— А ты хотел напустить таинственности под вечер? — засмеялась девушка. — Ну, раз «почти», то рассказывай, чего я не знаю.

— Есть такой факт, от которого у меня мурашки по коже каждый раз: говорят, что через 20 лет после войны, в главном куполе храма, обнаружили застрявший немецкий артиллерийский снаряд. Внутри купола находится мозаика звёздного неба и изображён Иисус Христос, который держит книгу с надписью «Мир Вашему дому». Так вот снаряд застрял как раз над словом «мир».

— Ничего себе… — у Северцевой тоже побежали мурашки. — И не разорвался?

— Представляешь, нет! 20 лет он там находился.

— Ну, этот факт, Дим, стоит всех легенд, которые я знаю. — поражённо произнесла она.

Храм на Машу произвёл особое впечатление, они долго ходили внутри и осматривали мозаику, витражи, всё шикарное внутреннее убранство, а после того, как вышли, мужчина предложил ей пойти и поужинать в ресторан, а затем они до глубокой ночи любовались разводом мостов.

На следующее утро, Мария проснулась от настойчивого стука в дверь. В полудрёме она натянула махровый, гостиничный халат, вступила в такие же мягкие тапочки, и плетясь к двери, подумала о том, что будильник вроде как ещё не звонил и странно, что кто-то стучится к ней в двери. Когда она открыла, то вначале увидела лишь множество цветов: красивых белых тюльпанов и нежных ирисов, а лишь потом, за ними, обнаружился Воронцов.

— Прости, что разбудил раньше, но я не смог удержаться. С праздником! — и он протянул девушке большой букет от которого неповторимо сильно веяло весной.

— Ничего себе… А сегодня… — она была в замешательстве, сонная голова мыслила крайне медленно.

— Ну ты чего, Марусь? Сегодня 8 марта! — весело сориентировал её мужчина.

— Надо же, забыла совсем… — Маша всё ещё была крайне растеряна. — Спасибо большое… Так неожиданно. Они очень красивые. — она погрузилась лицом в букет и вдыхала тонкий аромат, который так напоминал о счастье.

— А это, тоже тебе. — любуясь ею, Дмитрий протянул белый конверт.

— Снова билеты в театр? — ещё не раскрыв его, предположила Северцева.

— Чуть дальше. — лукаво сщурив глаза, ответил он.

Мария открыла конверт и вытащила содержимое. Это были билеты на самолёт. В точке прибытия значился Симферополь.

— Симферополь? — не поняла она.

— Почти. Прилетаем туда, но поедем в Ялту.

— В Ялту? Подожди, я ничего не понимаю!

— А что тут понимать, это мой тебе подарок на 8 марта. Мы летим в Крым на неделю. — спокойно объяснил адвокат.

— Но… Я не могу принять. — замотала головой девушка. — Это слишком масштабный и дорогой подарок. Нет, я не могу.

— Маш, ну не расстраивай меня!

— Ты и так слишком много для меня сделал… — начала она.

— Так, стоп! Опять я это слышу! Даже если и так, то только потому, что всё, что я делал, я хотел сделать, Марусь. Так что хватит уже. — перебил он её.

— Ты сумасшедший… — всё ещё не придя в себя от столь нежданного утреннего сюрприза, произнесла Маша, глядя в серо-голубые глаза Дмитрия.

— Для тебя могу быть и сумасшедшим, главное, чтобы мы полетели в Крым.

— Ну, у меня же нет выбора. — улыбнулась она.

— Абсолютно точно.

— А когда?

— Ну вот сейчас съездим в Выборг на недельку, потом вернёмся в Москву и в этот же день вылетим. Используем две недели свободного времени в полную силу, как говорится. — ответил Воронцов. — А сейчас я приглашаю тебя на праздничный завтрак и речную прогулку по Неве. Вчера то мы не успели покататься. А потом к обеду выедем в Выборг. Благо тут не так много осталось, к вечеру будем у Ангелины Георгиевны.

— Праздничный завтрак-это звучит интересно. — снова улыбнулась Мария. Она смотрела на мужчину и думала о том, что никто и никогда ещё так за ней не ухаживал, не предугадывал все её желания, не радовал настолько. Ухаживания Тимура всё равно отдавали каким-то неестественным лоском, излишней театральностью, помпой…

В Воронцове ничего этого не было. Он, как казалось девушке, был таковым с рождения, это было у него в крови: аристократичность, благородство, изысканные манеры, спокойствие и уверенность в себе и своих силах. Настоящий мужчина — не дать, не взять.

Маша думала о том, что возможно, он тоже к ней что-то испытывает, раз проявляет настолько трепетное внимание, но с другой стороны, боялась, что всё это лишь её иллюзии, возникающие сквозь призму кружащей голову, неожиданной влюблённости в человека много старше её.

Этот день в Питере был совершенно волшебным, особенно речная прогулка, для которой Дмитрий нанял индивидуальный катер. Он рассекал воды Невы в окружении потрясающих видов северной столицы, где-то виднелся шпиль Петропавловской крепости, величественное здание Зимнего дворца, золотился купол Исаакия.

Они пили шампанское, закутавшись в пледы, Мария с восторгом смотрела вокруг, ветер трепал её волосы, а адвокат вновь и вновь любовался девушкой, позволив себе ненавязчиво приобнять её за плечи. Нестерпимо сильно хотелось дотронуться до ее волос, зарыться губами в упрямые завитки, вдохнуть их аромат… Но он снова обуздал своё желание, понимая, что успеха добиться можно только терпением.

К вечеру они уже были в Выборге. Ангелина Георгиевна, открывшая им дверь, выглядела довольно неплохо. Было видно, что здоровье её пошло на лад, отчего Северцева, про себя, даже выдохнула.

— Вот, тёть Геля, познакомься. Это Дмитрий Михайлович Воронцов. — представила она Дмитрия тёте.

— Здравствуйте, Дмитрий Михайлович! Так вот кому я обязана свободой и благополучием своей любимой племянницы! — улыбнулась Ангелина, с интересом рассматривая адвоката. Тётя Маши была красивой, высокой брюнеткой, с серыми глазами и миловидными, как у племянницы, но более волевыми чертами лица. Ей ни за что нельзя было дать 48, так хорошо и молодо она выглядела.

— Можно просто Дмитрий. — так же улыбаясь, сказал Воронцов и поцеловал кисть Северцевой-старшей. — Очень приятно познакомиться, а это вам! — он протянул ей букет розовых тюльпанов, которые они с Машей купили уже по приезде в Выборг. — С праздником!

— Спасибо большое, очень мило с вашей стороны… — «расстаяла» тётя Геля. — Ну, проходите скорее, я стол накрыла, что же вы на пороге стоите.

Где-то глубоко в душе Северцева переживала за то, как пройдёт знакомство её тёти и адвоката, но постепенно поняла, что зря. Дмитрий был как всегда галантен и обходителен, кроме того, совсем небольшая разница в возрасте с Ангелиной Георгиевной сыграла только на руку, у них было много общих воспоминаний о прошлой жизни и стране, которой уже не существовало на картах. Северцева-старшая была совершенно очарована Воронцовым и с удовольствием общалась с ним на самые разные темы. Она успела рассказать о разных случаях из ма́шиного детства, показать её детские фотографии, поделиться своими воспоминаниями молодости, и, конечно, послушать гостя.

В итоге, все отправились спать лишь за полночь.

Утром, Маша и Дмитрий вкусно позавтракали и пошли гулять по городу.

— Ну что же, товарищ экскурсовод, — шутливым тоном сказал мужчина, когда они пришли в центр. — начинайте.

— Как строго. — засмеялась Северцева. — Ну, ладно. Итак, мы находимся в самом сердце Выборга, на городской площади. Слева можно увидеть одну из достопримечательностей Старую Ратушу. Постройка 17 века. Много страдала, и разрушалась, и сжигалась, в итоге её ждала реставрация и, ко всеобщей неожиданности, заселение. И поныне здесь живут люди в своих квартирах. А раньше заседали бургомистры.

— Действительно, неожиданно. — усмехнулся адвокат.

После этого парочка побывала на старинной Рыночной площади, увидела Круглую башню, которая в своё время успела побывать и складом, и тюрьмой, а затем они отправились в парк Монрепо, который является одной из самых главных и самых красивых достопримечательностей Выборга.

— Ну вот, это, между прочим, единственный в России скальный парк. — заметила Мария, пока они шли по одной из дорожек. — Находится на острове со смешным названием Твердыш.