Джастин внезапно понял, что за два года работы бок о бок Эва стала для него каким-то своеобразным мерилом, позволяющим ему адекватно оценивать собственные поступки. Более того – она стала необходима ему!

Приехав домой, он несколько часов мучился от какой-то неясности и тревоги, теснившейся в груди. Что с ним? Где были его глаза? Два с половиной года он видел Эву пять дней в неделю, а то и чаще, разговаривал с ней, но оказалось – он ни черта не видел! А потом ему в голову втемяшилась уж совершенно шальная мысль: может, и в самом деле этот безумный план станет его спасением – но только совсем не тем спасением, на которое он рассчитывал, а тем, которое поможет ему обрести то, что он уже отчаялся отыскать?!

И все же он смог сохранить подобие здравого смысла вплоть до того момента, как увидел ее в этом чертовом платье! А когда увидел, с ним действительно произошло что-то непоправимое. Он стоял перед ней – оглушенный и обессиленный, с пульсирующей тягучей болью внутри, злясь на себя, недотепу, едва ли не впервые потерявшего контроль над собственными чувствами, и не в силах что либо изменить. Не иначе у него ум за разум зашел, когда он придумал этот план!

Эва, которую он увидел сегодня вечером, оказалась незнакомкой, лишь смутно напоминающей его верную секретаршу. Такого он даже вообразить не мог. Слишком бедной у него оказалась фантазия, хотя никогда раньше он на воображение не жаловался. Ее волосы, которые он всегда считал просто темными, оказались цвета темной меди, в них то и дело вспыхивали и гасли золотые и медные искры; тонкая белая кожа светилась, словно подсвеченная изнутри золотистым сиянием. Ее фигура, всегда спрятанная под офисными костюмами, оказалась восхитительной. Грудь, талия, ноги – все было чрезвычайно соблазнительным. Глаза цвета топаза смотрели на него с неким вызовом, а он был настолько потрясен, что едва не сморозил глупость, которую себе никогда бы не простил.

Джастин пытался взглянуть на все с присущим его возрасту и положению цинизмом, но не смог. Наверное, испытанное потрясение оказалось слишком сильным для его нервной системы. К тому же она гармонично вписывалась в окружающий ее интерьер, и у Джастина мелькнула мысль, что дизайнер, добившийся такого изумительного соответствия хозяйки и ее жилища, должен очень хорошо знать Эву. И этот дизайнер явно мужчина! От этой мысли грудь Джастина сдавила холодная рука ревности.

Что будет завтра? – внезапно подумал Джастин, а внутри помимо воли вспыхнуло волнение, предвкушение и еще бог знает что. Он представил, как приедет завтра и скажет: «У тебя удивительно красивые глаза, Эва»… Итак, глаза. Хорошо, мистер Маккой, считайте, что вы справились – частично! – с этим испытанием. Только больше не вздумайте таращиться на ее грудь так, словно впервые в жизни увидели женщину!

Господи, кажется, он репетирует речь! Джастин чувствовал себя тинейджером, который собрался на первое в жизни свидание. Кто мог подумать, что все так обернется, а Воробушек целиком и полностью займет его мысли? Ха, как бы не так – Воробушек! Это самый настоящий хамелеон. Хамелеонище! Метаморфоза!

Эва переоделась и повесила великолепное платье, ошеломившее Джастина, в шкаф. Потом разобрала и развесила остальные покупки. Позвонила родителям и с большим опозданием сообщила, что добралась до дома благополучно. Составила план мероприятий на завтра, чтобы ничего не забыть. В конце концов, завтра же ее «бенефис»!

Эва не сомневалась, что босс пожалует вовремя, и действительно, ровно в восемь она услышала мелодичный звонок в дверь. Вместо того чтобы броситься открывать, она застыла посреди гостиной, чувствуя слабость в коленях. Эва потратила целый день на чистку перышек. И дело совсем не в том, что она желала повторения вчерашнего триумфа. Она просто делала то, что всегда – хорошо выполняла свою работу, даже если в данный момент эта работа представлялась ей настоящим безумием.

Она вполне отдавала себе отчет в том, что для выполнения возложенной на нее миссии потребуется нечто большее, чем просто хорошо выглядеть в обществе Джастина Маккоя. Днем она посетила салон красоты, потом получила самую подробную консультацию у своей мамы, а теперь дело за малым – вступить в игру.

Звонок прозвенел еще раз, уже настойчивее и дольше. Эва решила, что если она так и дальше будет стоять, Джастин либо потеряет терпение и выломает дверь, либо решит, что она струсила и сбежала. И то и другое в равной степени было не слишком приятно, и Эва поплелась открывать.

– Добрый вечер, мистер Маккой, – сказала она обтянутой смокингом груди Джастина.

– А-а-а… э-э-э… Привет.

– Мне нужно еще пару минут на сборы, – сказала Эва. – Подождете?

Конечно, подождет, куда ему деваться, подумала она, скрываясь в спальне и доставая шкатулку с украшениями. Из продолговатого бархатного футляра она извлекла свой любимый гарнитур – серьги, браслет и колье с изумрудами.

Когда Эва вновь появилась в гостиной, Джастин стоял спиной к ней, засунув руки в карманы и рассматривал картину на стене.

– Я готова, – тихо проронила она, и Джастин медленно повернулся.

От увиденного у него захватило дух. Да, мне будет чем заняться, мрачно подумал Джастин. Весь вечер придется отгонять от Эвы назойливых поклонников.

– Ну как? – начиная нервничать, спросила Эва, и ее голос звучал натянуто.

– Прекрасно выглядишь. Тебе очень идет, – сердечно сказал Джастин, и Эва расслабились.

– Спасибо. Наверное, мы уже можем ехать?

– Одну минуту. Ты не хочешь узнать слова… своей роли?

– Думаю, я соображу, кому и что сказать.

– Веди себя естественно.

– Вы мне это уже говорили, – кротко напомнила Эва.

– Теперь я вижу, что репетиции не избежать.

– О чем вы говорите?

– О чем. Ты. Говоришь, – сказал Джастин, выделив каждое слово.

– Простите? – пролепетала сбитая с толку Эва.

– Ты считаешь нормальным обращение на «вы»? Не забывай, что мы увлечены друг другом.

– Увлечены? – дрожащим голосом переспросила она.

Как раз этого он ей и не говорил! Они просто должны показаться вместе на нескольких мероприятиях – вот что он сказал. Эва попыталась представить, как должна выглядеть ее «увлеченность»: она прижимается к Джастину, проводит пальчиком по его широкой груди и нежно мурлычет: «Джастин, дорогой, я тебя обожаю».

– Неужели все так плохо? – напомнил Джастин о своем присутствии, и Эва поняла, что, пока она все это воображала, он наблюдал за ее лицом.

От неловкости она порозовела и только сейчас осознала, насколько тяжело ей придется. Эву мгновенно охватила паника.

– Неужели вы… то есть ты думаешь, что они поверят в эту историю? Ты только что расстался с Оливией… практически накануне вашей свадьбы… и сразу же завел новую подругу! – Судя по выражению глаз Джастина, Эва уже подвергла испытанию его терпение, но остановиться она не могла.

– Может быть, я и бросил Оливию только потому, что нашел кого-то получше?! – обманчиво мягким голосом сказал он. – Разве так не бывает?

– Я не знаю, – растерянно ответила Эва. И совсем беспомощно добавила: – У меня такого никогда не было.

– Придется постараться, чтобы нам поверили.

Он подошел совсем близко, и его дыхание овеяло ее щеку и шею. Кожу на спине словно прихватило морозцем. Эва вздрогнула и невольно передернула плечами.

– Я постараюсь, – пообещала Эва. По правде говоря, в данный момент она была готова пообещать что угодно, лишь бы Джастин не нависал над ней!

– Немного практики – и все будет отлично! Я думаю, что для начала ты должна перестать постоянно шарахаться от меня. Это может войти в привычку. Ты забудешься, а многочисленные гости потом будут недоумевать, что сие означает и не являюсь ли я тираном и садистом. Все должно быть очень правдоподобно.

Его рука обвилась вокруг талии Эвы. Эва оцепенела и затаила дыхание.

– Теперь постарайся расслабиться, – прошептал Джастин ей на ухо, привлекая Эву ближе.