Какое-то неясное воспоминание промелькнуло в памяти Арабеллы. Кажется, в тот вечер на балу у Беннингтонов Джастин рассмеялся и сказал что-то... что, дескать, репутация у его семьи всегда была достаточно скандальной... да, точно! Но что...

И вдруг ей стало невыносимо стыдно за то, чем они занимаются.

– Нет, ты только подумай! – воскликнула она. – Мы с тобой всегда презирали злые языки, а сейчас сплетничаем, как две старые кумушки!

– Да уж! Ты права, – тут же согласилась Джорджиана. – Стыд какой!

Разговор перешел на другие темы, а пока они болтали, Арабелла незаметно разглядывала комнату.

Гостей оказалось не так много, – прикинув про себя, она решила, что приехали человек тридцать, не больше. Многие из них были ей знакомы – всех она когда-то встречала в Лондоне. С другого конца комнаты высокий, плотно сбитый русоволосый джентльмен приветственно помахал ей рукой. Арабелла озадаченно нахмурилась. Лицо явно было ей знакомо. Кто же это такой? Ах да, Патрик Макелрой, на балу у Беннингтонов она танцевала с ним. Она коротко кивнула в ответ в знак того, что узнала его, потом снова повернулась к Джорджиане. И тогда вдруг увидела его. Джастин... И если до этого в животе у нее махали крылышками сотни бабочек, то сейчас их число мгновенно перевалило за тысячу. Он стоял рядом со старшим братом.

Братья Стерлинг были оба высоки ростом, только Джастин стройнее, и волосы у него оказались чуть светлее, чем у Себастьяна. Презренный негодяй, это точно, промелькнуло в голове у Арабеллы, но... до чего хорош! Как и остальные мужчины, Джастин был в вечернем костюме, элегантный сюртук сидел на нем как перчатка, подчеркивая широкие плечи и мускулистую грудь. Он рассмеялся, сверкнув зубами, которые на фоне его смуглой кожи казались особенно белыми, и лениво огляделся.

Взгляды их встретились... о, всего на мгновение. Арабелла с трудом сглотнула. Судя по огоньку в глазах Джастина, он узнал ее, и колени у нее сразу же подогнулись. Ее тело вновь предало ее. Сердце Арабеллы глухо и часто забилось, пульс участился, а потом вдруг вообще, куда-то пропал. Господи, ну что за глупость, ей-богу?! Наверняка этот нахал решит, что она нарочно таращится на него, с досадой подумала Арабелла. Глупышка! – хихикнул знакомый ей ехидный голосок. – Самая настоящая дурочка!

Джастин что-то бросил Себастьяну, а потом отвернулся и принялся пробираться через комнату. И вот он уже стоит возле нее.

– Мисс Ларвуд, как приятно снова видеть вас! И мисс Темплтон... вы ослепительны! Впрочем, как всегда.

Что это? Новая колкость? Зная его, Арабелла не усомнилась бы, что так оно и есть. Отчаянно надеясь, что сумеет скрыть овладевшее ею смятение, она подняла на него глаза. Ей даже удалось растянуть губы в улыбке. Она не знала, что собиралась сказать. Впрочем, она бы все равно не успела этого сделать, потому что как раз в этот момент прозвучал гонг к обеду.

– Мисс Темплтон, окажите мне честь и позвольте проводить вас к столу.

Прежде чем она успела сообразить, что сказать, ее рука уже покоилась на руке Джастина.

Арабелла онемела. Он не просил! Он заранее был уверен, что она не откажется! Если бы у нее хватило смелости, она непременно бы отказалась. Но ей очень не хотелось привлекать к себе внимание. Нахмурившись, Арабелла поняла, что у нее просто нет другого выхода, кроме как позволить Джастину проводить ее к столу.

Сказать по правде, Джастин до последней минуты не подозревал, что будет сидеть за обедом рядом с Арабеллой. Однако пока остальные гости щебечущими стайками стекались в столовую, она ясно и недвусмысленно дала ему понять, что отнюдь не в восторге от этой его затеи.

– Вы ведь это специально подстроили? – понизив голос до едва слышного шепота, возмущенно проговорила она. – Желаете поиздеваться надо мной? Что ж, надо признаться, вам удалось сравнять счет, милорд Порок. Точнее, даже вырваться вперед на целую голову.

– Моя дорогая мисс Святоша, сильно подозреваю, что вам нужно благодарить за это не меня, а мою невестку Девон. Она давно уже вбила в свою хорошенькую романтическую головку, что только жена сможет немного обуздать мой буйный нрав.

– Ни одна порядочная женщина не согласится стать вашей женой!

Итак, она презирает его. Впрочем, разве это не очевидно? Джастин мог бы поклясться, что услышал, как она заскрежетала зубами. Только невероятным усилием воли он смог не выдать овладевшего им гнева.

– Да, – с приятной улыбкой согласился он. – Впрочем, мне кажется, что на этот счет вы уже высказались накануне. И достаточно откровенно.

Но внутренне Джастин кипел. Презрение Арабеллы больно ранило его душу. Но теперь перчатка брошена... вызов сделан. Она ясно дала понять, что ему нечего рассчитывать на снисхождение. Что ж... тогда пусть и сама на него не надеется.

Черная ярость затопила его. В таком состоянии ему море было по колено. И плевать ему на то, что они сидят за обеденным столом и вокруг полным-полно гостей. И пока общий разговор за столом непринужденно порхал вокруг последней театральной премьеры, погоды и ужасного состояния дорог между поместьем и Лондоном, он позволил себе вытянуть ноги и как бы невзначай коснулся бедра Арабеллы. Потом еще раз. Он заметил, как она насторожилась. Когда Арабелла попросила лакея налить ей вина, Джастин самолично наполнил ее бокал. Ей ничего не оставалось, как взять бокал из его руки. Улучив момент, Джастин украдкой скользнул кончиком пальца по ее ладони.

Краем глаза он успел заметить, как на скулах ее вспыхнул румянец. Очаровательно... просто прелестно, удовлетворенно подумал он, и так соответствует персиковому оттенку ее платья! Впрочем, платье это понравилось ему сразу же, как только он заметил ее появление в гостиной, – фасон как нельзя лучше подчеркивал ее упругую, пышную грудь, а ткань мягкими складками струилась вниз, обрисовывая стройные бедра.

Вообще говоря, Джастин был не единственным, кто это заметил. Неприятное чувство ревнивого собственника вспыхнуло в нем, когда он обратил внимание, что взгляд Патрика Макелроя не отрывается от нее ни на минуту. Теперь Макелрой, к счастью, сидел довольно далеко. К тому же по одну с ними сторону стола. Он не мог видеть их, а они не могли видеть его, что как-никак более соответствовало планам Джастина.

Джастин начал закипать уже в тот момент, когда заметил, как Макелрой, выбравшись из кареты, непринужденно шествует к дому. И тут же накинулся на Себастьяна. Похоже, брат отправил приглашение отцу Макелроя, старому эрлу, – у него с ним были какие-то крупные финансовые дела, и Себастьян надеялся, что после обеда они смогут окончательно договориться. Но эрл ответил, что у него, к сожалению, уже есть какие-то планы, и предложил, чтобы его интересы во время заключения сделки представлял его сын Патрик. Себастьяну пришлось согласиться, хотя его собственное общение с Патриком Макелроем до сих пор ограничивалось исключительно краткими встречами в обществе.

Конечно, Патрик Макелрой своими учтивыми манерами и приятным обхождением мог одурачить кого угодно, но была и другая сторона его натуры, которая очень не нравилась Джастину. Когда хотел, Патрик мог быть очень грубым и даже вульгарным. А его гордыня поистине не имела пределов. Всего несколько месяцев назад Джастин был свидетелем, как во время матча по боксу Макелрой едва не убил своего соперника. И хотя бедняга уже сдался и истекал кровью, потребовалось вмешательство судей, чтобы не дать разъяренному Патрику забить его до смерти.

Но сейчас Макелрой, к счастью, сидел очень далеко от него – достаточно далеко, чтобы Джастин мог думать только о своей красавице соседке.

Между третьим и четвертым блюдами она уронила салфетку. Джастин быстро нагнулся, чтобы поднять ее, и воспользовался удобным случаем, чтобы погладить ее колено. Возможно, она уже трепещет? Он очень надеялся, что так и есть. Впрочем, он убедился в этом уже через минуту, когда близко склонился к ее уху, словно бы для того, чтобы шепнуть ей что-то тайком. Арабелла от неожиданности подпрыгнула как ужаленная.