Берри Лиара глава "Серебряного трезубца" и "Радуги" мог уничтожить в любой удобный момент. И неудобный - тоже.

– Работаешь?

Континус покосился на вновь сияющий фиолетово-малиновой звёздочкой тонкий, дрожащий от последнего разворачивания экран.

– Могу и соврать. Устроились, Джей?

– Нет ещё, - отмахнулся доктор. - Я вспомнил, что вообще-то я какое-никакое, а начальство, и решительно самоустранился от процесса - захотелось мне с тобой поговорить, ведь на "Аша-аре" нам это толком не удалось. Наверное, и Глет твой сейчас подгребёт.

– Вряд ли. Он же официальный заместитель, когда ты - начальник. И не переварил он ещё услышанное. Что ты хочешь мне сказать?

– Проф, зря ты так с моей девочкой. Конечно, всем известно, что ты женоненавистник…

– Вовсе нет, - остановил друга Континус. - Я отношусь к женщинам всего лишь настороженно, особенно к умным и телепатически одарённым. А твоя девочка именно такая.

– Ну и?

– Тебе напомнить, кто в МАТе почётный герой-производитель? - развёл руками учитель. - Заводить ещё одного я не хочу. Достаточно. Да и превзойти результат, который только чудом меня не укокошил, трудно, а меньшего уже не нужно. И, Джей… у меня есть глаза.

– У меня тоже. Ты встретил Натин. Опять встретил. И опять ты не такой, как до неё.

– Что?

– Ты слышал? - доктор скривился в злой и вместе с тем грустной улыбке. - Говорят, ты влюблён в Натин.

– Я? - не поверил генерал. - Ну и чушь.

– Уверен, что чушь?

– Чушь, - они сцепились взглядами. - Там нечего любить. Мне нечего.

– Так ли?

– Хорошо, садись. Расскажу, - Континус кивнул на своё кресло, сам остался на ногах, сложил руки в замок за спиной. - Это Натин была влюблена в меня. Влюблена как кошка - столь сильно, что, возможно, её чувства и породили слухи о взаимности. Меня же она всегда интересовала как объект исследования… хотя рядом с ней было хорошо. Признаю, очень хорошо. Рядом с ней можно было говорить обо всём, ей можно было рассказать всё… Понимаешь, Джей - всё! Даже тебе такого не скажешь… И при этом никуда сказанное от неё не уйдёт - её деликатность и преклонение передо мной отвели для информации о Континусе Инвинце небольшой участок в разуме, который эта информация покинуть не могла. И сейчас не может, оставаясь доступной только самой Натин. Её не пугали рассказы, ей не требовалось говорить "так надо, а иначе нельзя" - она сама всё понимала. И не только понимала, но и анализировала, предлагая интересные решения. Очень интересные. И действенные. Потому-то я готовил её в "Серебряный трезубец" - такое оружие следовало контролировать и такое оружие нельзя не использовать. Как у военного телепата у Натин имелось всего два недостатка: пол и совершенная - поверь мне - совершенная и полная неприспособленность к бою. Ни рукопашная, ни холодное, ни огнестрельное, ни даже ментальное оружие - только разум. Свой разум. Но второе - фьють, ерунда… при такой-то голове! А первое…

– Если она любила, то зачем?..

– Я не собирался, Джей, - Континус поднял руки, словно пытался отпихнуть обвинение. - Не щенок, чтобы на всякую суку лезть, пусть она и в течке. - Он дёрнул краешком рта. - Мы должны были бы родить ребёнка - это я знаю. И меня это не беспокоило - пусть Октет считает, что способен держать меня унижением в узде, но…

– Верно, ты нашёл выход. И меня, спасибо, научил - наши выродки хорошо-о знают, кто их папаши.

– Такие мы хорошие… Они наше лучшее оружие, Джей. И Натин с её потомством должны были бы стать таковым. Я собирался официально жениться - жениться без всяких оговорок. Но… - пауза была красноречивее слов. И всё-таки трезубец продолжил, так как следовало закончить начатое. - Но Октет меня переиграл - и сам взорвался на собственной мине. Им потребовался особенный результат, для которого нужен и особенный процесс - боль, стресс, шок. Я как источник не подходил - в самый первый раз добились, но ожидать от меня чего-либо ещё и после глупо. Другое дело Нита… Натин. Я пытался им объяснить - хрен с ней, но они просто не понимали, чем всё это обернётся. Добился лишь того, что мне предоставили выбор: либо своей волей, либо так же, как она. Я остановился на пером варианте, чтобы знать о произошедшем и суметь после исправить.

– Не сумел.

– Не успел, - возразил Континус. - Всё сложилось замечательно - не потребовалось повторять, а, значит, я мог ей сказать даже правду. И Натин поняла бы, - трезубец в сердцах стукнул кулаком по столу, едва не угодив в многострадальный экран. - Кто-то шепнул ей… Думаю, не обошлось без дорогого и всеми любимого освободителя, Льва Прокта - мы тогда всех медиков прошерстили. Как же! Получить в свои ряды второго меня, да такого, который знает очень много о Континусе Инвинце, и не без потенциально опасного багажа… Кто-то шепнул ей, что ребёнка отберут. Отберу я. И девчонка впечатлилась - вся её любовь обернулась столь же неудержимой ненавистью. А мы ещё умудрились упустить момент, когда могли остановить её силой… Больше такого образца мне не попадалось.

– Образца? - доктор насторожился. - Ну да, проф, ты упоминал какие-то исследования.

– Да, - генерал отвернулся к окну. Вдоволь налюбовавшись то ли на "звёздочку", то ли на своё отражение, посмотрел на залитый фиолетовым экран, тот снова дрожал. - Натин пришла в пси-школу сама - ощущала свою инаковость, с одной стороны, а с другой - её семье не хватало денег. Пройди она отбор - и родным выплатят немаленькую сумму, да и в любом случае одним ртом станет меньше. Она не прошла.

– Натин? Шутишь?

– Нет. Не прошла. Могу рассказать - почему. Она - бета, причём такая, которая умеет всё то же, что и трезубцы, но заметить это чрезвычайно трудно, потому что… Как бы сказать вернее? Потому что Натин работала в другом диапазоне - наверное, так лучше. Диапазоне, который, м-мм, сразу не обнаружишь. То есть, если знаешь, куда смотреть, увидишь, иначе - вряд ли. Отборочная комиссия не знала, а растерявшаяся тринадцатилетняя девчонка не сумела показать - и её забраковали, - Континус умолк, прошёлся туда-сюда, но на этот раз Джейж не воспользовался паузой, не задал вопрос и не разродился комментарием. Доктор слушал - наставник и друг открывал ему неизвестный кусок своей жизни. - Натин отлично понимала, что комиссия ошиблась, но как доказать? Что сделать? Расстроенная она убежала, и случилось, что ей волей-неволей пришлось явить себя, свои умения… А мимо проходил я. Поверь, всего лишь просто проходил мимо - и наткнулся на удивительный объект для исследования. Идеальный объект. Идеальную бету. Не имел я права её упустить - потому доказал, что она телепатка, выбил для себя, забрал в личные ученицы. И поганка преподнесла неприятный сюрприз - оказалась альфой, во всём идентичной бете. Любопытно, но мне нужна была только бета. Я же сам альфа - развить и увидеть диапазон беты я мог лишь в том случае, если бы Натин не являлась обычным менталом. А она была и хотела быть им. Как только она официально вступила в МАТ, бету как отрезало - пробивалась сквозь альфу редко, и всё больше по личной части. Меня пыталась соблазнить, ухажёрам пакостила - они слетались на неё, как пчёлы на мёд, другое…

– Зачатие? - всё-таки вставил Джейж.

– Да, - Континус покачал головой, словно досадуя на что-то. - Я сначала пожалел, что под рукой ни одного прибора: альфу подавили - и бета разошлась во всю, - он хмыкнул. - А потом не до науки было - сделать бы дело да в живых остаться… Под конец Натин задействовала бету, когда убегала - по-видимому, этот диапазон для неё ближе, естественней, потому-то комиссия и не обнаружила альфу. Помнишь, она ушла через включённый генератор излучений?

– Ну да. И, кажется, знаю, как ей удалось: она защитилась, а твои ребята погибли. Верно, проф?

Генерал МАТа внимательно посмотрел на друга, кивнул, подтверждая догадку. А затем бросил краткое:

– Нет.

– Что?! - воскликнул поражённый учёный. - Но отчёт…

– Сколько мы лгали в официальных отчётах, Джей? - напомнил Контиус. - И тогда я тоже солгал. Генератор не работал. Это по отчётам его необратимо испортила Натин, но реально он не делал то, для чего вроде как предназначался. Тогда ребят уничтожила сама Натин, но я смолчал, потому что уничтожила Натин-бета. Натин-альфа всё ещё была не в себе.