Уитли подумала, что, имея меч, она сможет остановить ожившего мертвеца. Она схватилась за рукоять Вольфсхеда, потянула ее на себя – из темного разреза, оставленного мечом, вместе с клинком поползли скользкие кишки.

Прежде чем Уитли смогла нанести мертвецу новый удар мечом, труп схватил ее за руку так сильно, что у девушки затрещали кости, и она выронила меч.

Дрю очнулся, вскочил на ноги. Очень вовремя! Труп уже обхватил Уитли, крепко сжал руками, наклонил голову, чтобы вцепиться зубами в горло девушки. Волк вклинился между солдатом и Уитли, разорвал хватку мертвеца, оттолкнул их в разные стороны. Схватил свой меч. Не собиравшийся успокаиваться противник снова пошел в атаку.

Дрю взмахнул мечом, целясь в горло зомби. Труп, защищаясь, выбросил вперед свою левую руку – меч рассек ее, кость сломалась, и рука мертвеца развалилась надвое. Живого человека такой удар свалил бы на месте, но покойник отбил второй, правой, рукой меч в сторону, а затем схватил ею Дрю.

Сцепившись, они повалились в грязь – зомби оказался сверху. Ставший бесполезным меч отлетел, и Дрю вцепился своими когтями в плечи мертвеца. Труп продолжал яростно щелкать зубами, пытался прижать правой рукой Дрю к земле, а обрубком левой руки колотил по его груди.

Дрю потребовалась вся его изворотливость, чтобы уберечь свои пальцы – потерянный в схватке с Ванмортеном мизинец постоянно напоминал ему, как опасно бывает сражаться с противником, который умеет кусаться. Но зубы мертвеца постепенно приближались к лицу Дрю, изо рта трупа отвратительно несло запахом разлагающейся плоти.

На лицо Волка капали клочья черной слюны. Дрю быстро выбросил вперед свою левую руку, схватил солдата снизу за челюсть, задрал ему голову – широко открылась рана на горле трупа, обнажая разорванную гортань. Голова мертвеца откинулась вбок. Сжав правую руку в кулак, Дрю нанес удар, в который вложил всю свою силу.

Голова трупа оторвалась, прокатилась, как мяч, по усыпанной опавшими листьями земле. Голубые глаза в последний раз сверкнули и погасли – уже навсегда.

Дрю бросился к Уитли, к которой начал возвращаться ее обычный облик. Она поднялась на ноги. Девушка выглядела потрясенной и измученной. Они с Дрю крепко обняли друг друга.

– Ты видел это? – с трудом переводя дыхание, спросила Уитли. – Я сумела трансформироваться! Я стала Медведем! Он проснулся во мне, когда мы сражались с этим монстром!

– Да, мы выступили как славная парочка из зоопарка, – усмехнулся Дрю. – Ты в порядке?

– Да, – ответила Уитли, тяжело дыша. Лицо ее было бледным, тело все еще дрожало от избытка адреналина. – А вот ты ранен, Дрю.

Она указала на его грудь. Дрю присмотрелся к кровавым пятнам на своем кожаном нагруднике, стер их, поискал, не разорваны ли его доспехи. Он не помнил, чтобы мертвец пробил их или прокусил. Да, кожаные доспехи оказались целыми. Он проверил свою грудь и шею – ни одной раны. Дрю перевел взгляд на Уитли.

По груди девушки, из-под воротника ее кожаной куртки, стекала струйка крови. Лицо ее сделалось еще бледнее, глаза Уитли начали закатываться. Дрю успел подхватить подругу на руки за секунду до того, как она потеряла сознание.

Голова Уитли повернулась набок, и показалась глубокая рана на шее. Девушка поморщилась.

– Прости, я не должен был оставлять тебя одну, – прошептал Дрю, рассматривая укус на шее Уитли. – Нужно обработать твою рану, и поскорее. Она может оказаться опасной…

Дрю приложил руку к шее девушки, пытаясь остановить кровь. Он чувствовал, как она толчками вытекает у него между пальцев. К счастью, сверхчеловеческие способности оборотня помогут быстро затянуть эту рану. Тут Дрю вспомнился грязный, протухший, несомненно полный микробов рот мертвеца.

– Я знаю, куда мы можем направиться, – сказала Уитли, словно прочитав мысли Дрю. – Я знаю, кто нам сможет помочь.

– Нам придется туда идти? – спросил Сорин хриплым со сна голосом.

Солдаты стояли, вглядываясь в полосу мертвых деревьев, растущих по периметру Дайрвуда. Лес тянулся во всех направлениях до самого горизонта. Никому не хотелось первым войти в него. Каждый за свою жизнь слышал достаточно леденящих кровь историй о чудовищах, живущих в глубине Дайрвудского леса. Позади солдат еще была видна стоянка, оттуда доносилось ржание лошадей, которым явно не нравилось, что их бросили одних в такой опасной близости от леса.

– Проклятый Лес, вот как его называют, – прошептал один из гвардейцев.

– Проклятый или нет, а идти в него придется, – пробурчал Колбард, поглаживая свою ноющую челюсть. – Далеко уйти она не могла. Не забывайте, она же просто девчонка. Глупая изнеженная девчонка, никогда не покидавшая своего замка. Мы очень скоро настигнем ее.

Солдаты рассыпались цепью и, бормоча молитвы, углубились в темное безлиственное царство Дайрвудского леса.

Спрятавшись в своем укрытии, Гретхен слышала их приближающиеся голоса – солдаты перекрикивались, шарахаясь в сторону от каждой тени, увиденной ими в полумраке древнего леса. «Они боятся, и это правильно», – подумала она. Любого рискнувшего войти в этот лес поджидало множество опасностей: ядовитые растения, способные задушить змеи, Лесовики-каннибалы. Ужасный лес, но для нее еще страшнее сейчас было бы оказаться в руках гвардейцев. Гретхен стиснула зубы, ее решимость была непоколебимой. Сегодня им придется столкнуться с настоящей Лисицей.

В одном солдаты оказались правы – уйти далеко в лес она не смогла. Первые пятьдесят или около того метров на краю леса представляли собой частокол из туго переплетенных сухих колючих зарослей, проникнуть сквозь которые было под силу только очень опытному, привыкшему к жизни в лесу человеку. За этим частоколом начинался бескрайний зеленый лес, но как добраться до него? Нужно постараться пропустить мимо себя солдат, оставшись незамеченной, а затем поискать другой способ проникнуть в лес. Гретхен посмотрела на свои израненные, окровавленные руки, постаралась не думать о боли и вместо этого сосредоточить внимание на приближающихся гвардейцах.

Один из солдат прошел в каких-то десяти метрах от Гретхен, по счастью, не обнаружив ее.

Глаза солдата были опущены к земле, он прорубался мечом сквозь перепутавшиеся ветки и торчащие корни. Неожиданно солдат подскочил, уловив глазом движение, но это оказался просто какой-то пробирающийся через заросли мелкий зверек. Шедший неподалеку товарищ что-то крикнул солдату, тот ответил ему крепким проклятием и испуганно хохотнул. В лесу было глухо, мрачно, видимости почти никакой.

Продолжая пристально вглядываться в почву, солдат так и не заметил удавку с шипами, опустившуюся вниз и обхватившую его за шею. Острые колючки впились солдату в горло, а с противоположной стороны дерева по переброшенной через ветку лиане скользнула вниз Гретхен. Колючки усыпали ее ладони, а вес тела девушки подбросил солдата в воздух. Гвардеец судорожно засучил ногами, выронил свой меч на покрытую толстым мхом землю, схватился руками за толстую душившую его удавку. Он не смог издать ни звука и умер быстро и тихо. Гретхен зажмурилась и отвернулась в сторону, чтобы не видеть, как гвардеец в последний раз взбрыкнет в воздухе ногами перед тем, как застыть навеки.

Она отпустила лиану и подхватила свалившееся на землю тело. Руки Гретхен тряслись, все ее тело била дрожь. «Ты только что убила человека, Гретхен», – подумала она и заставила себя успокоиться. Прежде всего, это не люди, а убийцы, а оплакать убитого убийцу она сможет позже, когда для этого настанет время. Гретхен подняла с земли меч и осмотрелась. Двое гвардейцев продирались сквозь заросли к северу от нее, а южнее себя она насчитала еще пятерых. Кто знает, где остальные? И без того их было много, слишком много, и они мешали ей искать более удобный проход в Дайрвудский лес. Гретхен низко пригнулась и притаилась, вцепившись в рукоять меча, пачкая его своей текущей из ладони кровью.