Вот только спать становилось все холодней, а любой сквозняк ночью мог привести к серьезным заболеваниям. Так что я не стал спускать ситуацию на самотек и вот уже второй день весь пятый барак, или ТУФ, приходил с тренировок с полными карманами мха. Полчаса — и все набранное находило свое место в щелях.

Надо сказать, что стало теплее, хотя и ненамного. По старой привычке из прошлой жизни я решил проклеить окна газетами, но и это до конца проблему не решало. Все же отсыревшие и гнилые старые бревна — не лучший теплоизолятор. Но мы делали все от нас зависящее, чтобы исправить ситуацию. И не только я.

— Эй, уродцы, как погуляли? — рассмеявшись спросил один из дежурных, за что тут же получил комком мха в лицо. — Кто это сделал?!

— Что? Родил дебила? Да мамка твоя. — ответил ему Хорь, все время после нашей схватки ходивший хмурым и сейчас решившим выместить накопившуюся злобу. — Зря, конечно, она не предохранялась, когда я ее…

— Оскорбление администрации! На губу! — взревел ломающимся голосом дежурный, но стоило ему шагнуть к Валере, как его тут же пнули под дых. Завязалась скоротечная драка, которую я наблюдал исключительно со стороны. Это не то сражение, в которое мне стоит вмешиваться.

И дело не в том, что «наших бьют» или в том, что я струсил сам оказаться на губе, нет. Без проблем пойду если надо. Но сейчас тому же Хорьку физически необходимо было выпустить пар. Как и многим второкурсникам. К тому же это входило в общие планы. В смысле попадание на губу двух-трех из наших. Были у меня последнее время вполне резонные опасения, которые нужно было либо подтвердить, либо опровергнуть.

— Ну, я пошел? — спросил Леха, но я придержал его за локоть. — В чем дело?

— Дежурных слишком много. Часть стоит в отдалении. — проговорил я, показав глазами на держащихся в тенях людей. — Они хотят нас по максимуму загрести… значит собираются устроить провокацию после задержания. Не сопротивляться отойти от дерущихся! Два шага назад!

Меня послушались не только однокурсники, но и часть со второго. И когда стало понятно, что дерущиеся не имеют четкого перевеса, а мы в драку не суемся, из-за здания столовой вышел Ульянов.

— Что за бардак вы устроили?! — закричал куратор. — Немедля прекратить! Взять всех виновных и зачинщиков.

Надо сказать, что показывал он при этом прямо на меня. Такой наглости я не ожидал. На глазах у сотни свидетелей обвинять того, кто стоял в стороне. Но куратору похоже надоело возиться и следовать букве закона. Он решил пойти напролом, нарушая все негласные правила и часть вполне официальных.

— Проверь комнату и нычки. Чтобы ничего лишнего. — приказал я Лехе, сам выступив на встречу дежурным. — В чем дело, господа кадеты?

Господа разбираться не стали, в воздух взметнулись дубинки, и тут я уже сдерживаться не стал. Меня все равно арестуют, так что надо использовать ситуацию по максимуму. Еще шаг, и я оказался под локтем первого дружинника, не успевшего сообразить, что происходит. Легкий тычок в солнечное сплетение, и вот я больше не безоружен, и пусть фехтование — не мой конек, скорость решает. Второй дежурный получил дубинкой под колено, и тут же по темечку.

— Взять его! Взять зачинщика! — довольно завопил Ульянов.

«Рекомендую вам не сопротивляться, это явное нарушение административного кодекса и вы сможете его опротестовать, я подскажу какие пункты…» — быстро пролепетала Мария, но мне было совершенно не до того чтобы ее слушать. У дежурных похоже четкое указание — уработать наглеца в фарш. Вот только они не учли нескольких факторов.

Я не собирался им потворствовать, и влив всю энергию в ноги устроил настоящие пляски, уходя от ударов дубинок. А кроме того — наши не выдержали такой явной провокации и спустя секунду ситуация десять на одного, превратилась в пятьдесят на десять. И только Шебутнов и ответственный отряд стояли в стороне, бессильно сжимая кулаки — выполняли приказ.

— Что здесь происходит? — раздался новый, тихий, но уверенный голос, пробившийся даже через шум драки. — Бунт?

— Ваше высокопревосходительство, как вы вовремя. — завопил Ульянов. — Эти щенки посмели напасть на дежурных! Мы еле подоспели.

Усиливать третье ухо, одновременно работая ногами и уворачиваясь от дубин противников — оказалось слишком даже для меня. Я кое-как сумел отбиться от двоих, увернулся от третьего, а потом на плечи будто опустилась бетонная плита. Я даже не сообразил, что именно происходит — люди вокруг начали падать один за другим. И ТУФовцы и дежурные вперемешку. С удивлением я понял, что остался на ногах последним, а потом перед глазами потемнело.

Задний двор училища, между 4 и 5 корпусами.

Ангелина уже неделю бегала от замдира, обещая все исполнить в лучшем виде. Она всегда была не глупой девочкой, из хорошей, хоть и бедной семьи. Очень умненькой девочкой, которая знала, как подвязать лифчик так чтобы даже в спортивной форме грудь выпирала наружу. Как в рубашке вызвать больше завистливых взглядов чем некоторые удостаиваются только голышом.

А еще как понять, что мужчина решил тебя не просто использовать. Отыметь и выбросить как использованный материал. И когда князь Меньшиков прозрачно предложил составить ему компанию на вечер, она с трудом смогла, ссылаясь на месячные, перенести эту процедуру.

Нет, не сказать, что князь был слишком уж старый или уродливый. Некрасивых аристократов уже под сотню лет никто не видел. Но Ангелина была не глупой девочкой и ни одному обещанию Меньшикова больше не верила. Не будет больше хорошего замужества, не будет вассального рода и потомственного дворянства.

Лишив ее девственности, князь еще немного поиграет с ней, и выбросит, как только надоест. Даже если применить все что она нарыла в интернете и изучила с подругами и в одиночку упражняясь с запрещенными в академии «инструментами», это не вернет его расположения. Только отсрочит кару. А значит нужно искать другой выход.

Если она сама принесет ему на блюдечке этого наглеца, ставшего целью… или может, наоборот. Сейчас, наблюдая из темноты, как ничем не примечательного студента первого курса, вяжут десяток дежурных, она подумала, что может у нее еще есть шанс. Нужно только найти правильные рычаги.

Очнувшись, я несколько секунд пытался открыть глаза, пока не сообразил, что нахожусь в полной темноте. Пахло хлоркой, кровью и рвотой. А от пола, на котором я лежал, шел ощутимый холод. Из вещей мне оставили только рубашку и штаны с носками, даже мелочь из карманов выскребли. Главной потерей стал, конечно, глаз на цепочке, сомневаюсь, что мне его вернут если опознают. А вот наушник оставался на месте, хоть и молчал. Не заметили?

Поднявшись на ноги, я вытянул в разные стороны руки и почти мгновенно нащупал стены — бетон. Простучал по кругу и одна отозвалась характерным металлическим звоном.

— Не каменный мешок, уже хорошо. — усмехнулся я, продолжив обследовать помещение. Вскоре нашелся кран с одним вентилем и деревянная лежанка без матраца. Похоже меня занесло в карцер. Зря они, конечно, так, начали с самой жести, а так могли бы попугать. Возможно, темнота на кого-то сработает, но мне она только в радость. Ни свет, ни звук не будут мешать медитации.

Умывшись, я сел на лежаке в позе лотоса, не касаясь стены спиной. Пусть воздух холоден, мне не впервой медитировать в таких условиях, и пусть от Шамбалы остались лишь смутные воспоминания я знал, как замедлить метаболизм чтобы снижение температуры тела шло на пользу, а не во вред.

В таком состоянии разгонять рост мышц было вредно, да и на драку ушло достаточно много сил, так что я сосредоточился на восстановлении ядер Основания и Оплота. За прошедший месяц мне удалось довести нижние чакры до состояния ребенка или подростка, что позволило ускорить рост организма, но до полного раскрытия было еще далеко. Но сколько бы я не прогонял циркуляцию праны, все время в голове возникал один и тот же вопрос — Что за новый «источник»?