— Король странным образом робок, — заметил Джулиан.

— Убейте его! — вдруг вырвалось у Мрачного Билли. — Пойдите на тот чертов корабль и убейте его, убейте всех их. Он не прав, мистер Джулиан. У него глаза были, как у какого чертова креола, когда он посмотрел на меня. Как будто я тля, пустое место, хотя я сказал, что пришел от вас. Он считает себя лучше вас, и все другие тоже, этот их бородавчатый капитан и его проклятый клерк, все они смотрели сверху вниз. Позвольте мне зарезать его, пустить ему кровушку, чтобы залила его красивый костюмчик. Вы должны пойти туда и убить его!

В комнате после взрыва Мрачного Билли повисла тишина. Джулиан устремил взгляд в непроницаемую ночь. Окна были раскрыты нараспашку, в ночной тишине занавески только слегка колыхались. Снизу доносился уличный шум. Глаза Джулиана с полуприкрытыми веками оставались в тени. Взгляд его был сосредоточен на дальних огнях.

Когда он наконец повернул голову, в зрачках отразилось пламя одинокой свечи и застыло там, красное и подрагивающее. Его лицо приняло мрачно-зловещее выражение.

— Питье, Билли, — подсказал он.

— Он всех их заставляет пить его, — сказал Мрачный Билли, прислонившись к двери и вытащив свой нож. С оружием в руке он чувствовал себя спокойнее. Принявшись с помощью лезвия чистить ногти, он начал рассказывать:

— Это не просто кровь, как сказала Кара. В его составе есть еще что-то, что убивает жажду, во всяком случае, так они все утверждают. Я походил по кораблю, поговорил с Раймоном, и Жаном, и Хорхе, еще с двумя-тремя. Все говорили одно и то же. Жан все время тараторил об этом питье, что оно дает такое облегчение, конечно, если вы можете поверить в это.

— Жан, — с отвращением произнес Джулиан.

— Значит, все правда, — сказала Синтия. — Он сильнее жажды.

— Но это еще не все, — добавил Мрачный Билли. — Раймон говорит, что Йорк связался с Валерией.

Холл заполнила звенящая от напряжения тишина. Курт нахмурился. Мишель отвела глаза. Синтия отхлебнула из своего бокала. Все знали, что Валерия, прекрасная Валерия, была любимицей Джулиана; все бросали на него настороженные взгляды. Джулиан как будто погрузился в раздумья.

— Валерия? — произнес он. — Понятно.

Длинные бледные пальцы барабанили по подлокотнику кресла.

Мрачный Билли Типтон, довольный, кончиком ножа принялся ковыряться в зубах. Он предвидел, что сообщение о Валерии окажется решающим. У Деймона Джулиана имелись свои планы насчет Валерии, и Джулиан не любил, когда его планы рушились. Он все рассказал Билли, и не без удовольствия, когда удивленный Билли поинтересовался, как он отважился отпустить ее.

— Раймон молодой и сильный, он сможет позаботиться о ней, — сказал Джулиан. — Они будут одни вдвоем. Наедине друг с другом и со своей жаждой. Романтическая картинка, тебе не кажется? Через годик, а может, два или пять, Валерия понесет. Могу побиться об заклад, Билли.

Тогда он рассмеялся своим мелодичным смехом… Сейчас Деймон не смеялся.

— Что будем делать, Деймон? — спросил Курт. — Пойдем?

— Еще спрашиваешь? Конечно, — сказал Джулиан. — Едва ли мы можем устоять против такого любезного приглашения, тем более что исходит оно от короля. Тебе разве не хочется отведать его вина? — Он по очереди заглянул каждому в лицо; никто не осмелился подать голос. — Ах, где ваш энтузиазм? Жан рекомендует нам этот напиток, и Валерия тоже, я ничуть не сомневаюсь. Вино, слаще крови, густой напиток жизни. Подумайте о покое, который оно сулит нам. — Деймон улыбнулся. Все продолжали хранить молчание. Он ждал. Когда тишина затянулась, Джулиан пожал плечами и сказал:

— Что ж, надеюсь, король не станет о нас плохо думать, если мы отдадим предпочтение другому питью.

— Но ведь всех остальных он заставляет пить его, — сказал Мрачный Билли, — независимо от того, хотят они этого или нет.

— Деймон, — проговорила Синтия, — ты… откажешь ему? Ты не можешь. Мы должны пойти к нему. Мы должны выполнить то, о чем он нас просит. Мы должны.

Джулиан медленно повернул голову в ее сторону.

— Ты и в самом деле так считаешь? — спросил он с легкой усмешкой на губах.

— Да, — еле слышно прошептала Синтия. — Мы должны. Он — повелитель крови. — Она отвела взгляд в сторону.

— Синтия, — повторил Деймон Джулиан, — посмотри на меня.

Медленно, с явной неохотой она подняла голову и встретилась с Джулианом взглядом.

— Нет, — прошептала она. — Прошу тебя, о, умоляю тебя. Деймон Джулиан ничего не сказал. Не отрывая от него взгляда, Синтия сползла с кресла и, дрожа всем телом, упала перед ним на колени. На тонком запястье светился золотой витой браслет, усеянный аметистами. Она сбросила его с руки, губы се слегка приоткрылись. Поднеся руку ко рту, Синтия коснулась запястья губами. Потекла струйка крови.

Джулиан молча ждал, пока она на коленях подползла к нему и протянула в знак повиновения руку. С мрачным торжеством он принял предложенное ему подношение и начал пить, долго и жадно Когда Деймон насытился, Синтия, пошатываясь, поднялась с ковра, но снова упала на одно колено.

— Повелитель крови, — пробормотала она, — повелитель крови.

Губы Деймона Джулиана были красными и мокрыми. С уголка рта сорвалась вниз и скатилась крошечная алая бусинка. Джулиан достал из кармана носовой платок и аккуратно промокнул с подбородка оставленный след.

— Пароход большой, Билли? — спросил он. Мрачный Билли легким движением убрал нож в ножны. Рана на запястье Синтии, кровь на подбородке Джулиана — все это горячило, возбуждало его. Ну, теперь Джулиан покажет этим проклятым людишкам на пароходе, подумал он.

— Больше, чем какой бы то ни было пароход на реке, к тому же разукрашенный, все в серебре, зеркалах, мраморе, много витражей, ковры. Вам там понравится, мистер Джулиан.

— Пароход, — задумчиво проговорил Деймон Джулиан. — Интересно, почему мне и в голову не приходило устроиться на реке? Преимущества налицо.

— Так, значит, идем? — спросил Курт.

— Да, — ответил Джулиан. — О да. Как можно отказать, когда нас призывает повелитель крови. Король! — Откинув назад голову, он залился смехом. — Король! — выкрикивал он между взрывами смеха. — Король! — Постепенно начали смеяться и все остальные.

Джулиан внезапно поднялся, развернувшись, как складной нож на пружине. Его лицо вновь приняло скорбное выражение. Смех прекратился так же внезапно, как начался.

Джулиан устремил взгляд в темноту, на крыши домов.

— Мы должны принести с собой подарок. К королю без подношения не ходят. — Он повернулся к Мрачному Билли. — Завтра отправишься на улицу Моро, Билли, и принесешь оттуда то, что я хотел бы получить. Маленький подарок для одного бледного короля.

Похоже, добрая половина пароходов, стоявших на пристани Нового Орлеана, вдруг решили покинуть причал в один день, думал Эбнер Марш, стоя на штормовом мостике и наблюдая за их отплытием.

— Для кораблей, идущих вверх по течению, традиционным временем отплытия было пять часов вечера. В три часа дня в топках разгорался огонь, оживали паровые машины. Их жерла с жадностью поглощали сосновую смолу, обычные дрова и уголь. Над соцветиями труб по очереди устремлялись к небу высокие столбы горячего дыма, черные вымпелы прощального привета. Вереница пароходов длиной в четыре мили, плотно стоящих на причале у берега, способна образовать изрядное количество дыма. Клубы копоти смешивались и превращались в гигантскую черную тучу, которая зависала над рекой на высоте пары сотен футов; она дрейфовала по ветру, просыпаясь черной сажей и искрами недогоревшей золы. Постепенно, по мере того как к отплытию начинал готовиться новый пароход, выбрасывая в воздух столбы дыма, она разбухала, без устали увеличиваясь в объеме. Завеса плотнела, закрывала солнце и начинала наползать на лик самого города.

С выгодной для наблюдения позиции на штормовом мостике Эбнеру Маршу казалось, что весь Новый Орлеан объят пламенем и дымом, и к бегству готовится вся флотилия. От этого делалось как-то не по себе, чудилось, будто все капитаны знают нечто такое, что ему, Эбнеру Маршу, пока неведомо. Отчаянно хотелось подготовить «Грёзы Февра» к отплытию и, не откладывая в дальний ящик, отчалить.