— Разве?

— Тут две жерди, а нас трое.

— Все правильно, господин. Одна — для вас, другая — для меня. А Лютто…

— А Лютто позаботится о себе сам, — заявил его брат. — У вас была возможность удостовериться в неординарных способностях Ватто. Держу пари, что мои слова вы принимали за чистое бахвальство.

Кейлот качнул головой, опровергая сказанные слова. Но мысленно согласился с ними. Да, он считал Лютто хвастуном. Поскольку не верил, что тому станет под силу пройти по воздуху, перепрыгивая с одного облака на другое. Впрочем, до недавнего времени он пребывал в полнейшей уверенности, что ни одному человеку не дано явить из ладоней огонь. И, как видно, немало в этом ошибался.

— Я докажу вам, что мои слова — это совсем не хвастовство.

Они выдвинулись в путь через пятнадцать минут. Часть времени ушла на то, чтобы уложить и увязать вещи. Часть — на то, чтобы уничтожить следы костра. А львиная доля потраченного времени понадобилась, чтобы Ватто показал Кейлоту, как следует управляться с жердью. На первый взгляд, ничего сложного в этом не было. Южанин крепко ухватил жердь посередине. Нижний ее конец упирался в землю у его ног.

— Когда удостоверитесь, что почва у вас под ногами достаточно крепка, начинайте пробивать себе проход, — и Ватто совершил жердью несколько движений, напомнивших Кейлоту раскачивание маятника. — На самом деле, никакого видимого глазу прохода не возникнет, но грязь в том месте, где вы растолчете ее жердью, станет менее плотной, и вы сможете пройти.

— Спасибо за науку, Ватто.

— Поблагодарите, когда доберемся до опушки. А пока, во имя небес, держите жердь крепко.

И они тронулись. Поначалу местность вокруг оставалась прежней. Ноги путников все так же по щиколотку увязали в грязи, в воздухе звенела капель, а перед глазами висела тонкая водяная взвесь. Любая попытка сравнить ее с каким-либо из известных атмосферных явлений потерпела сокрушительную неудачу. Крохотные подрагивающие бисеринки, прозрачные, как и дождевые капли, низвергались с небес, но отчего-то не достигали земли и не скапливались там в безразмерные лужи. Вместо этого они принимались выписывать в воздухе крутые спирали и умопомрачительные зигзаги. Проследить за их стремительным полетом было совершенно невозможно, а едва Кейлот предпринял такую попытку, озадачившись природой этого странного дождя, как его нога провалилась в скрытую под грязью яму, и воину пришлось всем телом навалиться на жердь, чтобы кое-как сохранить равновесие. Палица затрещала и угрожающе прогнулась, но выдержала его вес и не сломалась.

— Ох, черт! Хорошее же начало! — выругался воин, мигом позабыв о загадочном явлении.

— Осторожней, господин! — крикнул Ватто, оборачиваясь. — Болото Роншейн углубляется порогами. Прощупывайте почву перед тем, как ступить. Потом пробивайте себе дорогу.

— Ладно, ладно, — проворчал Кейлот. — Не впервой уже пробираться через болота. Только… — его левая нога присоединилась к правой, и далее воин побрел по колено в грязи. — Только в обычных болотах не приходится пробивать себе никаких проходов.

— Зато грязевое болото не пытается вас засосать.

— А что же тогда оно делает?

— Оно вас обездвиживает, чтобы существа, населяющие его глубины, могли вами полакомиться.

— Звучит многообещающе, — Кейлот стиснул зубы, чтобы вытащить ногу из вязкой грязи и сделать ею очередной шаг. Жилы у него на шее натянулись, точно канаты.

— Не вышагивайте, как цапля, — окликнул его Ватто. — Не вытаскивайте ноги из грязи, иначе через час лишитесь всех сил.

Кейлот прислушался к совету южанина и не без труда подтянул левую ногу к шагнувшей вперед правой.

— Проход, проход! — напомнил ему Ватто. — Работайте жердью, господин!

— Однако здесь надо еще приноровиться…

Кейлот заскрипел зубами. Меньше всего ему сейчас хотелось исполнять роль неспособного ученика, но без этого, видимо, никак было не обойтись. Воин покрепче ухватил жердь, воткнул ее в грязь перед собой и начал работать палицей, как маятником. Пытался повторить урок, преподанный ему Ватто. И судя по тому, что последующие шаги дались ему намного легче, сделал он все правильно. Теперь следовало соблюдать заданный ритм и не отставать от южан.

— Давайте мне свой заплечный мешок, господин, — предложил Лютто. Кейлот поднял голову и увидел, что парень возвышается над ним на добрых пять дюймов, хотя раньше едва доставал воину до плеча. При первой встрече Кейлот пришел к выводу, что южане вообще очень мелкий народец, но сейчас он готов был в корне пересмотреть свое мнение. Воин опустил глаза и сразу понял, в чем заключалась причина такого быстрого роста. Там, где ноги Кейлота по колено уходили в грязь, подошвы сапог Лютто оставляли лишь легкие следы.

— Как ты это делаешь? — удивился рыцарь, вытаскивая руки из лямок заплечного мешка, чтобы передать его Лютто. У того на одном плече уже висел собственный мешок, на другом — поклажа Ватто. Заплечный мешок Кейлота он за лямки подвесил себе на левый локоть. И несмотря на такой груз, по-прежнему оставался на поверхности.

— Не знаю. Как-то получается, — пожал плечами Лютто, и его губы украсила легкая лукавая усмешка.

— Ты левитируешь? — Кейлот слыхал, что такое возможно, но еще никогда не видел собственными глазами парящего в воздухе человека.

— Нет, господин. У меня, видимо, полые кости.

— Голова у тебя полая, — проворчал Ватто. — Хватит болтать. Иди вперед и разведывай местность.

Лютто метнул в спину брата колючий взгляд.

— Ладно, я пойду, — сообщил он Кейлоту. — Ваш меч, господин?

— Если не возражаешь, мой меч останется со мной.

— Вы не потеряете его?

— Не волнуйся, он надежно закреплен, — и Кейлот пару раз хлопнул себя рукой по бедру.

— Как знаете, — и Лютто поспешил дальше, погромыхивая кастрюльками и чугунками, которые лежали в мешке Ватто. Кейлот проводил его восторженным и отчасти завистливым взглядом. А когда опустил глаза, то увидел нечто такое, что на мгновение отняло у него дар речи. Лютто ушел, но на грязи остались отпечатки его сапог, которые оказались весьма примечательны, как и все то, что так или иначе было связано с братьями-южанами. Рельеф подошвы изображал остров и восходящее из-за него солнце. Прямые лучи полукругом расходились по небу, а волнистые линии внизу являли собой плещущиеся воды. Вроде бы ничего необычного… Кейлот прищурился. Определенно, зрение у него было уже не то, что раньше, поскольку, присмотревшись, он вдруг обнаружил, что на отпечатке отображен вовсе не остров, а спина кита. Кейлоту даже удалось различить приоткрытый глаз морского чудовища. Но стоило воину расслабить зрение, как глаз исчезал, а кит снова превращался в остров. Струя воды, бьющая через отверстие в спине, превращалась в раскидистую пальму. В конце концов, грязь потеряла форму, которую ей придала нога Лютто, и отпечаток исчез. Кейлоту оставалось лишь подивиться подобной иллюзии и пообещать себе, что в следующий раз он уж точно разгадает эту странную загадку.

В середине дня троица осилила еще один порог и побрела уже по пояс в грязи. Точнее побрели только Кейлот и Ватто. Лютто же без помех преодолевал одну милю за другой, не чувствуя ни усталости, ни угрызений совести. Кейлот наловчился орудовать жердью не хуже Ватто, но все равно плелся позади, потому что его старые суставы сильно уступали молодым коленям южанина. Помимо всего прочего, окружающая местность также таила в себе немало препятствий для непосвященного и неопытного человека. Взять, к примеру, солнце, которое нещадно припекало с небес и иссушало вязкую поверхность болота, превращая ее в тонкую корку. Толщина ее была незначительной, но приходилось прикладывать дополнительные усилия, чтобы оббивать эту земляную пародию на лед, ибо выдержать вес человеческого тела она не могла, а идти мешала. К счастью, в скором времени небо заволокли тучи, и эта досадная проблема разрешилась сама собой.

Не давали покоя и крохотные существа, которых Кейлот поначалу принял за парящие в воздухе водяные бисеринки. О том, что они являют собой настоящих назойливых паразитов, воину предстояло убедиться в самом скором времени, когда невиданные насекомые облепили лицо и осыпали его многочисленными укусами.