— Эй, мальчик! Здороваться не учили?

Под пристальным взглядом рыжей Женя сбежала по ступенькам и дернула Колю за рукав.

— Что надо? — больше устало, чем зло, спросил Николай. Мишина подружка прищурилась.

— Что-то ты не весёлый, мамин мальчик.

«Да вот, — подумал Коля, — теперь только мамин. Ни работы, ни девушки».

— Что, обидели большие злые дяди? Или с девушкой поругался?

Николай постарался отвязаться от прилипалы.

— Вот именно. Я спешу к девушке, а ты мешаешь.

Рыжая вернулась в кафе. Женя томно выдохнула:

— О! А ты в гости, значит, идёшь? Как Леха, табуретку чинить?

— Ты знаешь Леху? — удивился Коля. Девчонка рассмеялась и пропела:

— Кто не знает Леху? Леху знают все! — и вдруг схватила Колю за локоть и потащила к зданию. — Тебе нужно купить букет! Обязательно!

Пока Коля думал, откуда возьмутся букеты в тесном закутке между двумя зданиями, и что вообще-то идея с букетом на самом деле не плохая, девчонки цветы любят, Женя завела его во внутренний двор дома. Толкнула в темную выемку в стене, непонятно зачем сделанную, но очень похожую на удобное место для курения, и спросила:

— А ты уверен, что твоя девчонка стоит букета?

— Уверен, — сказал Николай совсем не так уверенно, как должен был. Нет, Лена классная. Она стоит гораздо большего, но все сейчас как-то расклеилось, и…

Женя облизала губы, придвинулась ближе.

— А я?

Несмотря на тонкую фигурку, грудь у Жени была третьего размера — Николай это очень хорошо и прочувствовал, и увидел, когда к нему прижалось женское тело. Куртка соскользнула с плеч, цветной кляксой упала на снег, открывая вид на вполне приличный вырез блузки. Но девчонка тут же скользнула одной рукой к пуговицам, расстегивая одну за другой.

— Не поможешь?

Николай не ответил. Мыслей в голове не осталось. Ладонь Жени дернула вниз замок его куртки, легла на пояс и соскользнула вниз, поглаживая. Блузка распахнулась, открывая вид на прекрасную женскую грудь.

Коля понял, что хочет. Очень хочет схватить ее, развернуть, спустить джинсы и войти, шлепая сучку по голой белой заднице. Хочет слышать вскрики и вздохи. Они с Леной все никак не могли в последнее время найти время и место для «того самого», а делать это в ванной, когда понятно, что там, в комнате, Витька или Ленины соседки знают, чем они занимаются… Лена так не могла, Коля не настаивал. А теперь и Лены нет… Сама сказала: «Не звони!» И кандидатура такая… подходящая. Девчонка сама напрашивается, да так активно, что чуть на член не запрыгивает, а то, что она Мишина девушка — разве не замечательная выйдет месть? Он никого не принуждал, никого не «отбивал». А Миха… сам виноват, что сучку выбрал. Впрочем, Костин тоже не подарок, и кто знает, какие у них отношения.

Женя усердно гладила его член сквозь джинсы. Из ее рта шел теплый пар с запахом ментола. И груди… Их так и хотелось освободить от ажурного бюстгальтера, взять в ладонь… Коля протянул руку к покрывшейся пупырышками от холода коже… Сам он холод не чувствовал, внутри горел пожар…

Рука коснулась ключиц. Скользни пальцами чуть ниже, убирая тонкую ткань, сожми сосок — и не остановишься. Коля…

… толкнул девчонку, отрывая ее от себя.

— Пошла ты!

Голос был злой, нервный, даже писклявый.

— Мальчик не дорос? — спросила Женя, медленно застегивая блузку, словно давала понять, что это последний шанс провести время приятно или хотя бы осознать в полной мере, чего лишился.

— Одевайся быстрее, застудишь сиськи — отрежут, — посоветовал Николай. Лицо у девчонки удивлённо вытянулось. Коля вжикнул молнией — куртка должна прикрыть позорный стояк, и зашагал прочь.

— Импотент! — донеслось в спину. Студент не обернулся. Заворачивая за угол, краем глаза увидел, как со стороны запасного выхода из кафе показался заинтересованно оглядывающий девушку мужчина, но Женя только показала ему фак, подняла с земли куртку и зашагала к дверям — гордая, точно неприступная крепость. Словно не она минуту назад вела себя, как последняя шалава. Коля вспомнил Леху, который все подобные трансформации объяснял одним простым словом: «Женщины!» Что ж, оставалось надеяться, что не все девушки таковы.

Мороз щипал щеки, руки нервно искали по карманам новую пачку сигарет. Смотреть по сторонам не особо хотелось, и Коля шел, уткнувшись взглядом в снег. Дорогу до остановки он мог пройти с закрытыми глазами. Ещё несколько минут…

Кот валялся под одним из высаженных по бокам тротуара кустов. Нет, это был не тот, в коробке, ведь там пищал котенок. А здесь лежал кот. Большой, но тощий, серый. Одна лапа у него была ранена — то ли собаки погрызли, то ли машина наехала, то ли добрые люди подсобили. Он, наверно, шел, раненый, по городу, шел, пока не кончились силы. Лег под куст, зализывая рану — и уже не встал. И больше никогда не встанет.

Кот был другой. Кота этого Коля видел в первый раз. Но ему вдруг показалось, что это он его убил. Потому что струсил. Потому что лень заморачиваться. Потому что он тормоз, которому надо долго-долго собираться с духом, чтобы на что-то решиться. Прошел мимо — и этим убил. Может он даже ему встречался, а он просто не заметил? Кто обратит внимание на мяукающую тварь под ногами?

Николай глубоко вдохнул, резко развернулся и ускорил шаг. Словно тяжёлое дыхание могло выдавить из головы злые мысли.

Он почти дошел до остановки, когда кто-то хлопнул его по плечу. Николай резко обернулся, готовясь к драке. Но рядом стоял не злой, жаждущий мести Михаил, а его однокурсник Костя.

— Привет! — улыбнулся тот радостно, но тут же сменил выражение лица на обеспокоенное: — Что-то случилось?

На мгновение Коле показалось, что над собеседником мигнул восклицательный знак. Николай моргнул. Глюк исчез.

— Эй! Да ты снега белее! Давай-ка присядем!

Студент не стал противится, когда его потащили к лавке, что стояла у одной из кафешек.

— Что-то случилось? Или просто переработал?

— Нет больше работы, — ответил Костя, прикрывая глаза. По векам тут же поплыли строчки:

«Уровень — 7.

Здоровье — 100.

Внимательность — 3.

Выносливость — 4.

Интеллект — 4.

Ловкость — 5.

Сила — 4.

Удача — 4.

Харизма — 3.

Персонаж оцифрован.

Управление: самостоятельное.

Уровень проникновения системы: 15 %.

Контроль системы: ненавязчивый.

Повреждения: недостаток сна, голод, психическое истощение, усталость.

Рекомендации: применить еду, кровать, ласки, дружбу.»

Коля сидел в ступоре, пока не понял, что вспоминает строчки из игры. Ну, за исключением применения ласк и дружбы. Это усталый мозг, видимо, сгенерировал сам. Или компьютер сглючило. Хотя нет, такой глюк он бы запомнил — смешной ведь. Он бы даже посмеялся, если бы все не складывалось так паршиво.

— Ты слушаешь, Коль? Я кого тут веселю, а?

Коля открыл глаза.

— Я вряд ли рассмеюсь, — хмуро сообщил он, осматривая ставший вдруг чужим город.

— С тобой все в порядке? Может, скорую?

— Нет, — Коля мотнул головой. — Не поможет.

Город… Зимний город стал объемнее. В основном за счёт циферок. Над каждым зданием висел процент изношенности, над людьми иногда — уровень, а иногда — ничего. Такие фигуры несмотря на всю живость и естественность почему-то ощущались серыми точками и вызывали ассоциации с белыми пятнами на карте. Неизвестное. Непознанное. Не…

Николай с каким-то смирением подумал о том, что, кажется, люди, считавшие, что игры способны свести с ума, оказались правы. Хотя вряд ли дело в игре, скорее всего проблема в нем. И, как назло, по психологии у него трояк, и он совсем ничего не помнит из курса!

Внутри заворочался страх, но даже он был каким-то приглушённым, словно звук мобильника, спрятанного под подушку и одеяло.

Коля нервно открыл новую пачку сигарет.

— … «Сима-Сима, — говорит она мне, — Жизнь невыносима!» — А я что ей отвечу? Разве только по голове погладить как котенка. Вот и на тебя смотрю — и сердце сжимается!