Тоби недоуменно смотрел на него и рассеянно вытирал о передник руки, машинально водя ими вперед и назад, вперед и назад.

– Капитан, – тихо сказал он, – вы говорите как аболиционист. А это рабовладельческая страна, капитан. За такие слова вас могут убить.

– Возможно, Тоби. Я просто сказал, что думаю.

– Старый Тоби считает, что вы правильно поступили, капитан Марш, когда дали мне свободу. Так что теперь я могу для вас готовить.

Эбнер Марш кивнул.

– Не мог бы ты принести мне с камбуза нож? Только ничего никому не говори, ладно? Просто принеси мне хороший, острый нож. Лучше такой, чтобы можно было засунуть его в сапог. Ну что, принесешь?

– Да, сэр, капитан Марш, – сказал Тоби. Глаза на морщинистом черном лице слегка прищурились. – Конечно, сэр. – И он побежал выполнять просьбу.

Следующие два часа Эбнер Марш при ходьбе постоянно ощущал нож, засунутый за кожаное голенище сапога. К тому времени, когда стемнело, он почти забыл о его существовании, так как уже привык к новому для себя ощущению и чувствовал себя гораздо спокойнее.

Гроза началась перед самым заходом солнца. Большинство пароходов, готовившихся к отплытию, к этому часу уже покинули пристань, хотя им на смену у берегового вала Нового Орлеана пришли другие. О своем начале гроза возвестила оглушительным раскатом грома, похожим на звук разгорающейся паровой топки. В небе засверкали молнии, и хлынул проливной дождь. Вода в реке вскипела, как во время весеннего паводка.

Марш, стоя под пологом, натянутым над прогулочной палубой, слушал ритмичный стук дождя и смотрел на пристань, где в поисках укрытия метался народ. Он не знал, сколько времени простоял там, облокотившись на перила и думая о чем-то своем, когда рядом вырос Джошуа Йорк.

– Идет дождь, Джошуа, – сказал он, указывая тростью на разыгравшуюся стихию. – Может статься, Джулиан не пожелает в такую погоду высунуть на улицу нос и не придет сегодня.

Джошуа Йорк выглядел необычно серьезно.

– Он придет, – произнес Джошуа. Больше он ничего не добавил.

Так оно и случилось.

К тому времени гроза пошла на убыль. Хотя дождь не прекратился, его силы порядком истощились, и сейчас он в большей степени напоминал туман.

Эбнер Марш все еще находился на бойлерной палубе, когда увидел их. Процессия шагала по раскисшей от дождя, пустынной набережной. Даже с такого расстояния он понял, что это они. Сама их манера передвигаться напоминала о грациозном хищнике, ужасном и прекрасном. Один из них ступал по-другому, раскачивался и скользил. Несмотря на отчаянные попытки походить на спутников, у него ничего не получалось. Когда они подошли поближе, Марш увидел, что это Мрачный Билли Типтон.

Эбнер Марш прошел в большой салон. Все уже сидели за столом: Саймон и Кэтрин, Смит и Браун, Раймон и Жан, и Валерия, и все остальные, кого Джошуа подобрал на реке. Они тихо переговаривались. Стоило Маршу появиться, как все тотчас умолкли.

– Идут, – сказал Марш.

Джошуа Йорк встал со своего места во главе стола и вышел им навстречу. Эбнер Марш прошел к бару и налил себе виски. Залпом осушив стакан, он сразу наполнил второй и направился к столу. Джошуа настоял на том, чтобы Марш сидел рядом с ним, по левую руку. Стул справа был приготовлен для Деймона Джулиана. Марш неуклюже плюхнулся на отведенное место и мрачно посмотрел на пустующее напротив.

Тут они вошли.

Марш отметил, что в салон прибыло только четыре ночных гостя – Мрачного Билли оставили где-то снаружи. Две женщины и огромный бледнолицый мужчина, с хмурым выражением стряхнувший влагу с сюртука. Четвертым был он. Маршу не составило никакого труда узнать его. У него было гладкое лицо, по которому невозможно судить о возрасте, обрамленное черными кудрями. В темном костюме, шелковой рубашке со свободным воротом и украшенной рюшами и кружевами манишке он напоминал лорда. На одном пальце поблескивал золотой перстень с сапфиром размером с голубиное яйцо. На черном жилете сверкал оправленный в золотую паутину отполированный черный алмаз.

Он пересек комнату, обошел стол и, помедлив, остановился у места Джошуа, за спинкой стула во главе стола. Положив свои гладкие белые руки на его спинку, по очереди посмотрел на каждого из тех, кто сидел за столом.

И они встали.

Сначала те трое, которые пришли с ним, потом Раймон Ортега, потом Кара, за ними все остальные. Они поднимались по двое, по трое. Валерия встала последней. В комнате стояли все, кроме Эбнера Марша.

Деймон Джулиан улыбнулся очаровательной, источающей тепло улыбкой.

– Как приятно снова оказаться вместе, – промолвил он и внимательно посмотрел на Кэтрин. – Дорогая, сколько зим, сколько лет!

Лучше бы ему не видеть эту жуткую усмешку, осветившую ее ястребиное лицо, подумал Эбнер Марш. Пора брать дело в собственные руки.

– Садитесь, – рявкнул он Деймону Джулиану и потянул его за рукав. – Я страшно проголодался и уже достаточно долго жду ужина.

– Да, прошу вас, – произнес Джошуа.

Пауза закончилась, и все снова сели. Но Джулиан занял место Джошуа во главе стола.

Джошуа подошел к нему и остановился возле Джулиана.

– Вы заняли мое место, – сказал он. Голос его показался ровным и одновременно натянутым. – Ваше место здесь, сэр. Не будете ли вы столь любезны… – Йорк сопроводил свои слова жестом.

Его взгляд был сосредоточен на Деймоне Джулиане. Марш поднял на Джошуа глаза и увидел, сколько властности, холодной силы и решимости источали его черты.

Деймон Джулиан улыбнулся.

– А-а-а, – мягко протянул он. – Прошу прощения.

Даже не взглянув Джошуа Йорку в лицо, он встал и переместился на другое место.

Джошуа сел и сделал нетерпеливый жест. Тотчас из тени возник официант и поставил на стол перед Йорком бутылку.

– Пожалуйста, покиньте комнату, – попросил Джошуа парня.

Этикетки на бутылке не было. Под канделябрами, в окружении сверкающего хрусталя и серебра бутылка выглядела темной и угрожающей.

– Вы знаете, что это, – спокойно сказал Джошуа Йорк, обращаясь к Деймону Джулиану.

– Да.

Йорк протянул руку, взял бокал Джулиана, до краев наполнил его и поставил перед гостем.

– Выпейте, – приказал он.

Глаза Йорка были прикованы к Джулиану. Джулиан не отрывал взгляда от стакана, в уголках его рта заиграла слабая улыбка. Казалось, что он участвует в какой-то одному ему ведомой забаве. В большом салоне воцарилась полная тишина. Откуда-то издалека донесся натужный звук пробивающегося сквозь дождь парохода. Время словно остановилось.

Деймон Джулиан взял бокал и приложил его к губам. Единым залпом осушил… Казалось, вместе с напитком из стакана ушло и напряжение, повисшее в салоне. Джошуа улыбнулся, Эбнер Марш прочистил горло, за дальним концом стола гости обменялись настороженными, недоуменными взглядами.

Йорк налил еще три бокала и передал их трем компаньонам Джулиана. Все трое выпили. За столом начали тихо перешептываться, завязалась беседа.

Деймон Джулиан улыбнулся Эбнеру Маршу.

– Ваш пароход впечатляет, капитан Марш, – тепло заметил он. – Надеюсь, что и еда столь же превосходна.

– Еда, – сказал Марш, – еще лучше.

Чувствуя себя снова в своей тарелке, он зычным голосом подал команду, и официанты начали вносить приготовленные Тоби яства. Более часа ушло на трапезу. Ночные люди обладали превосходными манерами и аппетитом столь же отменным, как у пышущих здоровьем речников. Они набросились на еду, как обычные грузчики, услышавшие команду боцмана: «Братва, жратва готова!»

Все, кроме Деймона Джулиана. Джулиан ел медленно, деликатно, время от времени отхлебывая вино из бокала. Время от времени по его лицу блуждала загадочная улыбка. Марш приканчивал уже третье блюдо, а тарелка Джулиана все еще оставалась наполовину полной. Велась непринужденная беседа, участники которой перескакивали с одной темы на другую. Те, кто сидел на дальнем конце стола, переговаривались возбужденно, но так тихо, что Марш не слышал, о чем они толковали. Содержание разговоров мало интересовало его, Эбнер Марш предпочитал всецело сосредоточиться на ужине.