Но против своей воли сконцентрироваться на этой мысли я не мог. С опозданием до меня дошло: после допроса рыжий непроизвольно перешел на сложнейший для торговцев язык, и говорил на нем немыслимо правильно для новичка, который только приступил к изучению.

Похоже, выеденного яйца не стоили все мои догадки о прошлом Рокше. Стоило только собрать, построить логическую цепочку, как она рассыпалась - в пыль, в труху, в прах. Начинай сначала. А ведь я обещал рыжему... Неважно - в реальности или во сне, но я ему обещал докопаться до разгадки. И приложу все силы, чтобы выполнить обещанное. Вот только бы выбраться из капкана.

В раздражении я ударил в обитую шелком стену, пытаясь мысленно ехидничать над самим собой - а нечего было разбрасываться словами, обещать то, чего сделать не в силах. И нечего строить из себя супермена. Ты ведь напуган, Арвид, у тебя поджилки трясутся. Ты потому только и прячешься - за мешаниной из обрывков воспоминаний, чувств, мыслей. Лишь бы не думать о страшном. Все ты заметил своим тренированным взглядом. Все, без исключения. Враги не глупее тебя - и ты у них как на ладони - вон они, камеры, словно мелкие насекомые переползают осторожненько с места на место. Плачь, шипи, плюйся ядом, а только заметят приготовления к бегству и пресекут, снова спросят: "куда же вы это собрались, господин Эль-Эмрана".

А сегодня назначена встреча с Фори. Лишь бы не пришла! Вот думал ли, что буду молить Судьбу о таком? Что лишь бы не пришла и не подставилась...

Я уставился на медленно передвигавшегося "жучка", словно впервые его увидел. Это было ошибкой. Не нужно было позволять заподозрить, что я знаю о слежке. Делать вид, что его не заметил - поздно. Начну отводить глаза - подумают, что я испугался, или что мне есть что скрывать. Поэтому я протянул руку и поймал камеру в ладонь.

Дальнейшее происходило как в тумане - я вызвал обслугу, поднял на уши службы безопасности, тыкал им в лицо "жучком" и орал как обворованный, упирая на то, что хлеб мой - информация. Грозил обращением в Совет Гильдий. Так, что даже рыжий вышел из спальни и взглянул на меня с интересом. Я выслушивал извинения, смотрел, как парни из службы безопасности обследуют номер, но все это происходило как во сне. Я молился - Судьбе ли, Вселенной ли об одном... зная, что мне придется доложить об этом Атому, я молился о том, чтобы он не понял сразу, насколько я вляпался. Пристальное внимание "Иллнуанари" связало мне руки, вынуждая действовать против самого себя.

А судьба мне все же дала отсрочку: ту, которой я не хотел. Пол заплясал под ногами, когда направляясь к выходу, я увидел Фориэ. Она стояла возле дверей, смотрела с немым удивлением на суету, царившую в номере.

- Арвид?

Женщина шагнула ко мне, и совершенно неважно стало, кто и что обо мне подумает. Зачем нужно было куда-то идти, с кем говорить, о чем беспокоиться - все это вышибло из головы. Ее явление было сильнее зелья, подмешанного в вино, неотвратимей власти высокородного. Остановившись, я смотрел на нее и тонул в глазах; и сознание плыло. Стеснение в груди - словно вогнанный под ребра кинжал: я не мог глубоко вздохнуть, дыхание перехватывало от того, как она на меня смотрела. С тревогой и нежностью.

- Что у тебя творится?

Ее беспокойство было настоящим, вопрос - не только данью вежливости, и это заставило меня собраться с силами, ответить, как ни в чем не бывало:

- Продолжение истории, начавшейся на Лидари. Эльяне не дает покоя, что от него ушел камушек.

Кажется, мне даже улыбнуться удалось ненатужно - так не хотелось ее пугать. Но Фори все равно напряглась, взгляд стал тревожным. Я шагнул к ней, обнял: не смог не обнять. Стоило вдохнуть запах ее - унесло все мысли. Я и чувствовать мог только одно - притяжение, которому невозможно противиться. Сердце билось в горле, шумело тяжелым штормовым прибоем в ушах. Новый морок смыл послевкусие прежнего - вновь я чувствовал себя живым, так же как всего несколько минут назад ощущал себя приговоренным к смерти, практически - погребенным заживо. Чувства обострились. И неожиданно, внезапно, вдруг, ударом молнии в темечко озарило - у меня есть шанс.

Пусть он ненадежен, как ненадежны улыбки ветреной Судьбы. Пусть этот шанс может оказаться обманкой. Но я должен попытаться, обязан рискнуть. Ради того, чтобы однажды вернуться, и больше не покидать ее никогда.

Что за безумие это? Что за наслаждение, поймав ее ладонь, целовать осторожно, один за другим пальцы, обжигать жарким дыханьем запястье. С ума сходить от ее близости, и замечать как каким-то чудесным образом в сознании, словно морозный узор на стекле, словно бы сам по себе рождается план.

Будет, будет несколько секунд этим вечером, когда все глаза будут направлены не на меня.

Игра. Вот что притянет все взгляды. Событие редкое. Невероятное. Мы стали слишком рациональны, чтобы решиться вручить себя - настоящее, будущее - воле случая. Мы сомневаемся в предопределенности. Мы пытаемся обуздать силу, что несет нас подобно океанской волне. Отдаться ей - фигушки. Слишком... страшно. Пока есть лодка, мы предпочитаем доверять парусу. Но посмотреть на безумца, вручившего себя этой стихии, не откажется ни один: мы рациональны, но недостаточно, чтобы вовсе не обращать внимания на знаки.

Пока все взгляды прикованы к игрокам - тогда и нужно бежать, но главное - не позволить никому заподозрить, что я срываюсь в бега. Пусть ждут. Пусть думают, что я где-то в здании. Пусть вынюхивают. Пусть ищут. Мне бы выиграть хоть несколько минут. Эти минуты могут обернуться часами, на которую отстанет погоня, впоследствии сложившись в годы жизни.

Я улыбнулся, отпуская руку Фори, понимая, что мне мало этой зацелованной ладони. Хотелось сграбастать эту женщину в охапку, прижать к себе: всему миру, и ей самой доказывая, что она - моя. Что иначе и быть не может.

И осекся, почувствовав взгляд спутницы Фори. В нескольких шагах от меня стояла невысокая девушка - рыжая, тонкая, глазастая. С удивлением я узнал в ней наследницу Аториса Ордо. И еще шире распахнул глаза - портреты не врали. А если взять на веру слова Атома - она была поразительно похожа на своего деда. И эта форма носа и скул, и сам, огнем полыхавший оттенок локонов и даже прищур с ехидцей - Ареттаровский, лисий.

Она была худенькой, эта девочка - стройной, тонкокостной и... сильной. Сила угадывалась в каждом шаге, в каждом движении и самом случайном жесте. В осанке и походке. В каждом взгляде. Обычный человек просто не способен двигаться и смотреть так, как делает это воин.

Осмыслив это, я невольно почувствовал, как мурашки побежали по коже, и, заметив, что невольно, из-за разницы в росте я смотрел на нее сверху вниз, смутился. Сделав шаг, склонился в поклоне - словно перед высокородной. Выдохнул, распрямляясь:

- Чему обязан честью?

Девушка вздохнула, обвела взглядом бардак, царящий в номере.

- Я хотела получить у вас консультацию, господин Эль-Эмрана.

Отказать ей было проще простого. Достаточно лишь назвать цену за услуги. Кем бы эта девочка ни была - она не сумеет расплатиться. Она вынуждена будет уйти. Сама. Но вместо этого я заговорил как можно мягче:

- Сейчас? Не могу. Несмотря на все принятые меры предосторожности, мой номер нашпиговали следящей техникой. Я бы предложил вам обратиться с вашим вопросом чуть позже

Лия означила улыбку, пытаясь скрыть раздражение.

- К сожалению, я не могу позволить себе долгого ожидания.

Вот к чему мне было изображать вежливость? Зачем? Чтобы случайно заметить как она, словно дикая кошка, пыталась прожечь меня взглядом?

- Арвид, завтра вопрос перестанет быть актуальным, - вмешалась Фориэ.

Я чуть не заскрипел зубами, услышав и тревогу, и мольбу в ее голосе. Одно дело - отказать посторонней для меня девушке, несмотря на ее положение и статус в обществе - я ничем ей не обязан, но отказать Фори немыслимо. Мадам Арима, вряд ли понимая это, выкручивала мне руки.

Я мотнул головой, перевел взгляд с одной посетительницы на другую, сглотнул комок в горле.