— Но сейчас былая дружба затуманивает его рассудок! — взорвался Огнехвост. — Близится война! Вы вообще слышите, что я говорю? Клок Кометы ясно сказал, что мы должны делать — порвать со всеми чужаками и заботиться только о себе. И это разумно! Почему Перышко и Чернозвезд не понимают, что если дело дойдет до выживания, ни одно соседское племя не протянет нам лапу помощи! На войне каждый стоит за себя.

— Не следует недооценивать Чернозвезда, — рявкнул отец, и глаза его посуровели. — Он далеко не так глуп, как ты думаешь.

— Тогда почему он меня не слушает? — взвизгнул Огнехвост, хлеща себя хвостом. — Он слушает Перышко, а тот только и думает, как бы не поссориться со своими друзьями-целителями!

— Не беспокойся, — ласково сказал Рябинник, погладив сына хвостом по взъерошенной спине. — Племя Теней всегда шло своей дорогой, не свернет оно с этой тропы и сейчас.

— Возможно, воины так и сделают, — буркнул Огнехвост, с досадой отстраняясь от отцовского хвоста. — Но целители… я не уверен. Понимаешь, что-то стряслось в самом Звездном племени, — выпалил он, чувствуя, как каждая мышца его тела наполняется свирепой решимостью. — И беда затронет каждое племя, живущее возле озера! Когда это случиться, мы сможем рассчитывать только на самих себя.

Голубичка переступила с лапы на лапу. В такой холод было невозможно устоять на месте. Мерзлая земля была припорошена тонким слоем снега. Небо прояснилось, звезды рассыпались над лесом. Продрогшая до костей Голубичка нервно расхаживала вдоль границы, чутко ловя малейшие звуки. Где же Когтегрив? Придет он или нет? Не выдержав, Голубичка отправила свои чувства за буки, мимо сосен, вглубь территории племени Теней, к самому лагерю соседей.

— Подвинься, Соснолапка! Смотри, ты растоптала всю мою подстилку!

— Прими можжевельник перед сном, Перышко. Мне не нравятся хрипы у тебя в груди.

Другие голоса гудели за пределами слуха Голубички. Она сосредоточилась и устремилась глубже.

— Стрижехвостая!

Ветер, гулявший по пустоши, относил в даль голоса воинов Ветра.

— Где Белогрудка?

— Она сегодня спит в палатке Однозвезда.

Волны тихо плескались о берег в лагере Речного племени.

— Ивушка? — звонко звала свою ученицу Мотылинка. — Ты проверила подстилку у Прыткохвоста?

Возле пастбища громко залаяла собака. Ее тявканье напомнило Голубичке о лисице, поэтому она вернула свои чувства обратно в лес и тщательно обшарила окрестности, чтобы морозный воздух не одурачил ее, как в прошлый раз.

Тихие шаги зашуршали по снегу в нескольких хвостах от Голубички. Шаги приближавшегося были тяжки, но крадущаяся поступь легка и осторожна. Голубичка насторожилась, всматриваясь во тьму между деревьями. Шаги ускорились. Голубичка припала к земле, услышав, как когти царапнули по земле.

— Голубичка?

Когтегрив!

— Ты меня напугал!

— Я думал, ты слышала, что я иду, — басовито проурчал полосатый кот. — Ведь у тебя самый острый слух из всех, кого я знаю!

«Даже слишком острый», — грустно подумала Голубичка. Она так старательно прислушивалась, что едва не упустила того, кого ждала! Ей следовало бы помнить, что порой слушать всебывает гораздо менее полезно, чем услышать кое-что.

Высоко над их головами коготь луны сиял в бескрайнем небе, черном, как соболья шкура, заливая морозный лес тихим печальным светом. Полосатая шерсть Когтегрива сияла под луной, слепила Голубичке глаза.

— Идем, — шепнул он, маня ее за собой.

— Куда мы идем?

— В одно место, где нас никто не найдет.

Когтегрив вел ее прочь от озера, вдоль границы племени Теней. Земля начала плавно подниматься, деревья редели.

— Тебе там понравится, — прошептал Когтегрив, оборачиваясь к ней. — Об этом месте не знает никто, кроме нас с Огнехвостом.

Запахи Грозового племени и племен Теней становились все слабее. Голубичка обернулась назад. С высоты озеро казалось плоской лужей, блестевшей вдали за деревьями.

— Мы вышли с племенной земли? — спросила она, чувствуя холодок возбуждения в животе. Неужели она сейчас дышит настоящим горным воздухом? Но откуда тогда доносится эта горчинка? Шерсть у Голубички зашевелилась, стоило знакомому запаху коснуться ее языка.

Воробей!

Она остановилась и обнюхала куст боярышника. Отчетливый запах Воробья держался на кончиках ветвей. И запах Львиносвета тоже. Что они здесь делали? Голубичка дотронулась до ветки кончиком языка. Запах был старый. Судя по вкусу, его оставили здесь несколько лун тому назад.

— Быстрее! — крикнул Когтегрив, остановившись выше нее на склоне. Когда он стоял так в лунном свете — коренастый, с гордо вскинутой головой и широко расставленными лапами, то казался похожим на предводителя.

Голубичка поспешила прогнать эту мысль.

— Бегу!

Она поспешила вверх по склону. Впереди, похожее на огромный трухлявый пень, высилось полуразрушенное каменное гнездо Двуногих. Голубичка сразу заметила, что это гнездо было заметно меньше брошенного жилища Двуногих на территории Грозового племени, да и разрушено гораздо сильнее. Стены на половину обвалились, крыши почти не осталось.

— Ух ты! — взвизгнула она и, обогнав Когтегрива, припустила по заросшей каменной тропке, ведущей к входу в гнездо. Но очутившись на пороге тьмы, притаившейся внутри, Голубичка остановилась и обернулась к Когтегриву.

— Там безопасно?

Он кивнул.

Голубичка перешагнула через гладкий камень, лежавший у входа, и вошла в палатку. Озеро лунного света стояло на каменном полу. Задрав голову, она увидела над собой усыпанное звездами небо, перечеркнутое прямыми длинными бревнами. Должно быть, когда-то эти деревяшки придерживали крышу.

— Как ты узнал об этом месте? — спросила Голубичка у Когтегрива, вошедшего следом за ней.

— Мы с Огнехвостом нашли его, когда были оруженосцами. — Он легко вскочил на камень, торчавший над дырой в стене. — С тех пор мы приходили сюда играть. — Еще один прыжок — и вот уже Когтегрив стоит на одном из бревен. Это странное бревно было плоским со всех сторон, а судя по тому, с какой уверенностью Когтегрив шагал по нему, он не раз проделывал этот трюк в прошлом.

Не слушая бешено колотящееся сердце, Голубичка крепче впилась когтями в балку и с опаской посмотрела вниз.

— Тут не очень высоко, — сказал Когтегрив с другого конца балки. — Не бойся.

Он взмахнул хвостом и вдруг прыгнул. Красивым длинным прыжком он, словно птица, перелетел на соседнюю балку, мягко приземлился и обернулся к Голубичке.

— А теперь смотри! — В тот же миг он оттолкнулся и перепрыгнул через все пространство каменного гнезда на самую дальнюю балку, потом развернулся и полетел обратно, с такой же легкостью, с какой коты прыгают с валуна на валун на речной переправе.

— Осторожнее! — прошептала Голубичка. Сердце у нее прыгало с каждым прыжком Когтегрива.

— Для меня это пустяки! — мяукнул полосатый кот, приземляясь на балку рядом с ней. Он посмотрел вверх, туда, где встречались две балки. Не говоря ни слова, Когтегрив поднялся на задние лапы, подпрыгнул, уцепился когтями за наклонную балку и, подтянувшись, вскарабкался на самую вершину.

— Перестань, прошу тебя! — еле слышно выдохнула Голубичка. Она была едва жива от страха и восхищения. Никогда в жизни она не видела такого сильного, ловкого и смелого кота!

Когтегрив сполз вниз по наклонной балке и снова запрыгал по стропилам к Голубичке. Когда он вскочил на соседнюю с нею балку, раздался скрип. Этот звук перенес Голубичку в овраг, когда во время падения большого бука, когда огромный ствол со стоном и скрипом обрушился на лагерь.

— Берегись! — испуганный визг сам собой вырвался у нее из горла. Не отдавая себе отчета в том, что делает, Голубичка перепрыгнула на соседнюю балку, обхватила Когтегрива лапами — и они вместе рухнули на пол. Слава Звездному племени, они приземлились прямо на мягкую моховую кочку. Облако пыли взвилось к черным потолочным балкам.