Я аккуратно прижал кружок к виску. Как я уже понял, многие артефакты Утопии работали с помощью ментального управления, используя интерфейс дополненной реальности, видимый только владельцу. Так и оказалось, перед глазами вспыхнуло новое полупрозрачное окно.

На черном фоне медленно разворачивалось слово VOX. Вероятно, название корпорации–производителя или операционной системы, настолько прочно вошедшее в обиход, что стало обозначением самого устройства.

Мико: Сигналов Сети нет, вокс работает в автономном режиме.

Понятно. Ничего сложного, управление оказалось интуитивным. Внутри обнаружилась целая коллекция музыки, примерно десять тысяч треков, и галерея изображений с полу–и–полностью обнаженными девицами в соблазнительных позах. И то, и другое, судя по всему, копия файлов времен Утопии. Тщательно пролистав картинки, я остановился на двух изображениях, выбивавшихся из общего ряда. Они явно были сделаны не очень давно, и на обеих присутствовал Грэй.

На первом он стоял с симпатичной белокурой девушкой в зеленом платье, приобнимая ее за талию. Его девушка? Невеста? Нет, вряд ли. Приглядевшись, я заметил некое фамильное сходство, да и объятья больше казались дружескими, чем любовными. Не близнецы, но очень похожи, как родные брат с сестрой. Оба рослые, светловолосые, просто кровь с молоком, девчонка почти не уступала Грэю ростом, а мой предшественник был отнюдь не маленьким.

На втором к парочке присоединился мужчина средних лет. Вероятнее всего, отец. Суровый дядька, скорее жилистый, чем мускулистый, во внешности чувствовалась привычка командовать. Он неуловимо походил на старого, начинающего седеть волка. Одежда всех троих имела странный покрой, казалась мастерской ручной работой, особенно этим отличалось платье блондинки–сестры.

Оба снимка были сделаны в помещении, похожем на огромную гостиную с массивным камином, над полкой виднелась литая голова волка со знакомым оскалом. Ее контур повторялся в серебряной вышивке на черных поло мужчины и Грэя. Изображения казались псевдо–трехмерными и оба были подписаны всплывающими надписями.

Под фото с девушкой явно ее рукой было витиевато выведено: Свен, оставайся всегда таким же веселым и красивым. С любовью, твоя сестра Элли.

Более твердый, печатный почерк под второй: От отца и клана. Помни, что ты часть нашей семьи.

Значит, я угадал верно, сестра и отец. Ничего конкретного, кроме понимания, что у моего погибшего носителя были отец и сестра, и происходил он из семьи, клана, рода, чьим символом была голова волка. Уже лучше, чем ничего. Семья, видимо, была знатной, раз отпрыска снабдили дорогими, судя по всему, фамильными артефактами. Кинжал, кольцо, все эти древние атрибуты немного смущали. Неужели после Импакта в обществе выживших снова произошло расслоение на «знать» и «чернь»?

Мико: Вполне вероятный сценарий при создании устойчивых общин. Нам нужно больше информации…

Ладно. Возможно, эти сведения пригодятся, если я вернусь в тот самый Город.

Я начал убирать вокс и выложенные предметы обратно в криптор, попутно разбираясь в его устройстве. В целом, ничего сложного, «изменить» позволяло создать иную конфигурацию ячеек, «настройки» — снять защиту и поменять привязку ДНК-ключа. Загадкой оставалось только неопознанное свойство кольца. Когти некроса и азур–камешек из пожирателя тоже нашли свое место внутри экстрамерного хранилища. Очень удобная технология, ничего не скажешь.

Теперь посмотрим, что за подарок преподнесли мне крысаки…

Геном Раттуса

Ранг: зеленый

«Предчувствие Опасности» — интуитивное предвидение грозящей опасности, основанное на подсознательном анализе множества факторов окружающей среды.

«Биологическая Адаптация» — устойчивость к различным отравляющим веществам и ядам, в том числе способность распознавать их.

«Радиорезистентность» — способность без вреда для организма переносить ионизирующее излучение.

Хм… Я ожидал чего–то отталкивающего, но все способности, на удивление, были очень интересными. И что немаловажно, не требовали предварительных усилений, как в случае с продвинутыми Геномами. Интересно, что скажет Мико?

Мико: Скажу, что нам повезло. Генетические модификации Раттуса, как ты видишь, значительно повышают выживаемость. Устойчивость к радиации позволит посещать зараженные зоны, адаптация полезна при сражениях с ядовитыми Тварями, а предчувствие может спасти от верной смерти. Все они могут быть равноценно полезны. Решать, как всегда, тебе.

Я задумался. Сейчас на счетчике 7574/8800 Азур, пока свободной Нейросферы и возможности имплантировать Геном не имеется. Но вопрос насущный, можно продолжать развитие Источника, можно усиливать организм под требования золотого гена Гидры, а можно сделать шаг в сторону и приобрести новую способность. Очень заманчивой казалась «Адаптация», из восьми смертей три раза я сдох от яда.

За всеми эти занятиями мое дежурство пролетело незаметно. Вдалеке за окном кто–то протяжно выл, в зарослях шуршала мелкая живность, но в целом было спокойно. Тара проснулась сама, кивнула мне, вылезая из спального мешка и зябко поеживаясь. Климат этой местности казался теплым, летним, но ночи были прохладными. Завернувшись в термоодеяло и устроившись на жестком мате, я опять заснул практически моментально.

Мико: Инкарнатор, подъем. Шесть утра.

Я проснулся почти мгновенно, как отлаженный механизм. Встряхнулся, открыл глаза.

Присутствие Черной Луны делало все ночи удивительно светлыми, ее голубоватое мерцание струилось в окна, падало на стену с граффити команды Инкарнаторов. В полосе света выделялся силуэт Тары Ли. Без защитного комбинезона, в облегающей майке девушка стояла спиной ко мне, руки вдохновенно двигались, смуглая кожа блестела в лунном свете. Приглядевшись, я понял, что она рисует.

Завершает незаконченную картину. Так значит… Тара и есть тот художник, нарисовавший Ангела и его команду? Скорее всего, да — девушка проговорилась, что сюда редко забредают рейдеры, а граффити казалось свежим. Надо полагать, она сделала его, когда останавливалась здесь по пути к месту нашей встречи. Я почувствовал невольное уважение — у Тары, несомненно, имелся художественный талант. И вдруг понял, что и стилизованная оса на корпусе ховера, и крылышки на раковине защитного шлема, и команда Инкарнаторов принадлежат одной руке, имеют узнаваемый почерк мастера. Наверняка чтобы выработать его, девушка исчеркала не одну сотню граффити на стенах подобных заброшек. А ведь с виду и не скажешь, и она поскромничала, когда вчера я обратил внимание на картину.

Я неслышно встал, наблюдая за ее работой. На граффити прибавилось деталей, на наплечнике Ангела появились стилизованные крылья, налился яркостью окружающий фон, где за плечами Инкарнаторов из–за горизонта вставала Черная Луна… Я сделал шаг вперед, осторожно касаясь плеча девушки, Тара резко обернулась и…

Первый удар я инстинктивно заблокировал, но второй был абсолютно неожиданным и нанесен в самое уязвимое для мужчины место. Согнувшись от боли, я ощутил резкий тычок и обнаружил, что лежу на спине, в мою грудь упирается острая коленка, а в миллиметре от горла застыло острое лезвие зазубренного ножа, который неизвестно откуда выхватила девушка.

— Никогда! Не прикасайся! Ко мне! — яростно прошипела Тара. Глаза ее были совершенно бешеными. — Понял?!

Она резко выдохнула, словно пытаясь унять ярость, встала и помогла мне подняться. Отошла в сторону, начала одеваться в комбинезон.

— Извини. У меня просто такая реакция, — чуть смущенно пояснила она. — Не люблю, когда без спросу начинают лапать. Ты зачем подкрался? Ничего тебе там не отбила?