Я вхожу в гостиную, не обращая ни на кого внимания. Когда я поднимаю глаза, то застываю на месте, и мои глаза расширяются. Здесь больше чем две ожидающих девушки. Их больше двадцати.

— Милли! — я верчу головой из стороны в сторону, ища ее.

Милли появляется передо мной. Она улыбается, словно выиграла конкурс «Мисс Америка». — Это потрясающе, да?

— Ты сказала: буду я, ты и Тиа, — шиплю я на нее.

Она понимает, что я расстроена.

— Что? Разве, не лучше, когда больше? Я думала, чем больше девчонок, тем больше мы сможем привлечь парней в клуб. Это не так уж и плохо, правда? Возможно, нам удастся найти какого-нибудь таинственного танцора свинга, так что тебе не придется постоянно танцевать с Доктором Гранцем, — она подмигивает мне. Я смотрю на нее с открытым ртом. Мне интересно, что она этим хотела сказать, но я не спрашиваю.

— Ты все еще зараза, — Милли улыбается. Каким-то образом, эта фраза стала равносильна тому, будто я говорю ей о том, что что-то сделаю.

Она обнимает меня. Я застываю в ее руках.

— Извини! Я забыла о правиле «никаких-обнимашек».

Она поднимает руку и хлопает меня кулаком. Я закатываю глаза, когда она бежит вприпрыжку в середину комнаты и представляет меня.

Когда я встретила Милли, она была обнимашницей. Она всех обнимала. А я нет. И мы пришли к соглашению, что обнимашки предназначены для длительных расставаний и смертей. Вот и все. По крайней мере, таким было наше соглашение. Похоже, она придумала какой-то способ обниматься почаще. Она превратилась в бьющего и убегающего обнимашку. Даже не знаю, почему она так просто не отказывается от меня.

Все внимание приковано к Милли, она рассказывает про «Танцевальный Клуб Свинга», как в нем сложно разучить что-то новое. Она рассказывает об основах и о встрече, которая будет вечером, а затем представляет меня.

— Сидни офигенно танцует. Вы должны прийти вечером на занятие и посмотреть, как она танцует. Клянусь Богом, вы поймете, что она великолепна. Так что выходите! Мне надо удостоверится в том, что у нас достаточно парней, чтобы переодевания того стоили.

— Переодевания? — спрашивает кто-то. Это Джен. Девушка азиатской внешности с загаром и шелковыми черными волосами.

Пока Милли рассказывает про одежду для свинга, что наверняка у всех найдутся какие-нибудь подходящие тряпки в шкафу, я натягиваю свои туфли. Выгляжу так глупо. На мне туфли с ремешками и штаны для йоги. Действительно странно. По крайней мере, здесь нет парней. Это единственное преимущество женского общежития.

После того как Милли заканчивает, она говорит: — Они твои.

Нервы щекочут мои руки. Истерический смех хочет вырваться изо рта. Ненавижу публичные выступления. Милли действительно зараза. Мой взгляд передвигается в ее сторону. Видимо, Милли может читать мои мысли, потому что она высовывает язык, а потом улыбается как обезьяна-садист.

— Хорошо, если вас сюда привели против вашей воли, моргните дважды, — я шучу, но несколько девчонок моргают. — Черт, я же пошутила, — несколько людей смеются, и я понимаю, что они тоже нервничают. — Знаю, каково вам, потому что сама была под впечатлением от того, сколько человек пришло, но давайте сделаем то, что в наших силах.

Милли встревает.

— Ну да, я вроде сказала, что будет парочка человек, но когда поняла, что это будет несколько девчонок, решила привлечь больше людей, чем планировала вначале. Но должна вам сказать, танцы в стиле свинг — это очень весело. Это отличная тренировка — волнение и сексуальность в одном флаконе. Танец — это способ узнать парня, и я имею в виду, по-настоящему узнать парня. Всё: от того, как он ведет вас в танце, к тому, как он кружит вас. Всё это о чем-то да говорит. Я много узнала о Бренте, после того как мы перестали биться ногами друг о друга, — смеется она. Несколько девчонок улыбаются.

— А как насчет выбросов? — спрашивает кто-то. — Я видела, как девушку подбрасывают в воздух.

Я отвечаю:

— Выбросы, это как езда на американских горках без ремня безопасности. Когда вы научитесь основам, в клубе покажут более продвинутые вещи. Пи… Доктор Гранц и я обычно в самом начале занятия показываем какие-то продвинутые движения. Это поможет вам увидеть, к чему надо стремиться. Если такие вещи вам понравятся, тогда мы будем над ними работать.

После этого мы переходим к основам. Я выстраиваю девушек в линию и показываю им, как надо отсчитывать шаги. Все, что мы делаем. Примерно в течение получаса мы считаем и репетируем шаги по всей комнате. К концу занятия, или как бы это не называлось, девушки разбиваются на пары. Они задевают друг друга ногами. Смотрят на меня, будто я неправильно их учу.

— Что-то не срабатывает, — говорит Тиа, и ударяется о щиколотку Джен.

— Черт, — проклинает Джен, но пробует снова.

Размахивая руками, я громко говорю:

— Вы разучивали партию девушек. Предполагается, что вы будете танцевать с парнями. Партия парней отличается от нашей. Поэтому вы и бьете друг друга ногами. Послушайте! — я хлопаю в ладоши, и все останавливаются. — Позже в клубе, если будете танцевать с подругой, одной из вас придется реверсировать ваши движения. И еще, парень всегда ведет.

— Это сексизм, — кто-то выкрикивает сзади.

Я ухмыляюсь.

— Да, конечно. И вы должны убедиться, что танцуете с парнем. Понятие — это одно. А действие — другое, — я помешана на контроле, но танцы — это другое. Это то место, где я могу позволить кому-то еще управлять мной. Я машу рукой и говорю, что мы увидимся позже.

У меня достаточно времени на то, чтобы подняться наверх и переодеться к встрече с Питером. Я бегу по лестнице и хватаю свои вещи. Быстро приняв душ, собираю волосы в высокий гладкий хвост. Затем натягиваю сарафан, который нашла в комиссионке. Темно-синий, с пуговицами спереди. Благодаря V-образному вырезу, я выгляжу подтянутой. Не уверена по поводу верхней части, но она так хорошо сидит, и юбка просто идеально подходит к ней. Интересно, стоит ли мне переодеться — вырез слишком глубокий, но я уже опаздываю. Кроме того, это не хуже того, в чем ходят другие девчонки. Просто обычно я не ношу такие откровенные наряды.

Под платье я натягиваю велосипедки, затем застегиваю туфли на ремешках. Нанеся немного туши на ресницы, я смотрю в зеркало. Щеки покраснели. Больше и следа не осталось от усталости. Я улыбаюсь. Даже не думая, я расплываюсь в улыбке; знаю, это из-за Питера. Часть меня рада тому, что в ночь нашей встречи все не зашло слишком далеко. Он становится хорошим другом. Не уверена, что это бы произошло, переспи я с ним. Ну ладно, буду откровенна. Мы бы вообще никогда не стали друзьями. Знакомство с Питером было бы таким неловким, что встречи с ним я бы избегала, как чумы.

Выходя из комнаты, я врезаюсь в Тиа. На ней халат, волосы завернуты в полотенце. Она возвращается в свою комнату после душа.

— Эй, ты что, уже идешь на занятия?

Я киваю.

— Да, Доктор Гранц хотел отрепетировать движение, прежде чем показывать его вам.

Взгляд Тиа мечется из стороны в сторону. Она смотрит вправо-влево по коридору, а затем наклоняется.

— Между вами двумя что-то есть?

Я дергаюсь, будто она шарахнула меня железкой.

— Что?

— Прости, Сидни, но я должна была спросить. Он такой сексуальный, и, говорят, вы, ребята, много времени проводите вместе. Кто-то видел вас в библиотеке, и еще, как вы обедали в шикарном местечке за городом, — она пожимает плечами. — Я говорила им, что они спятили, что ты бы не выкинула ничего подобного.

— Но при этом, ты все-таки меня спросила об этом.

Она кивает.

— Ты же собиралась встретиться с ним пораньше, чтобы порепетировать, звучит сексуально.

Я громко вздыхаю.

— Это не то, что я имела в виду. Я говорила про вас, ребята.

— Так, это сексуально для нас, а не для вас?

— Это не так, — у меня нет времени на разборки, но я не понимаю, почему люди продолжают так говорить. — Ты же можешь танцевать со своим братом, правильно? Вот в чем разница.