— С чего вдруг? — подняв бровь поинтересовался я.

— Мы лучшие из лучших. — уже с нажимом проговорил парень, подойдя ближе, и нависая надо мной всем телом. Ого, а он на полторы головы меня выше, оказывается. Хорошо хоть я успел тело чуть подкачать, а то коленки бы начали предательски дрожать. — И как лучшим, соревноваться с таким дистрофиком нам позорно.

— Коля, успокойся! — сказала, подходя к нам девушка с огненно-рыжими волосами и веснушками по всему лицу, которые только делали ее привлекательней. А уж формы — и вовсе умопомрачительные. Встав, между нами, она отодвинула громилу ладошкой.

— Благодарю, сударыня, но вы зря переживаете, конфликта не будет и помощь мне не нужна. — с улыбкой проговорил я.

— Помощь? Тебе? Пфф, больно надо. — сказала девушка, гордо вскинув носик. — Если этот придурок драку устроит — нам всем недопуск выпишут. А ты, дохля, лучше улепетывай отсюда, сегодня не только теория будет.

— Я в курсе, еще раз спасибо. — вежливо ответил я, и девушка, фыркнув, отошла к своим подругам. Но сделала она это ТАК виляя бедрами, что никаких сомнений в том какое именно впечатление она хочет произвести не оставалось. Собственно, не только я, но почти все парни в коридоре забыли о чуть не случившемся конфликте и провожали ее пятую точку долгими вожделенными взглядами.

— Хороша Маша, да не наша. — спокойно сказал я, встав у дверей, так чтобы видеть одновременно все возможные точки, с которых меня неожиданно могли ударить или спровоцировать. Мое тело не в том состоянии, чтобы легко выдержать подлую атаку. Пока не в том состоянии, как только я разовью чакры земли и огня, любой противник поймет почему воинствующих монахов боялись от Ирана до Японии.

— Стройся! — донеслось от лестницы, и подростки засуетились, сбиваясь в две шеренги по росту. Я, совершенно не стесняясь, пошел в самый конец, но обнаружил что не самый низкий, за мной встала тонкая чернявая девочка в нестандартной для интерната форме. Как и моя, она выделялась качеством пошива, но в отличие от моей не болталась на фигуре как мешок.

— Господа абитуриенты. — донесся до меня громкий приятный мужской бас, и в просвет между спинами первого ряда я сумел разглядеть мужчину в сером костюме тройке, с аккуратной прической и странным зажимным пенсне на носу. Это он таким образом свою элитарность или интеллектуальность пытается подчеркнуть? Зря, смотрится довольно комично, но на лицах студентов не видно и следа улыбки.

— Сегодня знаменательный день, со всей страны собралось больше пятисот воспитанников, но только сорок получат места в суворовском кадетском колледже. — продолжил спикер, окинув стройные ряды внимательным взглядом. — Добиться этой величайшей чести можно лишь одним способом — трудолюбием и самоотверженностью! Проявите свои лучшие качества. С богом!

— Служу отечеству! — раздался нестройный глас, который я едва успел подхватить. Интересно то как, пять сотен? Толпа, конечно, порядочная, но даже все собравшиеся в коридоре на такое количество не тянули. Значит экзамены будут проходить где-то еще, а потом нас соберут вместе. Все чудесатее и чудесатее.

— Седьмая группа, заходим. — раздался женский голос, и мои товарищи по экзамену начали втягиваться в аудиторию. Судя по тому, как они рассаживались — все получили инструкции, так что я не стал ломать систему. Вот только входил я по росту, и теперь мне остались только две передних парты. Подумав секунду, я выбрал ту, что дальше от преподавателя, уже сидевшего за кафедрой.

— Напоминаем, что пользоваться телефонами, камерами и наушниками для сдачи экзамена категорически запрещено. — поднявшись со своего места сказал молодой мужчина, лет тридцати, в строгой военной форме. — Пойманные на списывании будут немедленно отстранены от дальнейшего прохождения испытаний и отчислены. Выход в туалет только в сопровождении одного из экзаменаторов. Вопросы?

Вопросов не нашлось, да и что можно было спрашивать, когда все интуитивно понятно. Все сидели с постными лицами и просто ждали.

— Раз вопросов нет, приступим. Раздайте конверты. — распорядился военный, и в аудиторию вошли две девушки, несущие пухлые сумки. Передо мной, как сидящим на первой парте, тут же лег желтый непрозрачный пакет, запечатанный полиэтиленом. — До звонка не вскрывать!

Несколько нервничающих студентов, уже потянувшихся к конвертам, тут же отодвинули руки.

— В пакете содержится все что вам нужно. Ваш билет, со списком вопросов. Бумага, линейка и ручка, для ответов. Как только вы выполните все задания — сложите все принадлежности обратно в пакет, напишите на его внешней стороне свое ФИО и вложите документы абитуриента. Бумага гербовая, так что не пробуйте мухлевать. — строго объяснил экзаменатор. — После окончания экзамена все пакеты с документами должны быть запечатаны и сданы, независимо от степени вашей готовности. Приготовились!

Все в напряжении замерли, и даже мне понадобилось несколько секунд чтобы сбросить навязываемое напряжение и глубоко вздохнув полностью прийти в себя. Молодец экзаменатор, здорово накачал аудиторию. Так что стоило прозвучать звонку как десятки рук тут же разорвали упаковку на конвертах.

Мне понадобилась вся выдержка чтобы не следовать примеру других студентов. Спокойно разорвав угол прозрачного пакета, я извлек линейку и уже ей, словно ножом для бумаги, распечатал остальные документы. Разложив их в нужном порядке, я проверил слова военного, выделил себе пару листов, с помощью линейки отчертил у них заголовки и крупно написал сверху — «черновик».

Для ответов мне хватит других листов, а вот сделать математические задачи без дополнительных проверок я даже не рассчитывал. Ведь к этим вопросам я готовился слабо, а в списке обнаружилось сразу четыре задачи на геометрию и алгебру. Хотя вернее было бы их назвать баллистикой.

Всего в списке заданий было десять вопросов. Три по истории, четыре по математике, два по праву и дворянскому уложению, и один на знание военной техники. Русский язык естественно будет оцениваться по самим письменным ответам, а литература по смежным ответам с историей.

Тезисно набросав ответы по освобождению от татаро-монгольского ига и крещению Руси я чуть не застопорился на взятии Парижа в 1966м. Вторая мировая тут проходила по совершенно другим правилам, и привела к событиям которых в моем мире не было и не могло быть по определению.

Чего стоит только то, что Гитлер не стал фюрером. После распространения эффекта резонанса проигравшая с разгромным счетом Пруссия надолго затаилась, и только к 1925 году, при поддержке Гуго Стиннеса, избрала рейхспрезидента Пауля фон Гиденбурга, графа Вальдека. Но настроения народа и жажда реванша победили и в этом мире, и третий рейх, во главе с президентом, пошел отвоевывать свои земли.

Российская империя в этот момент была занята как внутренними проблемами, так и войной с Японией на территории Манчжурии, так что заключила соглашение о ненападении как с тройственным союзом, так и с Атлантическим альянсом. И только когда война пошла по уже совсем мерзкому сценарию — вмешалась.

Быстро, беспощадно, с применением передовых воздушных судов, отрядов дарников и штурмовых доспехов. Не малую роль сыграла и реактивная авиация, и диверсионные группы. Да и пропаганда с умелым использованием народных настроений позволили существенно сократить жертвы среди граждан империи. В результате в Париж российские войска входили под салюты и восторженные крики, как после победы над Бонапартом.

Закончив расписывать исторические события, и чуть добавив свое мнение по их поводу, я перешел к правовым вопросам и дворянскому статусу. Но здесь все оказалось до банальности просто — расписать клятву дворянина перед императором и ответную клятву государя. Помню, когда только изучал этот вопрос, сильно удивился узнав, что это не одностороннее обещание, и император тоже берет на себя множество обязательств.

Второй вопрос касался разницы между боярскими и дворянскими родами, личное и родовое дворянство, а также примеры личных титулов переходящих в фамильные. Судя по всему, тут подразумевалось перечислить все достижения А. Суворова, но я пошел дальше, вспомнив о Меньшиковых и Демидовых — бесспорно сильнейших не императорских родах России.