– Не трясись, – вернувшись, Бронзовый Бог бросил мне плюшевый плед, – укройся. Что тебе нужно для вхождения в лимб? Какой у тебя ритуал?

   – Ну, – я смущенно отвела глаза, – вообще-то я разговариваю с покойниками, но раз тела здесь уже нет, то, наверное, нет никакого ритуала. – Посмотрела на часы и озвучила очевидное: – Рассвет скоро. Если ты не возражаешь, я приготовлюсь…

   Рик пожал плечами, и я достала из рюкзака свой рабочий комплект. Нанесла на лицо крем, достала капу, а когда потянулась за очками и перчатками, Охотник раздраженно дернул бровью и проворчал:

   – Здесь кроме меня все равно никого нет. А уж мне-то ты можешь доверять.

   Я недовольно глянула на него:

   – Думаешь, могу?

   Он закатил глаза и отвернулся, а я выложила все необходимые мне вещи на приборную панель и неуверенно поерзала в кресле, устраиваясь.

   – Слушай, а нельзя его как-то назад откинуть. Я привыкла работать лежа или полусидя… И фиксаторов здесь нет…

   – Тогда лучше сразу пересесть назад, – перебил Рик и, не откладывая в долгий ящик, выскочил из автомобиля.

   Я помедлила, не понимая, почему, раз нельзя разложить переднее сиденье, он тоже пересаживается назад. Не думает же, что я положу голову на его колени!

   Как выяснилось, именно так Рик и думал. Даже более того! По его мнению, я должна была «со всем комфортом расслабиться в его надежных объятиях».

   – Ты рехнулся, – покрутила пальцем у виска, – или у тебя просто шуточки такие дурацкие? Разве я непонятно высказалась насчет того, что думаю по поводу каких-либо расслаблений с твоим участием?

   На его лице заиграли желваки, а губы сложились в хищный оскал.

   – Послушай меня очень внимательно, Агнесса Ивелина Брунгильда Марко, потому что второй раз я повторять не стану. Мы сюда приехали не для того, чтобы пообжиматься на заднем сиденье моего пикапа, хотя, видит бог, в другой ситуации я бы не возражал, а по довольно важному, хоть и дурно пахнущему делу. И как твой непосредственный начальник, как человек, отвечающий за тебя перед Короной и в первую очередь перед собственной совестью, я просто обязан позаботиться не только о благополучном завершении расследования, но и о твоей безопасности. Поэтому будь добра, не выноси мне мозг, а делай то, что тебе велели!

   Несколькими минутами ранее Рик все-таки опустил передние кресла, превратив салон автомобиля в кровать внушительных размеров, и теперь сидел, широко расставив ноги, смотрел на меня лютым зверем и ждал, пока я «расслаблюсь», откинувшись ему на грудь.

   – Ты сама обратила внимание на то, что здесь нет фиксаторов, – более мягким тоном заметил он. – А так я смогу тебя удержать, если что… Ну? Чего ты боишься? Иди сюда.

   «Еще скажи, что ты не кусаешься», – мысленно съязвила, понимая, что сейчас мое смущение выглядит как минимум неуместным, а как максимум – глупым. «Я просто представлю на его месте Ларса, – решила я. – Ведь будь здесь он, я бы ни на секунду не усомнилась, что это положение обеспечит более надежную страховку». Вздохнула и устроилась в объятиях Рика. Напряженная, как палка! Какой тут, к черту, лимб?! Вставила капу, надела очки и перчатки. Вдох-выдох.

   – Хочешь, чтобы я посчитал для тебя?

   Я не чувствовала его рук на себе, допускаю, что Рик, не желая еще больше смущать, решил меня обнять после того, как я войду лимб. Но запах его тела, который впитался в мою кровь еще с той ночи и отказывался вымываться, какой бы шампунь или мыло я ни использовала, а также теплое дыхание, едва задевающее край уха и висок, не позволяли обмануться даже на миг. Я точно знала, в чьих объятиях нахожусь .

   – Один, два, три… – зашептал Рик, а я, перепуганная, настороженная и напряженная, как черт знает кто, едва не плакала, уверенная, что в таком состоянии мне ни за что не выйти в лимб. Не помню, на каком счете он остановился, когда из припаркованной возле заброшенной типографии машины меня выбросило в густой потусторонний туман.

   Я несколько раз глубоко вздохнула, пытаясь прийти в норму, абстрагироваться от реальности. Огляделась по сторонам, а потом чуть не заорала, потому что почувствовала, как что-то схватило меня за локоть. Не обжигающий ветер или липкую влажность – физический контакт, на который призраки уж точно были не способны.

   – Не пугайся, это всего лишь я, – произнес туман голосом Рика.

   – Идиот, – выругалась сквозь зубы. – Я чуть не поседела!

   Он отпустил мой локоть и надежно взял за руку, так уверенно и безошибочно, будто мог меня видеть. О том, что некоторые Охотники могут общаться со своими Гончими, я знала – и это не от «контакта» зависело, а от сплоченности пары. Я, например, слышала Дома, правда, он меня – нет. Мы надеялись, что после того, как наши отношения перейдут на другой уровень, это изменится…

   А вот зрение в лимбе отказывало всем Охотникам – без исключения.

   Не время сейчас об этом думать!

Сегодня в лимбе было ненормально тихо. Не то чтобы я ожидала пения птичек или шума ветра, но какое-то движение здесь все же происходило. Не клубился туман, ни одна неприкаянная душа не появилась в поле зрения даже после того, как я несколько раз позвала убитого по имени. Сам он вряд ли мог ко мне прийти – не после того, что с ним сделал убийца, но надеялась, что на мой зов откликнется один из «стукачей» – так мы называли бродячих призраков, которые ходили за нами по всему лимбу, как привязанные. Обычно за карьеру Гончая набирала до ста таких «хвостов». У меня пока было только четыре.

   С досады хотелось выругаться. Что же это получается?! Мы проделали такой путь – и все напрасно? И это после того, как Пончик перекинул дело на нас, надеясь, что я смогу выйти на след? Проклятье! Может, если немного походить вокруг, получится что-то зацепить?

   Я шагнула наугад и замерла, интуитивно прислушиваясь. Что-то изменилось. Не в движении тумана или звуках лимба, но что-то определенно было не так.

   – Надо уходить, – громко произнес Охотник и сильно дернул меня за руку.

   – Нет, подожди… – отмахнулась, – мне надо понять… О боже!

   С правой стороны от меня лимб потемнел, налившись темнотой, как дегтем. Понятия верх и низ, право и лево, как и понятие расстояния здесь теряли свой смысл, но если бы в реальности я находилась хотя бы немного ближе к той точке, от которой по лимбу пошли черные круги, смогла бы если не помочь, то хотя бы узнать, что стало причиной. Увы, я была слишком далеко…

   – Боже…

   Не знаю, что видел, чувствовал или слышал Охотник, но он не стал снова звать меня. Просто выдернул в реальность, будто морковку из грядки, за что и поплатился, когда меня вырвало прямо в салон его чистенького пикапа.

   Схватив за шиворот, как какого-то котенка безродного, Рик выволок меня наружу и хорошенько встряхнул.

   – Еще раз! – прорычал он, и я с ужасом увидела, что его зрачки вытянулись, превратившись в едва заметную вертикальную ниточку. Ох… Похожие глаза мне уже приходилось видеть раньше...

   – Еще хотя бы раз начнешь спорить со мной, когда мы в лимбе, и я тебе так всыплю…

   – Пошел ты…

   Оттолкнув мужчину, сплюнула горькую слюну на покрытую сухой травой землю. Не нравится, как я работаю? Пусть катится на все четыре стороны, он не единственный Охотник на Перевале. Да кто он вообще такой, чтобы ради него я стала изменять своим методам и привычкам?

   – Пошел ты на хрен, понял? Если еще хоть раз попробуешь выдернуть меня по живому, я сама тебе всыплю – мало не покажется.

   Он снова тряхнул меня, да так сильно, что у меня зубы клацнули друг о друга – хорошо, хоть язык не прикусила! – и проорал прямо в лицо:

   – Не будь идиоткой! Это была черная воронка!

   – Она была далеко! – в том же тоне ответила я. – И я могла, могла определить, что послужило источником, если бы один дебил не выдернул меня из лимба раньше времени!

   – Дура! – рявкнул Рик и, резко отпустив мои плечи, отошел в сторону, а меня начало колотить от отката из-за резкого возвращения.– Сядь в машину.