Кадзекаге, который был родным отцом Гаары, решил, что эксперимент с биджуу вышел неудачным, и раз за разом отправлял к сыну убийц. Гаара признался, что благодаря одной своей технике узнавал об этих планах заранее и готовился к нападению с летальным исходом для напавших. Поэтому в Суне решили, что у мальчишки «Абсолютная защита», впрочем, в покое всё равно не оставили, несмотря на то, что сам Гаара агрессии не проявлял. По мнению Итачи — и братья с ним соглашались — это было до поры до времени. Скажи тысячу раз «собака» — и в тысячу первый человек гавкнет. Это пока этот ребёнок ещё находился на перепутье и только защищался, а потом… потом озлобится, обидится на весь мир за то, что такой… никем не любимый. Сложно жить, когда тебя боятся, у тебя нет близких людей, хотя бы сокомандников, которым можно подставить спину. Жизнь шиноби и так нелегка, а когда обладаешь силой… очень важно иметь якорь, настоящую Цель, Путь… чтобы это не сводило с ума, чтобы не стать монстром, не важно, есть в тебе биджуу или нет.

Тот же Наруто мечтал стать Хокаге, чтобы все жители Конохи его признали. Итачи много вспоминал про Наруто и вольно или невольно сравнивал их с Гаарой. На Наруто никто не охотился… это позволило этому парню остаться без тьмы в сердце. Он даже Фугаку-отоо-сана заставлял обращать на себя и Саске внимание…

— Значит, ты хочешь попробовать оживить его? — протянул Обито. — Да… Он… Он всего лишь мелкий пацан. Можно попробовать. Что для этого нужно?

— Нужна чакра. Много, — покосился на Статую Демона Итачи, — а ещё… мне нужно будет отправить в Чистый Мир замену его душе, и я кое-что для этого придумал, — он активировал Мангекё Шаринган.

Гааре снился сон. Мутные и неясные тени, боль… немного ненастоящая, словно не его, но неприятная, заставляющая страдать, но не позволяющая проснуться и вырваться из странного кошмара. Он как будто увидел дядю Яшамару и маму, они правда были похожи, даже больше, чем на фотографии. Мама Карура улыбалась ему и обнимала, пытаясь прогнать эту чужую боль, и стало немного легче, Гааре даже стал нравиться этот сон. Боль теперь казалась каким-то избавлением. И он вспомнил, что Итачи обещал… Обещал, что избавит Гаару от его демона, сделает таким, как все счастливые дети, играющие в компании других детей в мяч или «в шиноби». Когда он будет таким же, как они… Да… Это будет здорово… Конечно, он уже шиноби, но… можно же просто поговорить о чём-нибудь. И никто не будет бегать с криками «монстр» и плакать. Всё будет иначе… И отец, он больше не скажет, что Гаара — ошибка. Он же исправит эту ошибку, и всё наладится…

Гаара как будто засыпал внутри сна — перед глазами постепенно темнело, пока не наступила непроглядная тьма. А потом его будто кто-то позвал… и мир потихоньку начал светлеть. Вспомнилось его первое в жизни путешествие, вкус мороженого и сладостей из долины Мотигомэ, ощущение от мокрой воды — он всё же искупался в одиночестве, чтобы узнать, что это: тогда песчаная защита освободила его тело и зависла сверху, как будто волнуясь.

Гаара увидел самого себя как в ростовом зеркале — полностью — и его «отражение» протянуло к нему руку. Поколебавшись, он соприкоснулся ладонью со странным «клоном» и…

Открыл глаза в пещере. Над ним нависал Итачи, у которого в глазах Гаара успел разглядеть что-то странное со зрачком, как будто тот был не круглый, как у всех, а фигурный. Но Итачи моргнул, и его глаза стали обычными — тёмными.

— Получилось? — спросил кто-то рядом, и Гаара повернул голову, чтобы увидеть «брата» в маске. Он заметил странную «кишку», соединяющую Обито со Статуей, и ещё какую-то непонятную «тень» с глазами.

— Да… Встать можешь? — спросил Итачи. И Гаара поднялся.

— Как ощущения, мелкий? — спросил Шисуи.

— Я… — Гаара посмотрел на своё тело и сосредоточил чакру. Воплощение Песка он чувствовал комком тёмной злобы где-то в животе. Но… ничего не находил. — Оно исчезло?.. Я больше не демон?

— Джинчуурики не демоны, а сосуды для биджуу, — наставительно сказал Итачи и улыбнулся. — Всё в порядке. Мы смогли его извлечь. Та штука сожрала его без следа.

Гаара посмотрел через его плечо на Статую. Та выглядела иначе. А повязка на «лице»… выпуклости на самом деле оказались глазами, и один из них был приоткрыт.

— Прости, — Итачи извинительно улыбнулся и коснулся его лба. — Тебе придётся снова немного поспать.

Очнулся Гаара в одиночестве возле дома старейшины Чиё. Там, где началось его «путешествие». На короткий миг подумалось, что всё, случившееся с ним, было сном или вражеской техникой. Он сосредоточил чакру и с облегчением выдохнул: Воплощения Песка правда не было.

На востоке всходило солнце, и Гаара отправился в Суну. В этот раз он прошёл в главный вход через ущелье. Дорогу ему заступил один из чуунинов, но увидев, кто перед ним, тут же смылся, оставив после себя кислый запах страха. Гаара даже удивился, так как считал, что так чувствовать чужие эмоции мог из-за Воплощения Песка.

Впрочем, под напряжёнными взглядами охранников было не слишком-то уютно, и впервые Гаара задумался, что теперь он не то чтобы совсем беззащитен, но…

Видимо, Кадзекаге успели доложить о его возвращении, так как отец появился из вихря песка прямо пред Гаарой.

— Где ты был?

Гаара поднял взгляд, увидел белую касакаге с эмблемой «Ветер» на голове отца, и внезапно как будто внутри что-то «распечаталось» и он услышал голос Итачи в ушах.

«Думаю, тебе не стоит сообщать своим, что ты ушёл добровольно. Они верят в то, что ты всегда, с самого рождения, был одержим демоном. Воспользуйся этим. Тебе лучше притвориться ребёнком, который вдруг осознал себя и освободился от Воплощения песка неведомым образом. Насчёт менталистов не волнуйся, в твоей голове ничего не найдут, если вдруг будет проверка. Твоя песчаная защита никуда не делась, она не была частью биджуу, это — одна из запретных посмертных техник, предположительно — твоей матери. Так что из-за неё тебя не смогут «прочесть». Ври. Иначе тебя могут посчитать опасным, а мне бы… хотелось как-нибудь ещё встретиться. Удачи, Гаара-кун».

— Вы же… мой отец? — осторожно сказал Гаара, чуть нахмурившись и обдумывая сказанное Итачи. Приходилось признать, что тот несомненно был прав. Если рассказать про то, как он подслушивал на Советах и убивал шиноби, которые должны были его убить… То… Все поймут, что Гаарой управлял вовсе не демон, а желание выжить любой ценой. Если отец решит, что его «ошибка» исчезла, то, возможно, правда примет его как сына, которым Гаара является. — Я плохо помню, что случилось, но я очнулся недалеко от деревни. Кажется… Его больше нет, — Гаара потрогал живот. — Демона, который мной управлял… Воплощения Песка. Его нет.

— Что? — Раса-отоо-сан выглядел ошеломлённым. — Нет? — и взмахнул рукой, призывая охранника из АНБУ, после чего отдал появившемуся шиноби в маске рубленный приказ: — Старших медиков, срочно. И Баки. А ты… сын… иди следом за мной.

Они вошли в Резиденцию. Народ забегал. Прибыло несколько ирьёнинов. Гаару уложили в специальную печать диагностики.

— Ваш сын… Кадзекаге-сама, в нём на самом деле нет биджуу, — отрапортовала самая старая из медиков. — Связи, печать подчинения, ничего нет. У мальчика огромный резерв, видимо, благодаря тому, что он был одержим, да и генетика, но…

— Он больше не одержим? — закончил Раса-отоо-сан.

— Нет, никаких следов Демона. Кто-то избавил вашего сына от него.

— Ясно… — задумчиво кивнул отец.

— Но кто мог избавить джинчуурики от Воплощения Песка? — подал голос Баки-сан, который был наставником брата и сестры Гаары — Канкуро и Темари. — И почему Гаара всё ещё жив?

— В Суне было не так много джинчуурики, чтобы получилось создать реальную статистику, — поджала губы престарелая медик, — другие страны, которые имеют своих джинчуурики, не спешат делиться информацией. Точней, вся информация по биджуу и джинчуурики засекречена. Возможно, Гаара выжил, потому что очень юн, а Бунпуку был уже очень стар, возможно, что использовали какую-то особенную технику распечатывания… Мы не знаем, что произошло.