— Моя юность прошла в тяжёлые времена, а воспитание давала война, — начал рассказ он. — Мой Учитель — Тобирама-сама — взял нас с Данзо в ученики и назначил «вечными соперниками».

— О… — округлил рот Итачи, покосившись на старшего брата.

— Вижу, вам знаком этот термин, — выдохнул сизый дым Хирузен. — В отличие от Кровавого Тумана или других деревень шиноби, в Конохе свои традиции обучения. Сильнейшие соревнуются с сильнейшими. Учитель говорил, что это всегда помогает расти над собой, не расслабляться и в выстраданное мирное время.

— Значит, это просто проверка? — опустились плечи Итачи, и Хирузен чуть улыбнулся, так молодой Учиха внезапно ярко напомнил ему его самого.

— Пока не знаю, — Хирузен вытряхнул пепел из трубки, неспешно набил её свежим табаком из кисета, размышляя.

Возможно ли, что старый приятель, «вечный соперник» Данзо снова взялся за старое? А ведь в последний раз давал новые клятвы верности и обещания, что такого больше не повторится. Врал в глаза, старый хрыч, что просто проверял, крепко ли держит поводья Третий Хокаге, не потерял ли сноровки, не уступает ли молодым. И что, снова «проверка»? Семь лет прошло. Семь лет мира. Проверка, не зарос ли он мхом в своём кабинете? Или всё же это систематизированное расшатывание его власти? Могут быть недовольные. К тому же в очередных махинациях «вечного соперника» погиб сильный шиноби Конохи, который мог принести Деревне пользу, а не погибнуть из-за мнительности и паранойи. Данзо вообще любитель сильных шиноби, забирает из регулярной армии самых талантливых и не делится. В прошлый раз ему в качестве гири пришлось отдать владельца Мокутона — Тензо Ямато, который рассказал много интересного после снятия той печати с языка.

Хирузен сделал первую затяжку и выдохнул дым через ноздри.

— В любом случае мой соперник уже проиграл и стоит нанести упреждающий удар, — веско сказал он, не договорив «чтобы показать, кто в Конохе хозяин».

— Неужели, — Учиха Итачи смотрел так, что хотелось распрямить плечи и выкатить грудь, — Хокаге-сама, неужели вы сами сразитесь со своим другом?

— Да, — принял решение Хирузен. И в самом деле, стоило показать подрастающему поколению, что он не просто старпёр с кагекаса на лысой голове. Иногда следует напомнить о своей силе и могуществе. Хотя бы раз в семь лет.

Хирузен вздрогнул, когда понял, что Учиха Шисуи, молчавший всё это время и предоставивший слово брату, начал заваливаться.

— Шисуи! — Итачи явно перепугался за родственника, который оказался ранен сильней, чем показывал, чтобы закончить отчёт и предупредить о Данзо.

На крик появились телохранители.

— Доставьте его в госпиталь, — распорядился Хирузен. — Вызовите Какаши и Тензо, а также команды «Ни» и «Ка» полным составом.

На подступах к лагерю «Корня», где обосновался Данзо со своими людьми, Какаши обнаружил следы боя. То, о чём подробно рассказал Учиха Итачи, подтверждалось.

— Тигр, ты ведёшь команду «Ка», Кот, на тебе команда «Ни», — Хирузен отдал приказ Ямато и Какаши. — Возьмём их в «клещи». Постарайтесь не дать оперативникам «Корня» вмешаться и сохраните жизнь своим боевым товарищам из другого подразделения.

— Есть!

— Есть!

— Пёс, Ястреб, вы со мной, — Хирузен выбрал себе в телохранители Учиха Итачи и своего обычного спутника — Яманака Торино. — Мы пойдём другим путём. Я знаю, как найти моего друга в этих катакомбах.

Юный Учиха сдержанно кивнул, но Хирузен прожил достаточно, чтобы понять, что парень пузырится энтузиазмом.

Впрочем, чуть позже оказалось, что сентиментальное желание покрасоваться перед самым юным из своих АНБУ сыграло немаловажную роль и спасло их жизни.

Данзо встретил их неласково, то есть сразу атаковал, и они обменялись «приветственными ударами». Они слишком хорошо знали друг друга, так что несколько первых минут боя ничего не решили.

— Ты снова решил поиграть со мной, Данзо? — спросил Хирузен.

— Наши игры давно закончились, — оскалился старый друг. — Раз всё так удачно сложилось, на этот раз я тебе не проиграю и стану Хокаге.

— Хокаге-сама! — Учиха Итачи выглядел взволнованным. — Его рука! Она очень странная, там какие-то подавляющие печати, но… эта чакра… Чакра принадлежит кому-то из Сенджу.

— Вот как? — хмыкнул Хирузен, наблюдая, как Данзо срывает колодки-подавители, высвобождает свою якобы искалеченную руку и складывает слишком знакомые мудры. — В укрытие! — скомандовал он, понимая, что сейчас будет. Несмотря на возраст, Хирузен слишком хорошо помнил технику великого леса Сенджу Хаширамы.

Из ладони Данзо, словно бесконечные щупальца кальмара, полез древесный элемент, которым тот задел Торино и почти захватил Итачи. Впрочем, ловкий мальчишка вывернулся. Игры на самом деле закончились. Налицо был сговор с Орочимару: только ученик смог добиться каких-то успехов в приживлении чужого генома в своих тайных лабораториях, опять же курируемых «Корнем», но Данзо в глаза врал, что владельцев Мокутона в Деревне ровно одна штука — Тензо Ямато. А расспросить переданного оперативника об обучении в «Корне» никто не догадался, точней, посчитали опасным: Данзо слишком любил баловаться со всеми этими «проклятыми печатями», лишающих то памяти, то голоса, то жизни, чтобы его тайны остались при нём. Так что допрос Ямато был поверхностным, даже без той печати на языке в нём могло быть и что-то другое.

— Тогда и я не буду сдерживаться, — сказал Хирузен, вызывая Энму.

В конечном итоге они в буквальном смысле разворошили это «осиное гнездо». Данзо использовал свой призыв и очень много техник Шодая. Кроме всего прочего, старый друг был так же опытен, как и сам Хирузен. Но всё же победитель в этой схватке был предопределён.

— Прости… — и тело «вечного соперника» упало к его ногам, а потом…

Что-то изменилось, а он уже расслабился, сентиментально расстроившись, что всё так вышло, и… пропустил неожиданный удар от вполне здорового и полного чакры Данзо. Лишь многолетняя выучка позволила сместить траекторию чуть в сторону от сердца.

— Хокаге-сама! — вокруг уже было полно их АНБУ, которые, видимо, решили просто понаблюдать за сражением своих боссов, договорившись не вмешиваться, и как будто громче всех раздался ещё тонкий голосок Учиха Итачи. Особенно обидно было проигрывать перед молодыми и восторженными, верящими в него.

— Это же… секретная техника клана Учиха! — услышал юного АНБУ Хирузен, глотая кровь. — Изанаги!

Что ж, Хирузена не просто так звали «Профессором», он знал практически обо всех техниках всех кланов Конохи и не только её, и «Изанаги» не была исключением. Особое гендзюцу, которое ценой закрытого навек шарингана позволяло превратить собственную смерть в иллюзию. «Страховка» Учиха, которые могли таким воспользоваться в случае чего. Конечно, это лишало их глаза, но… были способы восстановить зрение и даже пересадить новый шаринган взамен старого.

Впрочем, в ходе их сражения повязка с Данзо упала, и теперь можно было увидеть в его глазнице… вполне целый шаринган.

— Но… как?.. — прохрипел Хирузен, пытаясь выгадать время.

— Эта рука… — тихо прошептал в лицо Данзо, пытаясь углубить его рану, — она может хранить любое додзюцу. А сейчас ты умрёшь по-настоящему.

— Эта чакра… — снова раздался голос Итачи, не позволяющий отключиться от боли. — Это чакра в глазах Данзо-сама, чакра Учиха Кагами, моего дедушки. Это его глаз… глаза…

Народ вокруг зароптал, многие знали Кагами, который был хорошим другом и для Хирузена. Учиха Кагами пропал на миссии после нападения Лиса на деревню. И, значит…

— Вот как, — Хирузен поднатужился и отопнул Данзо, прикрывая рану рукой. — Ты используешь своих… Плетёшь интриги внутри Селения… Стравливаешь кланы…

— Я поступаю так, как будет лучше для Конохи. А лучше ей будет без тебя, Хирузен. Тебя пора сбросить в утиль.

Данзо пришлось использовать и второй свой шаринган, чтобы избежать Чистого мира, но это ему не помогло… Пока кое-кто сидел в своих катакомбах, Хирузен продолжал развиваться и учиться, узнавать новое, поэтому тоже мог удивить старого соперника. Вот только под конец Данзо совсем распоясался: использовал и секретные, и запретные техники, а умирая уже в третий раз, решил, видимо, прихватить и всех остальных за собой какой-то печатью самоуничтожения с весьма мощным, а главное, неожиданным взрывом, накрывшим практически всех АНБУ, и своих, и чужих, которые наблюдали за их сражением. Никто бы не успел сбежать, так как в самом здании были установлены похожие печати, которые сдетонировали одновременно с уничтожением Данзо. Даже Хирузен бы не выжил, особенно с учётом полученных им сильных ранений. Его уже поглотил белый свет, но внезапно словно прошёл сквозь него.