В ту неделю он еще долго не засыпал после того, как тускнел свет панелей, и мысли пугающе путались в его сознании. Приближался день получки, и Кокс вновь придет за ним, чтобы пригласить на мясную фабрику… Да, конечно, он ничего не имел против. Это так здорово и ужасно возбуждает; наконец-то он почувствовал себя уверенным и сильным. Но все оказалось таким легким, дешевым и грязным. Ведь должно быть что-то еще, верно? Любовь, или как там оно называется? С настоящей женщиной должно получаться лучше, но где ее взять на мясной фабрике? Вне ее стен Трейджеру не удавалось найти женщину – впрочем, у него никогда не хватало мужества попытаться. Но он должен попробовать, должен, иначе будущая жизнь превращается в жалкое существование.

Он мастурбировал под одеялом, напряженно размышляя над этой проблемой, и решил больше не ходить на мясную фабрику.

Однако несколько дней спустя Кокс принялся смеяться над ним, и ему пришлось пойти вместе со всеми. Он чувствовал, что должен что-то доказать. Кому?

Он попал в другую комнату, где его поджидал другой труп. Толстый и черный, с яркими оранжевыми волосами, менее привлекательный, чем первый, если такое вообще возможно. Но Трейджер был уже полон нетерпения, и – о радость! – на сей раз ему удалось продержаться подольше. И вновь все получилось превосходно, ее ритм идеально подходил Трейджеру, казалось, она точно знала, что ему нужно, и к тому же кончила одновременно с ним.

Потом последовали новые визиты. Теперь мальчик вместе с остальными стал регулярным клиентом мясной фабрики и перестал из-за этого тревожиться. Кокс с приятелями приняли его в свой круг, но неприязнь к ним лишь возросла. Нет, он лучше, чем они, думал Трейджер. Он умел управлять трупами и автодробилками ничуть не хуже, чем мальчики постарше, и всегда оставался способен мыслить и мечтать. Придет время, и он покинет Скрэкки и кем-нибудь станет. А они до конца своих дней будут людьми с мясной фабрики. Он, Трейджер, достоин большего, он найдет любовь.

Секс с каждым разом становился все лучше, Трейджер ни разу не испытал разочарования в постели с трупами. Он делал все, о чем когда-либо читал, слышал или мечтал. Трупы узнавали о его желаниях прежде, чем он сам. Если ему хотелось, чтобы секс был медленным, они никуда не торопились. Когда он желал, чтобы все происходило быстро и жестоко, они давали ему то, к чему он стремился. Мальчик использовал все отверстия, которыми они обладали; и они всегда знали, какое именно ему следует предоставить в данный момент.

За прошедшие после первого визита месяцы его восхищение перед дрессировщицей с мясной фабрики выросло и вскоре превратилось почти в поклонение. Трейджер все еще оставался мальчишкой, безнадежно наивным и неопытным, пребывавшим в уверенности, что сумеет ее полюбить. И тогда он уведет эту женщину из мясной фабрики в чистый мир без трупов, где они будут счастливы вместе.

Однажды, в момент слабости, он рассказал о своей мечте Коксу и остальным. Кокс посмотрел на него, покачал головой и ухмыльнулся. А потом все принялись хохотать.

– Какой же ты осел, парень, – наконец сказал Кокс. – Там нет никакого проклятого дрессировщика! Неужели ты никогда не слышал о цепях обратной связи?

И, продолжая смеяться, он все объяснил. Каждый труп настроен на контроллер, встроенный в постель, – в результате клиент управляет собственным мясом. Вот почему для всех остальных женщины с мясной фабрики остаются мертвыми. И мальчик вдруг понял, почему его секс всегда был таким превосходным. Оказывается, он действительно отличный дрессировщик.

Той ночью, когда все панели испускали беспощадно яркий свет, Трейджер предъявил себе счет. Он хорошо делал свою работу, он этим гордился, но остальное…

Все дело в мясной фабрике, решил мальчик. Это ловушка, которая разрушает его жизнь, мечты и надежды. Он не вернется туда, но это слишком легкое решение. Он покажет Коксу, покажет им всем. Он пойдет трудным путем, будет рисковать и, если потребуется, страдать. И испытает радость, быть может, даже любовь.

Трейджер больше не ходил на мясную фабрику. Чувствуя себя сильным, решительным и необыкновенным, он все свободное время теперь проводил в своей комнате. И здесь, по мере того как шли годы, он читал, мечтал и ждал, когда начнется настоящая жизнь.

Джози стала первой.

Она была красива – всегда – и знала об этом. Сознание собственного совершенства сформировало девушку, сделало ее агрессивной и уверенной в себе, иными словами, настоящей победительницей. Как и Трейджеру, ей исполнилось всего двадцать, когда они познакомились, но жизнь ее была более наполненной, чем у него, и, казалось, ей были известны ответы на все вопросы. Он сразу полюбил ее.

А Трейджер? Что произошло с ним за эти годы после мясной фабрики? Он стал выше, раздался в плечах, у него появились мускулы и немного жира, легко менялось настроение, он мало говорил и был погружен в себя. Теперь он управлял командой из пяти трупов – больше, чем Кокс, больше, чем любой из его прежних приятелей. По ночам он читал книги; иногда в своей комнате, иногда в зале. Он уже успел забыть, что приходит сюда для того, чтобы кого-нибудь встретить. Уверенный в себе, бесстрастный, Трейджер ни с кем не вступал в контакт, и все его избегали. Окружающие уже не издевались над ним, но шрамы остались в его душе, хотя юноша даже не знал об этом, так как перестал заглядывать к себе в душу.

Он нашел свое место – рядом с трупами.

И все же в нем еще жила мечта. Он во что-то верил, чего-то ждал, к чему-то стремился. Поэтому не мог вернуться на мясную фабрику, полностью раствориться в растительной жизни, которую выбрали остальные. Иногда, унылыми одинокими ночами, неудовлетворенность усиливалась. И тогда Трейджер вставал со своей холодной постели, одевался и часами бродил по коридорам, глубоко засунув руки в карманы, ощущая, как что-то сжимает и рвет когтями его внутренности. И всякий раз во время таких ночных бдений он принимал решение каким-то образом завтра изменить свою жизнь.

Но когда наступал следующий день, воспоминания о тихих серых коридорах тускнели, демоны исчезали, и он вновь должен был вести шесть ревущих машин в карьер. Он вновь отдавался рутине, и на долгие месяцы тревога его оставляла.

А потом появилась Джози.

Его перевели в новый карьер, где еще не велась разработка. Еще несколько недель назад здесь вздымались холмы, но взрывники компании произвели целую серию ядерных взрывов, и теперь пришел черед автодробилок. Команда Трейджера одной из первых прибыла на новое место работы, и поначалу он даже почувствовал воодушевление. Старый карьер был практически выработан, а сейчас перед ним раскинулась новая местность, повсюду валялись булыжники, зазубренные обломки скал, камни размером с бейсбольный мяч, которые особенно пронзительно визжали, когда с ними расправлялись мощные механизмы автодробилок. Новая работа возбуждала ощущением опасности. Трейджер, в маске с фильтрами, кожаной куртке, защитных очках и наушниках, управлял своими шестью машинами и шестью телами с яростной гордостью, превращая камень в пыль, расчищая путь для других машин, пробивая дорогу ярд за ярдом, чтобы добывать новую и новую руду.

Однажды один из наслаивающихся образов привлек его внимание: на автодробилке, которую вел один из трупов, вспыхнул красный свет. Трейджер потянулся вперед руками, разумом и пятью парами рук трупов. Шесть машин остановились, но красный свет не исчез. Итак, одна из автодробилок вышла из строя. Ругаясь, юноша посмотрел на машину и заставил сидящий в ней труп пришпорить ее. Однако красный свет продолжал гореть. Пришлось обратиться к технику.

К тому моменту, когда она прибыла по вызову – в одноместном скиммере, похожем на каплю черного металла, – Трейджер успел отстегнуть ремни, спуститься по металлическим кольцам, приваренным к боку автодробилки, и подойти к вышедшей из строя машине. Он уже собрался забраться внутрь, когда появилась Джози; они встретились у подножия громады желтого металла.