— Он и тебя бросит! — кричала Анжелика и со всхлипами уходила под удивленными взглядами посетителей.

— Я же не вещь, чтобы меня бросать, — тихо отвечала Ил и возвращалась к работе.

В субботу, принарядившись в шелковое платье благородного цвета бордо на тонких бретельках и туфли на непростительно высоких каблуках, девушка покрутилась перед зеркалом и немного всплакнула, что до зарплаты она будет грызть сухари. Быть красивой — дорого, но явиться в футболке и штанах на благотворительный вечер совесть не позволяла.

— Ох, моя милая, — у подъезда ее встретил Рене и удивленно оглядел, — ты шикарна.

Мужчина в строгом смокинге и галстуком-бабочкой взял ее под руку и повел к черному лимузину.

— Ты серьезно? — Ил возмутилась. — Лимузин?!

— Я собираюсь напиться, — Рене пожал плечами. — Вот и взял напрокат машину вместе с водителем.

— А что-нибудь поскромнее нельзя было взять?

— Зачем? Тебя смущает, что я богат, красив и очарователен? — обиженно охнул Рене.

— Если честно, то смущает, — Ил серьезно посмотрела в его лицо. — Видишь ли, я не соответствую.

— Какие глупости ты говоришь, — скривился мужчина.

Толстенький водитель распахнул дверцу перед Илоной, и она торопливо юркнула в сияющий пафосом салон. Золотые панели, белая кожа и ведерка со льдом и шампанским.

— Ну, хочешь, — Рене присел рядом с Ил, — в следующий раз я приеду на старом пикапе в рваных джинсах и рубашке в клеточку?

— Но ты все равно останешься непростительно богатым, — девушка рассмеялась. — И я уверена, что и рваные джинсы у тебя будут от кутюрье.

— А как иначе? — Рене вскрыл с тихим хлопком бутылку.

— Рядом с тобой должна восседать богатая и шикарная женщина, — Ил взяла бокал с шампанским. — Богиня, одним словом. Чтобы от одного взгляда на нее ноги подкашивались и путались мысли.

— У меня путаются мысли, моя милая, — Рене томно взглянул в ее глаза. — И ноги подкашиваются и дышать тяжело.

— Ты понял, о чем я говорю, — девушка чокнулась с Рене.

— Нет, не понял, — тот мотнул головой.

— И это не похоже на рабочий выезд. Ты меня пытаешься впечатлить? — Ил сузила глаза.

— Нет, — мужчина откинулся назад и тряхнул волосами. — Вряд ли тебя впечатлишь деньгами.

— Вообще-то, очень впечатлишь, — хохотнула Илона. — Я люблю деньги. Они упрощают жизнь.

— Ты поняла, о чем я говорю, — хмыкнул Рене.

— Нет, не поняла.

— Вот и поговорили, — рассмеялся мужчина и глотнул шампанского.

— Анжелика приходила, — Илона вздохнула. — По несколько раз на дню.

— Давай лучше о деньгах поговорим…

— Она страдает.

— Это я страдаю от ее звонков, писем, цветов, бессмысленных подарков и сталкерства, — Рене поджал губы. — Она меня очень утомила. Я не знаю, как до нее донести, что между нами все кончено. В принципе, все и не начиналось даже.

— Для нее все-таки что-то да началось, раз ее так плющит. Ты, наверное, очень красиво за ней ухаживал, всячески соблазнял и…

— Ты ревнуешь? — удивленно вскинул бровь Рене.

— Нет, — Ил покачала головой. — Я просто думаю, что ты не смог донести до нее, что она для тебя очередная интрижка. Ты где-то ошибся и разбил сердечко милой Анжелики.

— Это нормально, когда люди решают расстаться, — мужчина выпил шампанское. — Даже если бы я пообещал на ней жениться, а потом передумал, то это тоже было бы нормально. Но я не обещал, я просто хотел потрахаться с красивой и молодой красоткой, присунуть ей во все дыры! И, как честный джентльмен, об этом ей сразу и сказал. Не так грубо, но смысл она уловила.

— А как ты сказал?

— Я предложил узнать все глубины наших развратных душ и окунуться на дно сладострастия и распутства, — Рене долил себе шампанского.

— И ты удивляешься, чего Анжелика рассудок потеряла? Серьезно? — Ил покачала головой.

— Ты бы потеряла рассудок?

— Будь я помоложе, то потеряла бы, — Ил глотнула сладкого игристого вина. — Однозначно.

— Предлагаю, моя королева, — бархатно шепнул Рене на ухо девушки, — узнать все глубины наших развратных душ и окунуться на дно сладострастия и распутства.

— У тебя хоть раз был секс с оборотнихой? — Ил прищурилась и шумно вздохнула.

— Нет, — Рене обласкал взглядом девушки. — Но я…

Илона отставила бокал, взяла мужчина за руку и медленно скользнула кулачком по его указательному пальцу, вглядываясь в его с томной поволокой глаза. Затем она прикусила губу и крепко сжала кулак на его фаланге.

— Ты застрянешь на моих глубинах, Рене, — она улыбнулась. — И я не знаю, насколько крепко я тебя пережму, потому что ты меня сильно раздраконил. Ты лезешь в капкан.

— Но мне необязательно в капкан заглядывать, — мужчина шумно выдохнул.

— Обязательно, — она дернула его за палец. — Сначала капкан, а потом все остальное. У меня зудит не рот и задница от твоего запаха, а моя волчья петля. Поэтому смелый зайчонок нырнет сначала в силки.

— Что же, у меня есть не иллюзорный шанс остаться без копья? — Рене изогнул бровь.

— Я не знаю, — Ил разжала кулак. — Я после обращения с обычными мужчинами не баловалась. И без сцепки ты мне неинтересен. Я не хочу, чтобы ты хитренько подловил момент и вынырнул до того, как получу оргазм.

— Это многое усложняет, — Рене уставился перед собой. — Я не знал о таких особенностях оборотней. И теперь мне жутко любопытно.

Машина остановилась. Первым выскочил Рене и галантно подал руку Илоне, лукаво вглядываясь в ее лицо. Возле частного особняка, что напоминал модную коробку из стекла и бетона, на стриженом газоне были расставлены столы, накрытые белыми нарядными скатертями. За ними сидели красивые дамы в шелках и мужчины в смокингах. Между столбов оплетенными золотыми гирляндами висели яркие лампочки, которые разгоняли вечерние сумерки.

— Прошу, — к Рене и Илоне подбежал молодой человек в строгом костюме и повел к столу ближе к сцене, которая ютилась перед уродливым домом.

Рене успевал кому-то кивать и лучезарно улыбаться, а Илона старалась не смотреть по сторонам. Она чувствовала себя чужой среди богачей. Не стоило ей приходить. Она никого не знала и косые взгляды ее очень нервировали. Мужчина усадил молчаливую Ил на стул и опустился справа от нее. Официант тут же вскрыл бутылку с шампанским и разлил по бокалам.

— Я рад, что ты решила разделить этот вечер со мной, — ласково улыбнулся Рене.

— Всегда пожалуйста, — Ил загнанно посмотрела на спутника и взяла бокал.

На сцену вышел щеголеватый мужчина, который поблагодарил присутствующих за то, что они решили поддержать благотворительный вечер и он был рад видеть старых друзей у себя в гостях. Организатор размазал длинную и бессмысленную речь с редкими аплодисментами тонким слоем пластилина по сумеркам.

После своего занудства он пригласил какую-то тетку в золотом платье, которая восторгалась невероятным и удивительным вечером, благодарила уже своих друзей, которые пожертвовали большие суммы в какие-то загадочные фонды. Илона так и не поняла, кому они там помогают и в чем смысл. В конце прозвучало имя Рене, и мужчина со лживой улыбкой поднялся и прошел к сцене.

— Я рад быть здесь, — громко заявил мужчина микрофон.

Он завел такую же шарманку о том, как важно не оставаться в стороне от чужих бед и творить благие дела. Рене упомянул несколько имен товарищей и коллег, которые поддержали его идею основать свой фонд, что отвечает за помощь людям с ограниченными возможностями. Ил удивилась, но в голову закралась нехорошая мыслишка, что все присутствующие, которые так или иначе участвовали в благотворительности, делали это не из-за чистого порыва души, а из налоговых послаблений. Или даже из-за возможности отмыть не совсем законные деньги. Илона однажды читала про скандал с крупными взятками и одним очень знаменитым филантропом.

Рене вновь поименно назвал благодетелей, и они чванливо подняли руки, чтобы покрасоваться среди остальных, и заявил что половина от суммы проданных картин и других невероятно ценных и удивительных экспонатов уйдет в фонд “Лепесток добра”. Все радостно захлопали, и Илона присоединилась к громкому рукоплесканию.