленький. Сам все понимаю.

Готов я к этому повороту событий. И план уже есть. И договоренности, некоторые достигнуты. Магического посланника Властителю Эмориэлю с описанием событий отправил. И ответ получил. Спрячет он девчонку у себя. И домой, при первой возможности, отправит. И затем, чтобы очередную крепость не стерла с лица земли — проследит.

И даже знаю, кто ее к Властителю доставит.

Только на сердце грустно. И тревожно. В другое время о таком приключении только бы и мечтал. А сейчас, как про нее вспомню. Сам себя не понимаю.

Не раз за собой уже замечал, что посматриваю на нее совсем не с покровительственной точки зрения. Ни как на ребенка, как на женщину смотрю. И тонкую талию замечаю. И аккуратную девичью грудь.

Может и к лучшему, что к Эмориэлю ее отправляю. Пока до разборок с Альдером не дошло. С его отеческой заботой.

На том и остановился. Поутру, Тая с Альдером и Тересом в одну сторону. А я, с оставшимися — в другую. С пожеланиями друг другу доброго пути и удачи.

Может оно и получилось бы, как задумал. Сам же все и подпортил. Вечером, после ужина, собрались в моем любимом каминном зале. Вещи собраны, походная одежда приготовлена. Снедь в дорогу тетушка готовит. Разговор не клеится.

Тая едва слезы сдерживает. Тени лишнее слово сказать бояться. Любую мою просьбу исполнять кидаются. Они что, меня уже в покойники записали. Ну… с этим мы еще повременим. Рано мне еще с жизнь расставаться. Нравится она мне, моя жизнь.

Дай, думаю, народ немного в чувство приведу.

И говорю, к Тае обращаясь, первое, что приходит в голову:

— Может ты перед отъездом, покажешь, из-за чего демоны весь сыр-бор затеяли?

Она застывает, поднимает на меня глаза. А в них боль, волна за волной накатывает.

Демоны меня задери. Не мог догадаться, что любое напоминание о танцах продолжает причинять ей боль. Альдер осторожно кладет ей руку на плечо, успокаивая. Вот так с ней всегда — я напортачу, а этому приходится расхлебывать.

Хотел извиниться. Не успел.

Девчонка встряхнула копной волос и кивнула.

— Хорошо, я станцую для вас.

Сняла обувь, отошла в центр зала. Замерла. Тонкая. Хрупкая. Беззащитная.

А потом, вдруг, начала меняться. Волосы поползли на плечи крупными алыми волнами, ноги оплели голубые узоры, за плечами раскрылись огромные прозрачные крылья.

Она переступила ногами и, в воздухе, разлился тонкий звон браслетов. Взмахнула руками, и странная, чарующая мелодия осязаемо накрыла комнату своей вуалью.

И начала свой танец.

И вспыхнул огонь в не растопленном камине. И взметнулись шторы от порыва ураганного ветра. И запредельной мощью откликнулась земля. И дождем пролилась вода.

И ее тело, то взрывалось бешеным каскадом движений, то, на мгновение замирало с немыслимой для человека грацией.

Ее бедра, живот, вырисовывали спирали. Руки взлетали к небу и текли речными волнами.

И она была птицей, она стелилась по полу ураганным ветром, она взметалась яростью огня. Она стекала с листвы капельками росы. Она… Она… Она…

Время остановилось.

И только ее тело извивалось под прозрачной тканью короткой туники, только ее руки манили и звали. Только ее маленькие ножки, отбивали ритм, и мое сердце билось в такт с ними.

И в рисунке ее танца я читал свой приговор.

Моя жизнь принадлежит ей.

Мы как раз заканчивали завтракать, когда в обеденный зал вбежал воин из охраны. И без всяких положенных предисловий, с порога кричит:

— Гонец от Повелителя Азмаила.

Все остальное происходит быстро и одновременно. Служанка убирает со стола мой прибор, князь бокал с вином нежненько так на стол ставит, ребятки напрягаются. Альдер, сграбастав меня в охапку, уводит в комнату.

Не помню, чтобы мы это отрабатывали. Или это они без меня тренировались?

Пытаюсь про себя ехидничать, а у самой душа в пятках укромный уголок ищет.

Я в кресле сижу, даже дышать боюсь. Альдер у двери. Стоя медитирует.

Последняя линия обороны.

Минут пятнадцать проходит. Дарил заходит. Вниз зовет. Обоих. Пытаюсь беглянку вернуть на место, но душа категорически отказывается подниматься. Ноги подгибаются. Цепляюсь за Альдера. Тот, чтобы на тянуть волоком, подхватывает на руки. Даже не сопротивляюсь. В голове от страха ни одной мысли.

Заходим в зал. Я осторожненько сползаю с рук. Кажется, стою.

Лекс у окна. Нас, вроде, как и не заметил. Развернутый свиток в руке держит. Вдаль смотрит.

Все молчат. На князя смотрят. И я молчу. За компанию. А вместо страха уже возмущение из груди рвется. Это понятно, что ничего хорошего ему Повелитель не мог написать. Но, интересно же, какими словами.

Первым надоело Альдеру. Подходит, из рук князя свиток забирает. Э… мы так не договаривались, мне тоже любопытно. Читает. Хмурится.

— Я с тобой поеду.

Князь, наконец, взгляд от горизонта отвел, качает головой.

— Ты Таю к Властителю Эмориэлю повезешь. Вместе с Тересом.

Я что-то пропустила? А меня кто-нибудь спрашивает? Возмущаюсь, но в разговор не влезаю. Остерегаюсь. Про путы магические вспоминаю.

Лекс забирает у Альдера свиток, сворачивает его в трубочку. А выражение лица у него… княжеское. С таким выражением лица не поспоришь. Никто и не спорит.

— Выезжаем завтра на рассвете. С мной Дарил и Виктор. — Те, одновременно кивают головой. И это мои наседки? Да у них взгляды как у хищников давно не кормленных. Их же с такими лицами к демонам отпускать нельзя. Конкуренцию составлять будут. Но, моим мнением, опять не интересуются. — Альдер, ты — старший. За нее отвечаешь головой. В полдень поднимешься ко мне, за письмом к Властителю и маршрутом. Собирайтесь.

Вот это слаженность. Глазом моргнуть не успела, а в зале только мы с князем и остались. Хотя, мне тоже, вроде как собираться надо. Тихонько отползаю к двери. Не успела.

— Тая. — Останавливаюсь. Он медленно так подходит, поворачивает к себе. Глаза… С трудом удерживаю себя от того, чтобы пойти и надрать Азмаилу… Чтобы не смел моего князя до такого взгляда доводить. Но, похоже, его мысли в другую сторону направлены. — Ты только запомни. Тебе ничего не угрожает. С драконами я договорился, там ты будешь в безопасности. И… — он порывается еще что-то сказать, но выдает явно не то, что собирался, — возьми с собой только самое необходимое.

Киваю головой и иду к себе в комнату. А что я могу ему сказать. Дурак, мол, ты князь. Не за себя волнуюсь. О твоей жизни пекусь. Так ведь на смех поднимет. Если сначала на мое место не укажет. Это то, которое за шитьем и вышивкой. И не вспомнит, как мечами вчера махались.

Короче, обида у меня. По вопросу дискриминации. И что странно-то. Сам рассказывал, что в его мире женщины наравне с мужчинами в армии служат. Видно, за два года психологии местной нахватался.

Снова язвлю. Но это так, чтобы эмоции разбушевавшиеся успокоить.