— Сказать, что я думаю? — проговорила Дикси, вскрывая банку с диетической колой. Дождавшись, пока автомат выдаст ей пачку жареных орешков, она с размаху плюхнулась на стул напротив Брук.

В комнате отдыха царил идеальный порядок. Рабочие ушли, оставив после себя девственно чистый потолок. Брук машинально кивнула своей подруге. Ей было нелегко сосредоточиться на том, что говорит Дикси, — она глаз не могла отвести от ее пальца. Сколько тысяч долларов пришлось выложить за эту алмазную глыбу? Что, если Дикси в курсе махинаций Кайла, а ее молчание куплено? Может быть, и Лерой тоже в этом замешан? А вдруг о хищениях знают все, кроме нее? От таких предположений у Брук волосы встали дыбом.

— Ну раз ты так настаиваешь… Короче, я считаю, что Брэдшоу затаился где-то прямо у нас под носом, в Квиксилвере.

От неожиданности Брук чуть не поперхнулась фруктовым соком. Стараясь ничем себя не выдать, она взяла салфетку, аккуратно промокнула губы, прокашлялась и наконец набралась храбрости спросить:

— С чего… с чего бы это ему здесь прятаться?

— Чтобы следить за нами, — прошипела Дикси, подавшись вперед. — И схватить за руку, когда мы сачкуем в рабочее время. — Она тревожно осмотрелась, как будто одно упоминание имени Брэдшоу способно было материализовать его рядом с ними. Однако кроме них, в комнате отдыха не было ни единой живой души. — Как, например, сейчас!

— Дикси… но ведь еще не кончился наш законный перерыв, — рассудительно напомнила Брук. — По договору с администрацией каждый сотрудник имеет право на пятнадцатиминутный…

— Да знаю я все это, но ты подумай как следует, Бруки! Если Брэдшоу и вправду намерен устроить здесь большую чистку — почему бы ему не запастись заранее причинами для нашего увольнения?

— Дикси, — заявила Брук, начиная терять терпение, — две минуты опоздания — еще не повод, чтобы уволить с фабрики всех рабочих! Ему придется придумать что-то более серьезное. К тому же кто знает, откуда пошли эти слухи и насколько они правдивы? Возможно, Кайл нарочно поднял весь этот шум, чтобы мы с перепугу вкалывали как проклятые. — Между прочим, чем больше Брук обдумывала такую возможность, тем более правдоподобной она ей казалась. Особенно если Лотес испугался, что кто-то догадывается о его махинациях. Тогда ему тем более выгодно очернить Алекса любым способом.

— Ты говоришь так, будто готова встать на сторону этого сукина сына! — сердито воскликнула Дикси.

— Он вовсе не настолько… — Брук едва успела прикусить язык. У нее чуть не выскочило: «Он вовсе не настолько плох!» Как бы потом она объяснила это Дикси? И вообще, какого черта она защищает этого наглого, самоуверенного шантажиста — настоящую акулу? — То есть я хотела сказать, что мы ни разу в глаза его не видали, а беремся судить. По-моему, это не совсем честно!

— Ну и простофиля же ты! — презрительно процедила Дикси. — Этот гад заткнул какую-то несчастную дыру в потолке — и ты уже готова ему все простить. А вот меня, наоборот, это настораживает еще сильнее. Брэдшоу вроде бы числится в пропавших уже не первый день. Тогда кто велел починить крышу?

— Наверное, он сам — еще до того, как исчезнуть, — автоматически пробормотала Брук. Она снова и снова поглядывала на часы. Ну вот, до конца перерыва уже меньше пяти минут. Сейчас или никогда! Иначе Брук не вынесет пытку неизвестностью. Она сделала глубокий вдох и многозначительно посмотрела на руку Дикси. — Ого, что-то я не припомню такое кольцо! Откуда оно у тебя?

Предательский румянец разлился по щекам Дикси, и у Брук от волнения пересохло горло. Подруга привычным жестом перекинула через плечо прядь длинных волос и с вызовом ответила:

— Я купила его сама, на годовщину нашей свадьбы. Господь свидетель, от Рика сроду не дождешься подарка!

Брук пришлось зажмуриться и сосчитать до десяти, чтобы прийти в себя. Когда она открыла глаза, то увидела руку с кольцом, которую Дикси сунула прямо ей под нос.

— Выглядит как настоящий, верно? — Дикси весело расхохоталась. — Да успокойся ты, это же цирконий! Как будто с моего жалованья можно купить что-то настоящее!

Брук обмякла на своем стуле, испытав ни с чем не сравнимое облегчение. Значит, Дикси ни при чем, потому что если бы она была в курсе, то никогда бы не…

Боже милостивый, неужели ей действительно хватило совести заподозрить Дикси?!

Это все Алекс! Это из-за него она скоро станет с маниакальным упорством подозревать всех и вся.

Когда за окном стемнело, а от Брук по-прежнему не было ни слуху ни духу, Алекс занервничал. Он устроился на крыльце в старом скрипучем кресле-качалке и постарался успокоиться и сполна насладиться красотой окружавшей его природы.

Но из этого ничего не вышло. Без Брук все казалось убогим и заброшенным и навевало безнадежную тоску — как она и предсказывала.

Он всегда был человеком действия, привык постоянно бросать вызов судьбе и побеждать, принимая остроумные и неожиданные решения. Но он слишком хорошо знал себя: в данный момент он скучал вовсе не по привычной круговерти. Он скучал по Брук. Ее энергия, ее искрометный характер привносили в окружающий мир ту остроту и насыщенность, без которых Алекс, как без наркотика, уже не мог обойтись. Чем больше времени они проводили вместе, тем больше ему хотелось видеть ее еще и еще. В конце концов этот неутоленный голод общения стал ощущаться как настоящая физическая боль.

Брук околдовала его своей красотой, независимостью, отвагой и неподкупной честностью, такой редкой в наше время. Если она ставила перед собой какую-то цель, то шла к ней, невзирая на трудности и опасности, подстерегавшие на пути.

На темной извилистой грунтовой дороге, ведущей к рыбачьему домику, появились яркие огни фар. Алекс мигом вскочил с кресла и напряженно замер, едва сдерживая нетерпение. В ушах гулко стучала кровь. Предстоял еще один раунд неистовой борьбы с собственным телом, упрямо требовавшим сломить сопротивление этой неотразимой, непредсказуемой особы.

Увидев, как медленно Брук выбирается из машины, он сразу понял: что-то не так! Брук Уэлш никогда не грешила медлительностью, а тут еле двигалась, словно больная. И не захлопнула со всего маху дверцу своей машины.